Вознесенная грехом. Последний ход принцессы - Кора Рейли
Я сидел на заднем сиденье фургона рядом с головорезом, которого прозвал Понурым, да сам парень не настолько мне нравился, чтобы мучиться и запоминать его настоящее имя, которое оказалось сложным и старомодным.
Пеппоне и Димо устроились впереди. Пеппоне изредка бросал на меня взгляд в зеркало заднего вида. Он явно был не в восторге от совместной работы, однако у него, как и у других солдат Луки, хватило ума не ослушиваться.
Обычно во время долгих поездок я предпочитаю спать, но рядом с громилами я, черт возьми, не сомкну глаз, пока не узнаю их лучше.
– А ты довольно быстро поднимаешься по социальной пирамиде, став мужчиной Марселлы Витиелло. – Пеппоне сделал паузу. – Будь это твой план с самого начала, я бы поаплодировал.
Я приподнял бровь.
– Понятия не имею, о чем ты говоришь.
Он прищурился.
– Тогда, полагаю, произошла счастливая случайность, раз ты обрел любовь с дочерью дона, пока та была в плену.
Пеппоне действительно начинал меня бесить, но я хотел доказать Луке, что могу работать с его людьми.
– Я всегда был везунчиком, – саркастически пробормотал я.
К счастью, в ту ночь мы выбрали мотель, и я оплатил отдельную комнату, несмотря на протест Пеппоне.
На следующее утро он, похоже, избавился от недовольства, которое обуревало его накануне. Нам потребовалось еще два дня, чтобы наконец найти группу сторонников Эрла: все они были «Кочевниками» и скрывались в давно заброшенном убежище «Тартара» в лесу.
Эрл всегда предпочитал располагать клубы посреди леса. Быть может, поэтому Грей любил тропы и природу в целом.
– Мне нужно забрать у тебя телефон, – сказал Пеппоне, когда мы припарковались на приличном расстоянии от дома.
– Зачем?
– Для подстраховки. Задание слишком важное, чтобы рисковать. А твоя преданность по-прежнему под вопросом.
– Если Лука отправил меня с заданием, то он наверняка считает, что мне можно доверять. – Что, конечно же, неправда. Я знал, что Лука мне не доверяет, как и Пеппоне, поэтому головорез и попросил у меня телефон.
– Это мое задание, и мне надо быть уверенным, что оно пройдет успешно. Либо ты отдаешь мобильник, либо не присоединяешься к нападению.
Я не стал говорить, что мог бы запросто предать их, если бы хотел. Я пожал плечами.
– Если благодаря этому ты облажаешься, тогда ладно. – Я протянул ему телефон. Утром я написал Марселле, чтобы она не ждала сообщений до вечера.
– Хорошо, – сказал Пеппоне. – Каков твой план?
Я прищурился. Разве здесь не он командовал?
– Я бы обследовал местность на предмет возможных ловушек и осмотрел убежище. Продавец на заправочной станции упомянул, что видел двух байкеров, но, похоже, сомневался. Вполне вероятно, что к группе уже присоединилось больше «Кочевников».
Пеппоне кивнул, обменявшись взглядами с другими головорезами.
– Тогда вперед.
Весь следующий час мы подбирались ближе к дому. Явных ловушек я не обнаружил. Не каждый мог их установить. Специалистами по ним всегда были Грей и Гуннар.
В итоге мы нашли укромный участок на небольшом холме, откуда открывался отличный обзор на дом. Мы насчитали трех мужчин, которые были в укрытии, – их силуэты мелькали в окнах. Иногда байкеры выходили наружу, но это еще не означало, что их мало. Нельзя точно утверждать, сколько их на самом деле, пока не попадем внутрь.
Я узнал всех троих. У нас никогда не было ничего общего. «Кочевники» редко приходили в клуб, однако Эрл встречался с ними, желая убедиться, что они отдают «Тартару» проценты от своего дохода.
Дверь снова открылась, и на пороге появился четвертый мужчина.
– Еще один, – сказал я. – Явно из сторонников Эрла.
Пеппоне, Димо и Понурый обменялись взглядами, которые мне ни капли не понравились. Я продолжил говорить, указывая на толстого парня. Его имени я не помнил: Эрл постоянно называл его Толстяком. Тот всегда был поклонником моего дяди. Единственная причина, по которой он стал «Кочевником», заключалась в том, что он был невыносимым тупарем. Он со всеми дрался, что плохо сказывалось на атмосфере клуба.
– Значит, четверо против четверых? – спросил Пеппоне.
– Мы наблюдали за местностью в течение двух часов и заметили только этих ребят, но не узнаем точно, пока не войдем внутрь, что рискованно. Можем подождать еще несколько часов или даже ночь, чтобы понять, придет ли кто-нибудь еще.
– Что ты предлагаешь? – продолжал Пеппоне.
– Я бы рискнул. Даже если в доме окажется еще пара человек, мы справимся. Большинство парней давно не участвовали в схватках. «Кочевников» редко вызывают для помощи в бою. – Я просто хотел покончить с этими байкерами и как можно быстрее вернуться к Марселле.
– Тогда атакуем, – заявил Пеппоне.
Что мы и сделали. Мы ринулись в нападение с оружием наготове, как вдруг еще один байкер, совершенно неожиданно, выбрался из сарая, служившего гаражом для мотоциклов. Пеппоне не задумываясь выстрелил ему в голову.
– Толстяка оставьте в живых. Он, похоже, лидер! – крикнул я. – Нам нужен кто-то для допроса!
Из окна второго этажа начали стрелять, но пули пролетали мимо. Затем в окне первого появился байкер и тоже принялся палить из пушки. Выстрелив, он едва не попал мне в голову, промахнувшись на сантиметр.
Я направил на него пистолет и тоже открыл огонь. Он исчез из поля зрения. Я был почти уверен, что попал.
– Мы должны пробраться внутрь, сейчас же, – проговорил я, когда мы прокрались к сараю рядом с домом.
Внезапно входная дверь распахнулась, и Толстяк, спотыкаясь, выскочил наружу, стреляя в нас.
Пеппоне прицелился, пустив пулю ему прямо в лоб. Он явно не собирался никого допрашивать.
– Нам нужно оставить хоть одного в живых, чтобы узнать, есть ли поблизости еще «Кочевники», жаждущие крови Марселлы!
Пеппоне странно улыбнулся и наставил на меня пушку.
– Черт.
Я бросился прочь, пригнув голову, когда в меня полетели пули, и спрятался за колесом трактора. Голени горели от боли. Я заставил себе мельком выглянуть – всего-навсего один выстрел, слава яйцам, – прежде чем покрепче сжал пистолет.
– Какого хрена ты творишь? – взревел я.
Новый выстрел, прилетевший со стороны дома, пробил верхнюю часть колеса.
Черт! Теперь я оказался между двумя фронтами, итальянцами и «Кочевниками», и все они стреляли в меня. Планировал ли это Витиелло? Чтобы меня убили на задании? Но хитрый план и вправду мог сработать.
– Выходи, Уайт, умри как мужчина, а не как мышь, прячущаяся в грязной норе! – крикнул Пеппоне так, будто уже победил.
Он не знал меня, раз думал, что это будет легко. За свою жизнь мне довелось слишком много сражаться. Я бы надрал ему задницу,
