Дженел Тейлор - Тепло твоих рук

Оливия ахнула. Она подошла поближе к дверному проему, чтобы лучше слышать их разговор.

– Она ведь моя настоящая мама. И ее не было рядом всю мою жизнь. Должно быть, она чувствует себя очень виноватой. Ужасно виноватой. Кроме того, она выиграла конкурс «Истинная красота», когда ей было пятнадцать лет. Может, она готова на что угодно, лишь бы я выиграла. Например, заставить моих конкуренток отказаться от состязания.

– Кайла, я не думаю, – засомневалась Сесили.

– А кто еще это может быть? – спросила девочка. – Брианна Суитсер не стала бы развешивать на стенах десять плакатов, в которых она называет себя шлюхой. Так что не думаю, что это делает она, хотя она меня и ненавидит.

– А как насчет Дини Маккорд? – спросила Сесили.

– Может, это и она. Я ее совсем не знаю.

– Ты и вправду думаешь, что все это дело рук твоей мамы? – спросила Сесили.

– Не знаю, – сказала Кайла. – Я думала об этом. Может, и она. Она меня любит. Она на все готова, лишь бы я была счастлива. Разумеется, она хочет, чтобы я выиграла.

– Разумно, – согласилась Сесили. – Ладно, давай лучше поработаем над твоей речью.

Оливия старалась не шуметь. С одной стороны, ей хотелось уронить что-нибудь, чтобы Кайла поняла, что она слышала весь разговор. С другой – ей хотелось, чтобы у дочки было время поработать с подругой над устной презентацией.

Она налила себе чашку кофе и выпила ее с тяжелым сердцем. Позже она поговорит обо всем с Заком.

Той же ночью Оливия постучала в комнату Зака. Он сидел на кровати с кипой чертежей. На нем были только потертые джинсы.

Он был очень красивый. Лунный свет косыми лучами падал на его шелковистые волосы и сильные плечи. Оливия улыбнулась, вспомнив, как ее сестры охали и ахали над ним накануне, после того как он и Кайла вернулись из похода по магазинам.

– Он такой красивый! – воскликнула Аманда.

– Классный! – поправила ее Айви.

«Может, тебе стоит рассказать ему, что ты чувствуешь…»

– Это чертежи дома? – спросила Оливия, разглядывая чертежи.

Зак кивнул:

– Только что закончил. Он такой дорогой, что продать его пока не получается. Он находится на берегу в Марбери, минут сорок на север.

Она присела на край кровати.

– Красиво. Он словно вырастает из скалы. Знаешь, что он мне напоминает? Тот дом, который ты рисовал, когда мы только познакомились. Когда бы я ни приходила, ты был так увлечен рисованием, что даже не замечал моего появления.

Зак улыбнулся:

– Знаешь, меня всегда удивляло, что ты вообще приходила. Я приносил работу на случай, если ты не придешь. Так что, если этой мечте суждено было развеяться, у меня всегда был бы мой дом. – Он указал на чертежи: – Это тот самый дом.

Теперь Оливия увидела, что это и вправду был тот самый дом. Тут были и веранда, охватывающая строение с трех сторон, и домик на дереве, и тщательно спроектированные сады.

– Я пообещал себе подождать, пока ты не приедешь за Кайлой, – сказал он. – Я ждал, пока ей не исполнилось десять, но все же какая-то часть меня не верила, что ты появишься. От этой мечты мне нужно было избавиться. Так что я начал строить дом моей мечты в Марбери.

– Знаешь, сколько ночей я смотрела из окна моей квартиры в Нью-Йорке в звездное небо, думая о том, где ты, помнишь ли обо мне и о нашем ребенке? Тогда меня успокаивала мысль, что ты ничего не знаешь. Я ведь все еще считала, что ребенок умер.

– Оливия, – вздохнул Зак, взяв ее за руку, – мне, наверное, никогда не понять, как плохо тебе было.

Она взглянула на него:

– Если бы я только знала, я бы прилетела сюда в мгновение ока.

– Не сомневаюсь. Но тогда мне не было известно ничего, кроме той лжи, которую мне сказал твой отец. Я был даже рад, что строительство дома займет три года. Чем дольше мы оставались в Блубери, тем легче тебе было бы нас найти. Я думал, что ты можешь навестить отца или приехать на какой-нибудь семейный праздник. Но ты так и не приехала. А несколько месяцев назад мне сообщили, что дом готов.

У Оливии упало сердце. Дом его мечты был готов. Она приехала в Блубери как раз вовремя. А Зак готов был отсюда уехать. Сердце ее разрывалось.

– Зак, мне нужно с тобой кое о чем поговорить. Я случайно услышала разговор Кайлы и Сесили. И меня очень волнует то, что сказала Кайла.

Зак скатал чертежи и уселся на кровать.

– Она сказала Сесили, что считает, что плакаты и письма с угрозами – моих рук дело.

– Твоих? Как такая мысль пришла ей в голову?

– У нее есть несколько теорий. Она объясняет все моей любовью к ней. Говорит, что ради ее победы на конкурсе я бы сделала и не такое. Я не знала, как разговаривать с Кайлой об этом, поэтому сделала вид, что не слышала.

– Думаю, ты поступила правильно, – сказал Зак. Он выглянул из окна, и его профиль четко очертился на фоне лунного света. – За последние несколько месяцев я понял, что подростки часто говорят не думая. Выкладывают друг другу все, что у них на уме. Я знаю, что Кайла не может понять, что происходит.

– Включая то, что происходит между нами, – сказала Оливия. – Сесили знает, что я сплю в гостевой комнате. Выходит, Кайла обсуждает с ней и взаимоотношения родителей.

– Было бы хорошо, если бы мы могли сказать ей что-нибудь определенное, – задумался Зак.

Но он сам не мог разобраться в своих чувствах. Тринадцать лет – долгий срок. И он вырастил Кайлу в одиночку.

– Юрист твоего отца уже связывался с тобой? – спросил Зак. – Дом теперь принадлежит тебе?

– Нет, он еще не звонил, – ответила Оливия.

– Что ж, после этих выходных, когда закончится конкурс, я выставлю наш дом на продажу. Я когда-то считал, что Кайле следует расти здесь, где она была зачата в любви. Но теперь, когда в ее жизни появилась ты, связь с Блубери становится не такой важной.

Оливия была уверена, что поверенный свяжется с ней в ближайшие несколько дней. Он подтвердит, что Джоанну невозможно найти и, следовательно, она нарушила условия завещания и теперь коттедж принадлежит Оливии. Заку не придется больше ее охранять. Она будет свободна, сможет уехать… И очевидно, Зак с легкостью ее отпустит.

Глава 22

– Пап!

Зак выскочил из кровати и помчался вниз. Кайла стояла в коридоре и тряслась от страха. В руках она держала письмо. Он забрал у нее письмо в тот самый момент, когда Оливия вышла из комнаты.

– Кайла, что случилось? – спросила Оливия. – В чем дело?

Кайла указала на письмо:

– Оно… оно торчало из-под входной двери. На белом листке бумаги было напечатано:

«Кайла, если ты не откажешься от конкурса, я превращу твою жизнь в ад».

Ярость мгновенно охватила Зака, и он чуть было не ударил кулаком по стене. Он передал письмо Оливии и попытался успокоиться.