Не мой подарок
Тот дёргается и даже красноречиво приподнимает бровь, повторяя одними губами собственное имя. Я кусаю губу и неловко шепчу:
— Можно так?
— Можно, Маш. - Поворачивает голову, целуя в плечо.
И сам тут же сдаётся:
— Съездим за таблетками. Только не уходи сегодня, хорошо?
— А завтра?
— И завтра...
— Ну, Андрей... Константинович! Так нельзя же... отпустите меня, пожалуйста.
Он смотрит так, улыбнувшись уголками губ, и в глазах его что-то странное, словно я сокровище редчайшее.
— Нет?
— Так хочется от меня сбежать? Я болею...
— Не дави...те, пожалуйста.
— Ммм, - тянет, - ладно. Но сам отвезу, да?
И я киваю, опять глупо заулыбавшись. А следом встаю, утягивая его "пробовать" ту самую безмолочно-молочную кашу, та оказывается слегка съедобной, но Андрей делает вид, что это безумно вкусно. На четвёртой ложке я сдаюсь и топаю ногой:
— Ну хватит уже!
Он смеётся и убирает ложку в раковину.
— Я потом тебя научу, Маш.
— Я просто... отвлеклась!
Сдаётся:
— Хорошо, малыш, ты просто отвлеклась.
И я зачем-то делаю шаг к нему, вставая сбоку и обнимая так крепко, как только могу. Он достаёт из объятий руку и кладёт ту на мою талию.
— Всё хорошо, Маш. Да?
Тихо соглашаюсь.
— Да...
— Не бойся. Переставай бояться. Мой лимит исчерпан.
— Какой лимит? - Поднимаю к лицу своё.
— Уже обидел, больше не смогу.
И это... мило...
— Я очень злилась, если ты о своей твердолобости!
Он кривит губу в одну сторону, вздохнув.
— Трудно было бороться с таким старым, упрямым дядечкой?
— Очень! - Касаюсь губами его плеча. - Но я не обижалась... вроде. Поехали в аптеку, ладно? Или давай я сама съезжу на такси или схожу... тут недалеко!
Он вздыхает, включая воду в раковине...
— Вместе, Маш. Всё равно Ян ночью вернул машину. Роки с собой ещё возьми, она наверху уже, наверное, изревелась без тебя...
— Ой...
Хмыкает, вымыв и убрав на место ложку. И сердце ёкает, когда слышу его:
— Моя ты милая Ричи...
