Предел скорости - Тери Нова
– Я помню, как ты забрала меня и привезла домой. Кажется, у мамы случился приступ… – еле слышно сказал он.
– Да, это был один из тех дней, когда она теряла сознание, мне очень жаль, – потянулась своей рукой к его, но вовремя одернула себя. – Я предложила забирать тебя иногда, когда твои родители все мне рассказали. Мы не говорили о прошлом, но стало очевидным, что теперь это уже не имело значения. Болезнь Элис слишком быстро прогрессировала.
– Что это было утром? – вдруг спросил Майкл. Невидимые холодные пальцы сковали мое тело от внезапной смены темы. – Только не лги мне. Это какая-то фобия?
– Я боюсь вида крови, – мои потные ладони скользнули по коленям, цепляясь за гладкую ткань юбки в местах, где все еще был пластырь. – Так уж вышло, что эта дрянь не сулит ничего хорошего. Всегда вспоминаю тот ужасный день и свой глупый выбор. Если бы Уилл не нашел меня, Коди мог бы… – Слезы вырвались раньше, чем успела договорить. Если бы в тот злополучный день знала, что беременна, никогда бы не сделала того, что сделала.
– Брат… – Я подняла голову. Майкл слабо улыбнулся. – Думаю, в глубине души я всегда это чувствовал. Но злость на тебя закрывала мне глаза. И в какой-то момент я просто привык отталкивать вас всех.
– Ты вправе ненавидеть меня, но не его. Дети не должны быть ответственны за дерьмо родителей.
Он рассмеялся.
– Ты делаешь успехи.
– Что?
– Снова выругалась. Начинаю думать, что ты не такая уж стерва.
Я усмехнулась.
– Знаю, ты не поверишь мне, учитывая все, – взмахнула рукой в воздухе, обрисовав случайный круг. – Но я никогда не хотела разлучить твоих родителей. Ненавидела их и себя и эту чертову несправедливость, но не стала бы вмешиваться. И я любила Уилла, чтила его память.
– Тогда как вышло, что вы так быстро поженились после их смерти?
– Это было желание Элис. – Майкл посмотрел на меня с недоверием. – Когда все стало совсем плохо, она позвала нас и попросила об услуге. Конечно, услышав, какой именно, я послала их двоих к черту.
– И что тебя переубедило? – он скептически выгнул бровь.
– Я всегда его любила. Можешь проклинать меня сколько угодно, но даже будучи замужем за другим мужчиной, я не могла избавиться от этого чувства полностью. А он… прости, мне не стоит говорить это.
– Все в порядке. Продолжай, – Майкл стиснул зубы.
– Крис натворил много всего, и он любил твою мать…
– Но не так, как тебя. Я знаю.
– Мы все это знали. Элис взяла с нас обещание, что мы попробуем исправить то, что натворили, просто попробуем построить что-то новое. Может, звучит извращенно, но это сработало. И мне жаль, что тебе было больно. Мне жаль, что она ушла, а тебе пришлось довольствоваться злобной мачехой, но я никогда не желала тебе зла.
Он фыркнул.
Я закатила глаза.
– Ладно, поначалу меня выводила из себя одна мысль о том, что есть кто-то настолько значимый, из-за кого все рухнуло. Но когда впервые увидела тебя, это чувство ушло на второй план, а затем и вовсе исчезло. Я хочу, чтобы ты знал, что значишь для меня не меньше, чем Коди и Киран. И я бы перегрызла за тебя глотку без раздумий.
– Поэтому ты вытащила меня из камеры?
– Я бы сделала это тысячу раз. Помнишь, что сказала тогда?
– Что от меня воняет?
– Мы – семья. Ты и мой ребенок тоже, Майкл. – Его рот превратился в одну плотно сжатую линию. – Но будет лучше, конечно, если этого не повторится. Теперь у тебя есть Сью, она заслуживает спокойствия рядом с тобой. Она мне нравится.
Мы оба посмотрели на стеклянную дверь в комнату ожидания. Взгляд парня потеплел. Его рука опустилась на мое плечо и слегка сжала.
– Я буду скучать по злобной версии, но Бекки нравится мне больше. Спасибо, что рассказала мне.
Я улыбнулась, чувствуя, как впервые за долгие годы оковы прошлого сползли с моих плеч.
Глава 25
Сьюзан
После предательства Дилана мне казалось, что жизнь превратилась в бардак. Я ловила это ощущение, переступая порог дома родителей, опаздывая в офис, забывая вынуть вещи из сушилки. Любая мелочь, выбивающаяся из системы, в моей голове разрасталась до опухоли абсурдных размеров, посылая назойливый зуд по всему телу. Чтобы избавиться от него, я держала буквально все под контролем.
Жизнь Майкла, как теперь выяснилось, с самого начала была одним сплошным неконтролируемым хаосом. Наверно поэтому он нырнул в скорость: чтобы держать на привязи что-то опасное. Доказать себе, что может управлять чем-то настолько необузданным, когда все вокруг разваливается на части.
Было раннее утро. До дома мы добирались в полной тишине, после того как парень пересказал мне слова Ребекки и навестил в палате пришедшего в сознание Коди. Не знаю, о чем они говорили, но, казалось, тяжесть сползла с его плеч. С отцом Майкл не перекинулся и словом, мистер Андерс не настаивал. Этот разговор должен был состояться рано или поздно, но не уверена, что сейчас кто-то из них был к нему готов.
Дверь гаража закрылась с тихим скрипом, мы все так же безмолвно поднялись наверх, после чего парень исчез в ванной, откуда вскоре послышался шум воды. Я присела на край кровати, сбрасывая обувь и шевеля отекшими ступнями, в абсолютном беспорядке и отсутствии понимания, что сделать дальше. Вода все текла и текла, из щели в приоткрытой двери клубился пар. Атмосфера была такой гнетущей, что могла поклясться, что слышала, как кровь бежит по венам.
Майкл вышел из ванны, и мое сердце болезненно сжалось. Он выглядел помятым и уставшим, с темными кругами под покрасневшими глазами. На нем все еще был комбинезон со следами копоти и сажи – напоминание о кошмаре, который мы пережили всего несколько часов назад.
Не говоря ни слова, парень подошел вплотную и протянул руку, после поднимая меня на ноги. Без каблуков я едва доставала ему до подбородка, пробегая глазами по линии плотно сжатой челюсти, поросшей легкой щетиной.
– Что мне сделать, чтобы ты почувствовал себя лучше? – тихо спросила, поднимая глаза. Что угодно, чтобы не видеть едкую боль в этих, ставших такими родными янтарных радужках.
Он нежно провел загрубевшими пальцами по моей скуле и отошел на шаг, сначала расстегивая молнию своего комбинезона, а затем медленно снимая его и отбрасывая в сторону. Я тоже стала раздеваться. В тишине спальни были слышны только шорох одежды и рой неозвученных мыслей, назойливыми
