Оксана Семык - Капкан на охотника

— Жди. Сейчас буду.

Глава 40

Через полчаса я рыдаю на Пашкином плече:

— Он приходил сюда. И не один раз. Как же я не поняла по поведению Годзиллы, что в доме побывал кто-то чужой! Это он разбил тогда вазу. Я уверена. Он читал мой дневник: вот откуда он знал о моих планах и постоянно опережал меня на шаг. Паша, он обещал убить меня завтра! Завтра пятница. Агата была убита в пятницу вечером, и Лариса, и другие женщины. Я проверила по своим записям. Он всегда убивал по пятницам. Он не шутит. Это действительно случится завтра. Паша, я боюсь. Я не справлюсь с ним одна. Помоги мне!

— Ну что за варварские методы? А милиция для чего?

— Да кто меня там будет слушать? Какие доказательства того, что мне угрожает убийца, у меня есть? Письма в компьютере и одно слово в дневнике. Это всё я могла написать и сама, чтобы привлечь к себе внимание. Может, я ненормальная, истеричка?

— Ну, я-то знаю, что ты не истеричка.

— Это ты знаешь, а они? Пока они будут определять степень моей «нормальности», меня уже давно задушит маньяк. Нет, Паш, мы с тобой сами должны действовать. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих, помнишь? Так вот, это тот самый случай.

— И как ты собираешься задерживать своего убийцу? Голыми руками?

Я гордо демонстрирую молоток.

— Мы его разок по кумполу отоварим — и дело в шляпе.

— Ты что! — машет руками Пашка. — А если он возьмёт и помрёт прямо тут? Ты как будешь потом доказывать, что это не ты маньяк-психопат, и что это не ты его сюда затащила, чтобы в своей квартире его тихо убить? Или ты потом будешь расчленять его труп в своей ванне и потихоньку вывозить за город?

— Господи, Пашка, ну ты и страсти рассказываешь. Никто его расчленять не собирается. Мы его легонько стукнем, а потом крепко свяжем и сдадим милиции.

— А там его развяжут, а тебя посадят за хулиганство и нанесение телесных повреждений уважаемому гражданину. Где ты возьмёшь доказательную базу? Мне что, подождать, пока он тебя задушит, а потом уже его стукнуть и милиционерам сдать? Нет, Танюшка, ты как хочешь, а мне вся эта затея не нравится.

— Хорошо, Паша, — замогильным голосом говорю я. — Спасибо тебе за то, что ты сегодня ко мне приехал, за сочувствие. Ты всегда был мне хорошим другом, поэтому я, пользуясь возможностью, заранее приглашаю тебя через несколько дней на свои похороны.

Пашка не выдерживает.

— Нет, ну я так не могу уйти. Что ты со мной делаешь? Ведь понимаю же, что впрягаюсь в ужасную авантюру. Мало того, что ты сама знаешь, во что по уши залезла со своей игрой в детектива, так тебе обязательно нужно, чтобы рядом в этом же самом барахтался твой лучший друг. — Пашка ворчит ещё немного для порядка, а после, наконец, произносит: — Ну, давай, подруга, пораскинем мозгами, что мы можем сделать своими силами.

После часа раздумий и бурных споров о деталях операции, наш план выглядит так.

В квартире мы устанавливаем скрытую видеокамеру — это Пашка берёт на себя — уж где он раздобудет такую шпионскую штучку, я понятия не имею.

Завтра с утра я, как обычно, ухожу на работу. После работы еду домой своим ходом, а Пашка с пяти часов вечера приступает к дежурству во дворе, в своей машине, наблюдая за входом в мой подъезд и ожидая от меня условного сигнала о помощи.

Преступник, очевидно, как обычно, воспользуется дубликатами ключей, чтобы войти в квартиру, думая, что я крепко сплю. Как только я услышу шум открывающейся двери, я должна набрать на сотовом Пашкин номер и позвонить ему на его мобильный.

Пока Пашка спешит мне на выручку, я попытаюсь спровоцировать маньяка на угрозы, а лучше на конкретные действия в мой адрес перед объективом видеокамеры.

Самое трудное в этой операции рассчитать всё так, чтобы преступник душить меня начал, но до конца задушить не успел, остановленный Пашкой.

От молотка в качестве оружия Пашка наотрез отказался и сказал, что захватит свой газовый пистолет на который у него есть разрешение, и одолжит у какого-то своего знакомого наручники.

Когда план действий наконец утверждён и принят, Пашка кому-то звонит и минут пять горячо доказывает, что «это срочно», «в долгу не останусь», а потом называет мой адрес.

Судя по всему, в срочности вопроса своего собеседника Пашка действительно убедил, потому что уже скоро раздаётся в звонок в дверь.

— Спокойно, это свои, — говорит мне Пашка и идёт отпирать.

Возвращается он с коренастым, неразговорчивым мужичком. Мужичок открывает маленький чёрный чемоданчик со всякими непонятного назначения штукенциями и инструментами и приступает к делу. Быстро и профессионально он устанавливает маленькую видеокамеру в моей комнате. Потом, так же, не соря словами, коротко объясняет, как включать и выключать эту шпионскую штучку, прощается и исчезает.

— Ну что ж, пора и мне, — встаёт из кресла Пашка.

Я обхватываю голову руками.

— Пашуля, если бы ты знал, как я боюсь оставаться одна! Вдруг убийца придёт сегодня ночью?

— Танюшка, честное слово, я бы остался, покараулил твой чуткий сон, но ты же знаешь, что Маринка меня не поймёт.

— Да знаю, — уныло говорю я. — Потому и не прошу тебя об этом. Но могу я просто поделиться с тобой своими страхами?

— Ладно, не дрейфь. Ты же сама вычислила, что этот псих убивает только по пятницам. А сегодня четверг. Четверг!

Пашка привлекает меня к себе и чмокает, как ребёнка, в макушку.

— Ну всё, Танюшка, я побежал. Дома дети плачут.

— Постой! А что насчет номера белой «девятки»?

Шурыгин хлопает себя по лбу:

— Забыл. Я ж сюда по твоему звонку помчался, не заезжая домой. Ладно, сейчас приеду посмотрю.

Когда дверь за Пашкой закрывается, улегшиеся, было, страхи вновь поднимаются во мне. Я опять устраиваю у входной двери импровизированную баррикаду и на всякий случай кладу под подушку свежекупленный молоток.

Уже лёжа в постели, я ощупываю его и, успокоившись, засыпаю.

Глава 41

Просыпаюсь я оттого, что молоток под моей подушкой слишком явно ощущается всей своей жёсткой поверхностью. В комнате темно, и не понятно, который сейчас час. Взглянув на светящийся циферблат часов, я понимаю, что до звонка будильника осталось полчаса, и засыпать снова просто нет смысла. Но и вылезать из-под тёплого одеяла я тоже не тороплюсь. Лежу и размышляю.

Итак, сегодня решающий день моей охоты на охотника. Капкан уже насторожён и ждёт неосторожного шага. Но я уже не раз могла убедиться, что мой противник очень умён, и недооценивать его ни в коем случае нельзя. Если мы с Пашкой ошиблись в чём-то, заплатить мне придётся собственной жизнью.