Линда Ховард - В огне

«Обломками «Серебряного тумана», который  взорвется на десятый день своего первого круиза, я впишу свое имя в историю. В конце жизни деньги не значат ничего. Ценность имеет только власть. А власть находится в руках у того, кто управляет жизнью и смертью».

Да, прямо то, что нужно. Звучит властно. Человечество не забудет его слова. Когда придет время, он включит компьютер, настроит автоматическую рассылку писем на определенную минуту – скорее всего, на девять пятьдесят пять, за пять минут до взрыва бомб – и примется за дело. Некоторые заряды из соображений логистики  были поставлены на таймер, а к другим у него имелась кнопка. Когда Дин и его дурацкая банда незадачливых грабителей соберутся ворваться на аукцион предметов искусства, Фрэнк запустит настоящее шоу.

Голова пульсировала, боль в глазах, стоило посидеть за монитором компьютера, в эти дни сводила с ума. Внезапно обеспокоившись, Ларкин проверил, не зашел ли случайно в интернет – он теперь часто забывал, что сделал, а что нет. Пока что отправлять письмо не стоит, и к интернету он не подключился. Незачем читать поступившие сообщения – сейчас они уже ничего не значат. Незачем бороздить просторы Сети. Ни биржевые тенденции, ни новостные ленты сейчас уже не представляют интереса. Удивительно, как вещи, всегда казавшиеся важными, внезапно лишаются смысла, когда жить остается всего несколько дней. Фрэнк сохранил черновик письма и закрыл ноутбук.

          * * * * *

КОГДА ДЖЕННЕР ЗАВЛАДЕЛА СВОИМ ПРИЗОМ, Ларкин уже покинул вечеринку. Кэйл беззаботно улыбнулся толпе, но Дженнер видела, что за его веселостью что-то скрывается. Наверное, злится, что его планы на короткое время нарушились, и рвется побыстрее вернуться в каюту, поскольку Ларкин уже затаился у себя.

Сегодня именно Дженнер сказала на радость прислушивающимся:

– Я что-то подустала. Ты готов?

– Конечно, если ты готова.

«Ха! Всегда бы вел себя так услужливо!»

Деланно улыбаясь, он взял ее за руку, и они неспешно двинулись в сторону лифтов.

В кабине оба молчали, всё еще слишком злясь друг на друга, чтобы затеять привычный обмен колкостями. Вышли из лифта и зашагали к своей каюте и охраннику у соседней двери. Тот не обратил на них внимания – когда Кэйл вставил ключ-карту в замок, даже не посмотрел на него и не кивнул, как сделал бы любой другой член экипажа.

Кэйл вошел в спальню, мимоходом сняв  пиджак и отбросив в сторону гангстерскую шляпу. Он не стал подводить Дженнер к стулу и пристегивать ее наручниками, не стал даже оглядываться, чтобы удостовериться, что она не пытается сбежать. Она последовала за ним в спальню, на ходу скидывая туфли и снимая шляпку-клош, которую, пока не подошла  к кровати, вертела на пальце. Кэйл нетерпеливо включил ноутбук, чтобы просмотреть все, что пропустил.

Наконец Дженнер не выдержала, решившись все же поискать добра от добра.

– Ты злишься, потому что я не спасла тебя от ужасов аукциона?

– Нет, –  отрезал Кэйл.

Она бы предпочла, чтобы он пошутил или даже попробовал поддеть ее как обычно, но он держался катастрофически серьезно. Она села на кровать как можно ближе к нему. Через несколько секунд Кэйл поднял глаза, все еще хмурясь, и напрягся, увидев выражение ее лица.

– Не смотри на меня так.

– Как «так»?

«Как будто хочу тебя съесть? Но я действительно этого хочу». Ей надоело скрывать свои истинные чувства.

– Ты же знаешь, это плохая идея, – пробормотал он  и отвернулся с явным намерением дальше не обращать на нее внимания.

– Я так не думаю.

Вздохом признав, что Дженнер, очевидно, не даст ему спокойно поработать, Кэйл отодвинул оборудование, встал и навис над нею, хмуро уставившись сверху вниз. Похоже на попытку устрашения.

– Ситуация… сложная.

Она хихикнула.

– Можно сказать «горячая», да?

Кэйл стиснул зубы, что за последнее время ему приходилось проделывать не раз.

– Дженнер…

– Знаю-знаю. Ты похитил меня. Ты боишься, что у меня бзик на нервной почве или что я считаю нелишним переспать с тобой, чтобы ты не убил меня, когда все закончится, или…

– Я не собираюсь тебя убивать, – отрезал он.

– Знаю, – нежно подхватила она. – Но ситуация действительно ненормальная.

– Верно.

– И я знаю, как ее исправить.

Он скрестил руки на груди и устало прищурился.

– Да-а? И как же?

– Отпусти меня.

Кэйл не проронил ни слова, но его глаза превратились в щелочки.

Дженнер продолжила свою мысль:

– Пока мы всё еще плаваем вокруг Гавайских островов, я могу сойти с лайнера, остановиться в отеле и затаиться до окончания круиза. Если я пообещаю, что не предам тебя, если поклянусь, что мне можно доверять… ты отпустишь меня?

– Так вот зачем ты все это затеяла, – раздраженно ответил Кэйл, и в его голубых глазах зажегся гневный огонек. – Думаешь, помашешь передо мной хвостом и я разом лишусь рассудка?

Она вздохнула.

– Нет. Я думаю, что если ты меня отпустишь и я получу возможность действовать так, как считаю нужным, все изменится.

Дженнер встала, потому что сидя чувствовала себя в подчиненном положении. Кэйл все еще возвышался над  ней. Пусть он массивнее и сильнее, но за исключением физиологических параметров они равны, и пришло время ему это признать.

Кэйл хмуро смотрел на нее, оценивая, подсчитывая, а Дженнер вдруг вспомнила о старенькой Линде Вэйл и об ее Уэйне, единственном мужчине в ее долгой жизни,  который был для нее всем. Дженнер хотела бы узнать, каково это – любить мужчину всем сердцем. Кэйл затронул в ней ту самую струнку. Он бесил ее, смешил, а когда поцеловал – бац! – ее замкнуло на него. С ним она чувствовала себя так, как ни с кем другим. Была ли это любовь или же просто страсть, спровоцированная чрезвычайной ситуацией? Существовал лишь один способ в этом разобраться.

– Ладно, – сказал Кэйл. – Можешь идти, куда хочешь.

Дженнер всплеснула руками.

– Неужели это было так сложно?

Она приподнялась на цыпочки и поцеловала Кэйла быстро и нежно, как и чуть раньше еще на палубе. Затем обошла его, взяла пижаму и направилась в ванную.

– Я думал, ты сойдешь с лайнера, – протянул он почти разочарованно.

– Не-а. В конце концов, это же моя каюта, – заметила Дженнер. – Если я сойду с лайнера, тебя, скорее всего, выгонят отсюда, а такой поворот тебе ни к чему. Пусть все идет по-прежнему, с той только разницей, что теперь я больше не пленница, а твой партнер.

– Черта с два.

Она довольно улыбнулась.

– О да, милый, я вовсе не так проста, как тебе казалось. И тебе самое время задуматься, куда ты пригласишь меня на наше первое свидание, когда мы вместе сойдем на берег.