Марина Крамер - Школа выживания волчицы

– Всегда есть шанс. Даже если он третий. Я не смог помешать тебе убить моего ребенка, но сумею помешать сделать это с чужим.

Глядя в застывшие от ужаса глаза Сержа, Акела медленно поднес край веера к его шее и чуть надавил. Брызнула кровь.

– Я мог бы сейчас сидеть и ждать, пока ты истечешь кровью. Но я не ты. Я убью тебя быстро, чтобы ты не мучился. Думаю, тебе и так хватило боли за эти годы.

Он резко провел веером по шее Сержа, тот еще пару раз дернулся и затих, только из перерезанного горла била кровь.

Акела распрямился и повернулся к жене. Та молчала, опустив голову на грудь. Он перерезал спутывавшие ее витки скотча и помог встать, прижал к себе:

– Прости меня, Аленька.

Она тихо всхлипнула и отстранилась, шатнулась в сторону лежащей на полу Ольги:

– С ней все будет в порядке?

– Теперь да. Но надо выбираться.

– Как? Тут весь дом напичкан охраной.

– Ничего, разберемся.

Акела подхватил меч и осторожно открыл дверь. За ней обнаружился бывший байкер Слесарь, который при виде меча сразу сник и поднял руки:

– Я не буду кричать. Я помогу вам выйти, тут есть второй выход, он ведет прямо в лес, там вы быстро на дорогу сможете выбраться.

– Бери на руки женщину, – приказал Акела, кивнув в сторону Ольги, и Слесарь повиновался. – Аккуратно неси. Показывай, куда идти.

Слесарь двинулся к той двери, за которой недавно сидела на стуле Аля.

– Вы большую дверь заприте, пусть думают, что тут все нормально. Хозяин запрещает приближаться к двери, если она закрыта, сюда гарантированно никто не войдет, пока не почувствуют неладное.

– Тогда ты что здесь делаешь? Дверь заперта была.

– Я это… Сашка здесь. Мы кенты с ней были, думал, может, помочь. А так-то никто не приближается, запрещено это.

– Дисциплина – это хорошо, – кивнул Акела, подхватывая Алю на руки. – Держись, малышка, мы уходим.

Меч он прихватил с собой, но вовсе не затем, чтобы в случае чего вонзить его в спину Слесаря. Акела хотел избавиться от оружия, чтобы больше ни у кого не возникло соблазна проверить, верна ли старая легенда об убийственном влиянии мечей Мурамасы.

В комнатке оказалась еще одна дверь, ведущая в подвал с каменными ступеньками. Спустившись, они долго шли по коридору, пока не уперлись в стену.

– Это что за фокусы? – грозно спросил Акела. – Ты бессмертный?

– Нет-нет, все в порядке, – заспешил Слесарь, шаря рукой по стене, а другой стараясь крепко держать Ольгу. – Тут дверь хитрая, надо пружину нажать, она отскочит. Сейчас.

Действительно, раздался неприятный скрежет, и стена отошла в сторону, образуя проход в овраг, уже довольно сильно занесенный снегом.

Проваливаясь почти по колено, они двинулись к противоположной стороне оврага.

– У тебя телефон есть? – вдруг спросил Акела, и Слесарь кивнул:

– Да.

– Давай.

Получив трубку, он перехватил Алю под коленки и, подмигнув, сказал:

– Подержи-ка, – сунул ей в руки рукоять меча. – Больше такого шанса не будет.

Она взяла меч, крепко ухватившись за оплетку маленькой рукой. Акела набрал номер Тимура:

– Вы где?

– В поселке.

– Я это понял. Как далеко от дома и с какой стороны?

– Сзади, тут овраг здоровенный и поляна, мы тут и припарковались. Дом не просматривается.

– Я понял. Иду к вам, встречайте.

Через пару минут на склоне оврага показались фигуры в куртках и обтягивающих головы шапочках, и Акела почувствовал, что этот поединок он выиграл. Все живы, ни с кем ничего не случилось. Сейчас они поедут домой.

Тимур скатился по склону первым, выхватил у Слесаря бесчувственную Ольгу:

– В порядке?

– Обморок у нее. Надо в больницу срочно.

– А вы?

– А мы целы, – улыбнулся Акела. – Отдай меч, Аленька.

Она долго не могла разжать сведенные судорогой пальцы. С большим трудом Акела высвободил рукоять из маленькой сильной руки. Усадив Алю в машину, он бросил меч в багажник и забрался к жене. Обнял, поцеловал:

– Испугалась?

– Да, – серьезно сказала она, глядя ему в глаза.

– Ничего, все уже закончилось. Сейчас пересядем в мою машину, отвезем в больницу Ольгу и поедем к себе. Ты полежишь в ванне, поешь, попьешь чаю и будешь долго спать.

– А Соня? А Никита?

– С ними все в порядке. Соню завтра привезут охранники, а Никита пока нетранспортабелен. Его прооперировали, пуля прошла навылет через легкое, но он поправится. Как будет можно – сразу заберем сюда.

– Он жив, – прошептала Аля, прижимаясь к Акеле всем телом. – Слава богу, что он жив. Он не мог погибнуть, так и не выиграв пари.

– Какого пари, малышка? – удивился Акела, поглаживая ее по волосам.

– Не скажу. Это наша с ним тайна.

Глава 30

Александра

Слишком многое еще недоступно нам в этом мире, так стоит ли притворяться, что мы все понимаем?

Я не поехала домой из больницы, так и осталась сидеть в палате возле очнувшейся наконец-то Ольги. Та взяла меня за руку и спросила тихо:

– Все ведь закончилось?

– Да. И сейчас сюда твоего Савву привезут. И вы будете жить долго и счастливо, родите детей, будете их воспитывать.

Ольга сжала мою руку и прошептала:

– Сашка, какая же ты сильная. Я ни за что не смогла бы. Когда меч увидела – думала, все, вот он, мой конец.

– Давай забудем об этом. Сейчас ты должна сосредоточиться на главном – твои дети. Кому нужны рыжие заморыши? – улыбнулась я, поправляя ее волосы.

Когда в палату ворвался растрепанный и похожий на огромного рыжего барбоса Савва, мы уже беззаботно смеялись, выбирая подходящие имена к диковинному отчеству.

– Оля! Олечка, с тобой все в порядке? – он кинулся к ней, присел на край кровати и принялся целовать лицо и руки.

– С нами, – поправила его Ольга, – с нами все в порядке. Со мной, с Сашей и с нашими детьми.

Я никогда прежде не видела, как сходит с ума нормальный, серьезный и рассудительный мужчина. Савва скакал по палате козлом, сделал стойку на руках и едва не разбил ногой окно. Паршинцева только пальцем у виска покрутила:

– А ты говоришь – гены. Гены тут больше на Никиткины будут смахивать. То, что папе не досталось, дети восполнят.

– Кстати, о Никите, – сказала я. – Я завтра позвоню в Саратов и узнаю, как скоро мы его сможем забрать.

– Да, Александр Михайлович говорил, – откликнулся немного угомонившийся Савва. – Хорошо, что навылет, говорят, это лучше, чем если бы в тканях пуля застряла.

– Да, так затянется, будут просто два шрама.

Папа не находил себе места, хотя с дороги мы ему позвонили и сказали, что с нами все в порядке. Когда я вошла в дом, он кинулся ко мне с таким лицом, словно не ожидал больше увидеть живой.