Валерий Жмак - Крестовый марьяж

— Так точно… есть… понял… — отрывисто отвечал он в течение короткого разговора.

Наконец, опустив трубку на старый телефонный аппарат, дежурный вздохнул и, искоса глянув на авиатора, присевшего на край стола, проворчал:

— Неприятностей из-за вас теперь не оберешься…

— Сам же поспешил «настучать».

— Что-то я не пойму! — пряча глаза, покачал головой офицер с красной повязкой на рукаве, — родственником ты ему вроде не приходишься — не впаял бы десять суток. Задобрить, что ли чем пообещал?

Берестов спрыгнул со стола и спросил, медленно направляясь в камеру:

— Легко, наверное, живется на свете такой мразью? Думать, заботиться ни о ком не надо…

— Да пошел ты…

Через миг летчик рванул его за грудки со стула и, держа перед собой, сквозь зубы говорил:

— У тебя остался час на оформление документов. Уяснил?

Капитан третьего ранга с покрасневшим от напряжения лицом, натужно молчал.

— Скоро к нам подъедут жены. Если ты продержишь их лишнюю минуту за воротами, я не совершу большого греха, придушив тебя за этим столом. Уяснил?

И он тряхнул бедного дежурного с такой силой, словно именно тот был повинен во всех происшедших с ним бедах.

— Уяснил? — прорычал он ещё раз.

— Уяснил… — прохрипел в ответ офицер, понимая, что решительный и не на шутку рассерженный арестант может, не откладывая, придушить уже сейчас.

Бросив мерзкого субъекта обратно на стул, авиатор вышел из холла. Вернувшись в камеру, он застал Лихачева спящим и, стараясь не шуметь, прилег на кровать.

Немного успокоившись, Влад снова мысленно вернулся к разговору с комендантом. Многие знали суровый нрав этого человека, держащего в страхе нарушителей дисциплины всего Флота. И вдруг такое странное, отеческое отношение…

«Вполне возможно — он узнал о катастрофе и о том, что последовало за ней… Ну и что же? Разве я один такой мученик?! Сколько у нас происходит трагедий и несчастий? Не перечесть. Ничего не понимаю…»

«Зачем же отнекиваться… И так всем видно, что девочка по-прежнему тянется ко мне, — размышлял Владислав, меряя шагами камеру в ожидании приезда двух сестер, — да и я её, похоже, без памяти люблю до сих пор. Если бы только не дурацкие обстоятельства… Сколько мне ещё сидеть осталось? Семь дней. Вот через неделю бы уже перед ней на коленях стоял. Мог бы и сегодня признаться, но не в казематах же?! Увы… Придется ждать, как напутствовал генерал из контрразведки, вызова в Москву…»

Кто-то осторожно постучал в дверь. Берестов тихо, чтобы не разбудить приятеля, приоткрыл её.

— К вам прибыли на свидание, — доложил матрос.

— Макс, что ночью-то делать будешь? — потряс летчик капитана за плечо.

«Более дурацкого вопроса, вы майор, придумать не могли…» — сообразил он тут же, и поторопил открывшего глаза друга:

— Вставай скорее, к нам приехали!

Через минуту они, смеясь и радуясь встрече, снова попали в объятия Насти. Младшая сестра, на сей раз, подошла, но лишь за тем, чтобы кротко поздороваться. Но Владислав, чуть придержав её, нежно обнял и поцеловал. Компания, как и в первое свидание, расселась на прежние места. Александра снова выкладывала из сумок продукты.

— Макс, с Владом покушаешь? — проворковала счастливая Настя, прижимаясь к мужу, — или до дома потерпишь?

— Конечно, потерплю, — ответил капитан, обнимая её, — оставьте лучше Владу побольше…

— Нет, ребята, есть я не хочу. Да и что вам тут из-за меня рассиживаться? Документы уже готовы… — уверенно сказал молодой человек и, встав, направился к двери.

— Думаешь — этот сноб почесался? — усомнился капитан.

— Обещал исправиться…

Когда за Берестовым закрылась дверь, в помещении повисла тишина. Все трое оставшихся в комнате свиданий, внезапно ощутили всю остроту неловкости создавшегося положения. Лихачеву предстояло скорое освобождение из застенков и возвращение домой. Владиславу же, попавшему в переделку из-за него, предстояло провести в заточении ещё неделю…

Настя смотрела куда-то в пол. Саша, все же решив накормить Влада, что-то раскладывала на столе, часто моргая влажными ресницами.

— Лучше бы нам поровну дали… — нарушил молчание инженер.

— Лучше бы ты фуражку не в руке, а на голове таскал, — проворчала Настя, — тогда и комендант не остановил бы.

— И мы бы с Владом ещё несколько дней не встретились… — прошептала, чуть не плача, младшая сестра.

Пилот, возвратясь от дежурного и протягивая капитану документы, удивился:

— Почему вы такие скучные? Или не рады окончанию срока?

Троица молчала.

— Да что с вами ребята? Уже успели поругаться?

— Неудобно как-то, получается, — проворчал Лихачев, доставая сигареты. — Один остаешься…

Берестов рассмеялся, услышав о причине невеселого настроения приятелей.

— Друзья… — протянул он, — это ж райские условия по сравнению с теми, где я «отдыхал» до недавнего времени. Поверьте…

— Ну, все равно мы никуда не торопимся, — заговорила Настя, — садись, покушай. Сашенька тебе уже все приготовила.

Владислав присел рядом с девушкой и, открыв привезенный сестрами термос, начал разливать по стаканчикам чай:

— Давайте-ка тогда со мной за компанию.

И все же радость от воссоединения молодой семьи, после трехдневной разлуки, понемногу брала верх. Максим с женой, все чаще улыбаясь, о чем-то негромко разговаривали. И только Александра, незаметно подкладывая молодому человеку на тарелочку разные вкусности, оставалась грустной.

Несколько раз Влад порывался дотронуться до её руки, погладить аккуратно уложенные назад волосы… Она позволила бы…

«Нет, — останавливал себя Берестов, — встречусь с ней после чертовой тюряги, и попытаюсь объяснить сам… Она должна узнать все о моем возможном будущем и принимать решение не в пылу страсти… А сейчас, и при расставании нельзя давать волю порывам!»

— Мы приедем… — еле слышно заговорила Саша, — завтра сестра встречает какую-то комиссию в санчасти, а на следующий день свободна… Что тебе привезти?

— У меня все есть… — ответил он, — хотя, если нетрудно, захвати пару книг.

— О чем ты любишь читать?

— Классику… Что-нибудь спокойное, вдумчивое… Только не кровавые боевики.

— Я подберу для тебя… — улыбнулась она, — попробуй ещё торт.

— Влад, открою тебе секрет, — громко прошептала Настя, — наша Сашенька пекла торт специально для тебя. Даже меня не угостила!

Младшая сестра укоризненно посмотрела на старшую, и положила на тарелку Владислава большой кусок красивой выпечки.