Дженел Тейлор - Тепло твоих рук

– Что это значит? – спросила Кайла. Глаза девочки наполнились слезами. – Что они со мной сделают?

– Никто ничего с тобой не сделает, – сказал он. Зак хотел успокоить дочь, внушить ей, что нечего бояться. Тем более что через неделю они переедут и начнут все сначала в новом месте, но он побоялся, что Кайла спросит про Оливию. Поедет ли она с ними? А он не знал, что на это ответить.

– Я не позволю никому тебя обидеть, – заверил ее Зак, пряча конверт в карман. – Более того, как твой отец, я разрешаю тебе сегодня не ходить в школу.

Кайла подпрыгнула на месте от радости:

– Правда?!

Просто удивительно, как легко обрадовать маленькую девочку, подумал Зак.

Ярость кипела в нем по мере того, как к нему приходило осознание той опасности, что грозила сейчас дочери. «Черт, – подумал он. – Что же я упустил?»

– Кайла, с тобой все в порядке? – спросил он. Она кивнула:

– Я до смерти напугана, но со мной все в порядке. Уверена, это сделала чокнутая Дини. Или Брианна. А уж с ними я справлюсь. Хотя, может быть, не с Дини. Она меня на целую голову выше.

– Я пойду в кабинет, мне нужно подумать, – сказал Зак.

Они явно что-то упустили. «Но что?» – размышлял он, глядя в окно.

– Кайла, ты хочешь есть? – спросила Оливия дочку, поднимающуюся по лестнице. – Я могу приготовить блины или яичницу.

– Нет, спасибо, – ответила девочка. – Я спустилась вниз и выпила стакан сока, прежде чем заметила это письмо.

Оливия взглянула на большие часы, стоявшие у стены. Не было еще и шести часов. Снаружи все еще было темно. Кайла обычно вставала не раньше семи.

– А почему ты встала так рано? – спросила Оливия. – Волнуешься по поводу завтрашнего вечера?

– И сегодняшнего, – добавила девочка. – Что, если я провалю репетицию? Что, если не запомню, куда уходить со сцены, или собьюсь во время выступления? Сесили сказала, что мне нужно почаще смотреть в зал, а не просто пялиться все время в листок с текстом.

– Хороший совет, – сказала Оливия. – Ты можешь поднимать глаза после каждого абзаца. Или отмечать пальцем, где остановилась. Я когда-то именно так и делала.

– Классная идея! – воскликнула Кайла. – Пойду потренируюсь, хорошо? Я так рада, что у меня впереди целый день, да еще и завтра. – Девочка быстро поднялась по ступенькам, казалось, от возбуждения она забыла обо всех страхах.

Зак вышел из своего кабинета.

– Нам нельзя выпускать ее из виду, пока не закончится конкурс, – сказал он. – Если мы будем рядом, с ней ничего не случится.

Оливия кивнула.

– Пойду сделаю кофе и принесу тебе чашку.

– Спасибо, – сказал он, вновь исчезая в кабинете.

Оливия взяла фильтр из шкафчика и заметила, что забыла выбросить грязный, который использовала вчера. Но рука ее застыла над мусорным ведром, потому что там она увидела нечто, от чего кровь застыла в жилах.

Смятые листы бумаги. С различными вариантами того, что было напечатано в письме, которое Кайла нашла десять минут назад.

«Эй, неудачница. Откажись от конкурса, не то я превращу твою жизнь в ад».

«Кайла Арчер, выйди из конкурса, не то ты умрешь».

Оливия закрыла глаза, пытаясь спрятаться от навалившейся на нее правды. Кайла сама напечатала записку, просунула ее под дверь, а затем «нашла» ее. И позвала на помощь отца.

Это объясняло тот факт, что разрешение не ходить в школу так быстро ее успокоило. Ведь никакой опасности не было.

– Лив?

Она обернулась. На пороге кухни стоял Зак, в его глазах читался вопрос. Господи, как же он, наверное, переживает.

– С тобой все в порядке? – спросил он. – Я тебя три раза звал, прежде чем ты услышала.

Она глубоко вздохнула.

– Вот что я нашла в мусорном ведре под раковиной, – сказала она, передавая ему листки бумаги.

На лице Зака сначала отразилось непонимание, а потом полное осознание происходящего. Он досчитал до десяти, вышел из комнаты и влетел вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Оливия шла следом.

Он постучал и ворвался в комнату. Кайла стояла перед большим зеркалом, держа щетку для волос, как микрофон.

– Вот что мама нашла в мусорном ведре, – сказал он, с трудом сдерживая гнев. – Объяснись.

– А что это? – спросила Кайла, беря листки у него из рук. – Что это?.. – повторила девочка, прочитав их.

– Это мы и хотели узнать, – сказал Зак. – Похоже на черновики. Словно ты сделала несколько вариантов, пока не добилась нужного результата.

– Что?! – воскликнула Кайла, переводя взгляд с Зака на Оливию и обратно, словно не понимая, о чем они говорят. В следующее мгновение ее недоумение сменилось злостью. – Погодите-ка, вы что, хотите сказать, что я это написала? И то письмо, которое нашла под дверью?

– Так все и выглядит, – сказал Зак. – Именно это я и хочу сказать.

– Но я этого не делала! – закричала Кайла. – Я их не писала!

– Ты смотришь мне в лицо и говоришь, что ты не писала этих писем? – спросил Зак.

– Да! – закричала девочка. По ее щекам текли слезы. Зак сел на кровать.

– Я не знаю, что думать. Чему верить. Мог кто-то проникнуть ночью в дом и оставить улики, указывающие на Кайлу, а затем подложить письмо под дверь? – спросил он Оливию.

– Это похоже на прочие происшествия, – сказала она. – Кто-то же проник в дом Абернети и оставил этого дохлого крота на подушке Евы.

– И это была не я! – закричала Кайла.

– Хорошо, дорогая, – сказал Зак. – Я увидел эти записки, которые Оливия нашла в мусорном ведре, и испугался. На мгновение я подумал о самом худшем, но я ошибался.

– Самое страшное, что кто-то проник в дом, – сказал Кайла. – Пока мы спали, кто-то бродил по нашему дому. Нам еще повезло, что мы до сих пор живы.

Оливия подумала, что Зак вот-вот взорвется. Но он встал, обнял Кайлу, еще раз извинился и пошел вниз.

– Скажи мне, когда проголодаешься, дорогая, – сказала Оливия и последовала вниз. Теперь она понимала, почему все эти происшествия так изводили Зака. Она наконец-то почувствовала, каково это – подозревать Кайлу. Когда она впервые увидела эти листки, у нее не было ни малейшего сомнения в том, что все это – дело рук Кайлы. Было так ужасно подозревать ребенка. Своего собственного ребенка.

Снег шел целый день, но легкие мокрые снежинки таяли, стоило им коснуться земли. Кайла боялась, что мокрый снег может испортить прическу. Если она так волновалась по поводу репетиции, то Оливия и вообразить не могла, как она будет переживать из-за самого конкурса.

Зак отвез их в ратушу. Он почти не разговаривал, только напомнил Кайле держаться все время поблизости.

Когда они приехали, свет в зале уже горел, но никого не было. Зак с Оливией сели в первом ряду, а Кайла выбежала на сцену, чтобы порепетировать выход.