Сандра Браун - Чужое сердце

– Прошу тебя! – взмолилась Кэт.

Алекс через стол протянул к ней руку.

– Возможно, все совсем не так, Кэт. Но ты спросила мое мнение, и я тебе его высказал. Будем надеяться, что я ошибаюсь.

– Но сам ты так не считаешь.

Алекс промолчал. Впрочем, в словах не было необходимости. Ответ Кэт прочла в его глазах.

– Ну, хорошо, предположим, что до этого момента мы правы. Но как он вычислил этих людей, в том числе тебя?

Она объяснила ему то же самое, что Хансейкеру об индивидуальном номере каждого донора.

Алекс задумался. Ответ у него нашелся не сразу.

– Пересадка сердца – вещь довольно редкая. Он вполне мог просто собрать факты, которые добыл то там, то здесь. Кто знает? До тех пор, пока нам неизвестно, кто он такой, мы можем только гадать по поводу того, как он действует.

– Он явно не испытывает недостатка в средствах.

– Это почему же?

– Потому что за прошедшие четыре года он исколесил всю страну.

– Ты слышала про автостоп? – спросил Алекс. – Или про товарняки? Между убийствами у него был год. За это время он вполне мог заработать денег, медленно, но верно подбираясь к очередной жертве.

– Я как-то не подумала, – согласилась Кэт. – Да, это может быть кто угодно.

– Да, и бизнесмен, летающий первым классом, и бродяга. Но кто бы он ни был, этот сукин сын хитер. Умеет притвориться, сменить окраску, как хамелеон. Иначе как он мог подобраться к каждой из жертв, не вызвав при этом ни малейшего подозрения?

– Взять, к примеру, ту женщину из Флориды, которая вывалилась из окна в своем собственном доме. Если ее вытолкнули, значит, он был с ней рядом, внутри дома.

– Он вполне мог выдать себя за ремонтника, – предположила Кэт.

– Да, но стала бы она поливать цветы на окне, пока в доме что-то ремонтировали?

– Почему бы нет?

– Однако маловероятно. Лично мне все представляется иначе: она просит кого-то, кого хорошо знает и кому доверяет, подержать стремянку и тянется к цветам.

Кэт передернулась.

– Нет, он просто чудовище.

– Но он не убивает всех подряд, не оставляет после себя горы трупов. Он действует осторожно, сосредоточенно, каковы бы ни были его мотивы – месть, религия или целая сотня других вещей.

– Интересно, не правда ли? Что толкает людей на их поступки? – Кэт искоса посмотрела на Алекса. – Порой мотивы кажутся полной бессмыслицей. Некоторые вообще не задумываются о том, как их действия скажутся на других людях. Главное, удовлетворить собственные потребности, – в ее словах слышался двойной смысл. Алекс уловил это сразу.

– Ты по-прежнему считаешь меня последним дерьмом?

– О да, разумеется, – честно призналась она, как будто соглашалась с тем, что с голодом в мире должно быть покончено.

– Разве я не заслужил добрых слов за то, что был честен с тобой?

– Мне кажется, они нужны тебе лишь для успокоения самолюбия…

– Ты сурова. Неужели ты не можешь хотя бы попытаться понять меня?

– Я прекрасно тебя понимаю. Тебе хотелось, я не возражала.

– Я не рассчитывал, что ты со мной трахнешься! – выкрикнул он.

– Тогда почему ты не трахался с кем-то еще? К чему было все это шоу, Алекс? Ты заставил меня упасть в твои объятия, причем сделал это нарочно.

Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал. Вместо этого запустил пальцы в волосы и негромко выругался.

– Ну, хорошо, – произнес он в конце концов. – Виноват. Я нарочно заставил тебя поверить в то, что невозможное возможно.

– Поясни-ка?

Он не ответил. Наоборот, плотно сжал губы.

– В чем дело, Алекс? Я же вижу, что что-то не так.

– Ничего из того, что я могу обсуждать.

– Почему бы нет?

– Поверь, Кэт, есть вещи, которые лучше не знать.

– Что бы это ни было, секс вряд ли поднимет тебе настроение.

Алекс выразительно выгнул бровь.

– Кому-то из нас изменяет память. Лично мне он не просто поднял настроение, а о-го-го как!

– Я имею в виду не в физическом смысле, – поспешила уточнить Кэт. – В том смысле, какой ты имеешь в виду, все так и было. Это мужской взгляд, и нам, женщинам, его не понять. По крайней мере, той женщине, что перед тобой. Мужчины не отличают физическое от эмоционального. Если мужику хорошо внизу, все остальное ерунда. Женщины же…

– Кстати, это может быть не он, а она, – неожиданно произнес Алекс и даже дернулся, как будто в него попала пуля.

– Ты о чем?

– Тебя может преследовать женщина.

– Мелия.

– Не понял?

Кэт даже не заметила, как произнесла это имя вслух. Увы, слово не воробей. Придется признаться.

– Женщина на работе. Мы с ней несколько раз сталкивались лбами.

Во второй раз за сегодняшнее утро Кэт рассказывала о том, как ей отравляет жизнь Мелия Кинг.

– Мне кажется, я ее видел, – сказал Алекс. – Мечта любого дрочилы. Огромные сиськи. Длинные темные волосы, полные губы, ноги, которые никогда не кончаются.

– Ты наблюдательный, – сухо заметила Кэт.

– Такую трудно не заметить.

– И еще она вредная и мстительная, но я не вижу ее в роли убийцы.

– Подозревать можно любого, Кэт. Ибо любой способен на убийство.

– Не поверю.

– Однажды мы арестовали тринадцатилетнюю девочку за то, что та прибила собственную мать, пока та спала. Мать, видите ли, наезжала на нее за то, что она слишком густо мажет глаза тенями. Это было такое милое создание с брекетами на зубах. В спальне у нее даже висел постер с Микки-Маусом. А этот твой тип скользкий, как куриное дерьмо.

– Если, конечно, мы имеем дело с убийцей.

Алекс еще раз посмотрел на газетные вырезки.

– Думаю, стоит поставить в известность Департамент юстиции.

Эта идея встревожила Кэт. По всей видимости, все гораздо серьезнее, чем он готов ей сказать.

– И что они сделают?

– Выделят следователя, чтобы тот расследовал обстоятельства смерти каждого из этих троих.

– И конечно, на это уйдет масса времени и бюрократических процедур.

– Ты когда-нибудь видела, чтобы правительство работало быстро?

– А тем временем до моей четвертой годовщины остается лишь месяц. – Кэт попыталась вымучить улыбку. – И что-то подсказывает мне, что я следующая в его списке. Или ее.

Алекс взял со стола «некролог» и перечитал.

– Он явно хочет быть пойманным. Иначе зачем ему слать тебе все это? За этими убийствами явно что-то кроется. Он делает это не потому, что так ему подсказывает инстинкт, и не ради удовольствия. Нет, он предан некой извращенной цели. При этом он знает, что поступает дурно. И просит, чтобы его остановили.

– Что ж, будем надеяться, что мы успеем это сделать.

– Ты сказала «мы»?

– Пойми, Алекс, одной мне это не по силам. У меня ни связей, ни опыта. В отличие от тебя.

– Завтрак с каждой минутой увеличивается в цене, – сказал он и наклонил голову. – А если я отвечу отказом?