Сандра Браун - Жажда

Губы Джереда скривились в презрительной усмешке.

– Джек устроился здесь, в этой пещере, и, хотя это наша земля, Бен не «заметил» этого. Джек каждый год забивает пару быков, но не из лучших, и ни кусочка мяса у него не пропадает. Он использует всю тушу целиком. Раз в несколько месяцев мы привозим ему все, в чем он может нуждаться. Но единственное, о чем он просит, – это чтобы его оставили в покое. Его дом в каком-то смысле напоминает крепость. Бог знает, как он попадает внутрь и как выходит наружу. Можно биться об заклад, что он держал нас на мушке все то время, что мы были в поле его зрения.

С минуту Лорен молчала, обдумывая услышанную историю.

– А почему все отвергли его? Ведь он не по собственной воле попал в плен к индейцам.

Она сразу прониклась симпатией к странному отшельнику.

Джеред внимательно посмотрел на нее и медленно выговорил:

– Ему отрезали нос и уши. Его внешний вид не самое приятное зрелище, а люди не любят, когда их чувства подвергаются подобным испытаниям.

12

Лорен зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Несчастье Джека потрясло ее. Она не могла понять жестокость индейцев, но еще большее негодование вызывало отношение к этому человеку белых людей. Бен и Джеред были добры к нему. Она опустила глаза и тихо сказала:

– Вы очень милосердны, Джеред, раз помогаете ему.

– Это не милосердие. Через день-другой мы найдем на террасе кувшин самодельной кукурузной водки. Он всегда нам ее оставляет, когда мы что-нибудь ему приносим. Конечно, ни за какие сокровища я не стал бы ее пить. Это чистая погибель для желудка, но я никогда не оставляю этот дар без внимания.

Бен старался не забывать снабжать припасами Безумного Джека. Сейчас этому человеку должно быть уже за семьдесят.

– Интересно, знает ли он, что Бен умер? – подумал вслух Джеред. – Вероятно, знает. Я думаю, он знает обо всем, что происходит в округе. – Джеред бросил окурок и поставил ногу в стремя. – Готовы?

Лорен кивнула, и они двинулись в путь.

Джеред прикрыл шейным платком рот и нос и сделал Лорен знак последовать его примеру. По мере того как они удалялись от реки, трава становилась скуднее и суше, а под копытами лошадей поднимались облака пыли. Лорен была благодарна Джереду за то, что он подумал о ней и взял для нее платок.

Они въехали в пекановую рощу, и Джеред перевел коня на шаг. Старые, массивные деревья, подчиняясь смене сезона, уже начали терять листву, но пока еще их кроны прикрывали пологий склон холма, как большой зонт.

В этом месте река была значительно шире. Травянистый берег постепенно переходил в песчаный, усеянный мелкой галькой. Большие валуны в середине реки мешали быстрому течению, и кристально чистая вода перекатывалась через них с громким журчанием.

– Как красиво! – не могла сдержать восхищения Лорен. Она соскочила с лошади и побежала к реке.

На противоположном берегу реки была скальная порода, очень похожая на ту, из которой Безумный Джек построил свой дом. Скала создавала здесь естественное укрытие, отгораживая это место, как большая ширма, а пекановые деревья, обступая его со всех сторон, усиливали иллюзию уединенности, несмотря на первобытную дикость природы.

Лорен совсем забыла о Джереде и заметила его только тогда, когда он подошел к ней и заговорил:

– Река здесь подпитывается подземными ключами. Вот почему она такая чистая и прозрачная. Пошли.

Она удивилась, когда Джеред взял ее за руку и шагнул на ближайший валун в реке. Кожаные перчатки не мешали ей чувствовать тепло его руки, крепко державшей ее руку. Они вместе перебирались с валуна на валун, отполированные омывавшей их много лет водой. Когда они добрались до скалы, Джеред встал на колени, Лорен последовала его примеру, сняла перчатку и опустила руку в воду.

– Ой, какая холодная! – воскликнула она и засмеялась.

– Только пока не привыкнете, – сказал Джеред с улыбкой. – Когда мы с Руди были детьми, то приходили сюда поплавать. Нас приводил Бен, пока мы не стали достаточно взрослыми, чтобы самим о себе позаботиться. Видите ли, во время дождей этот приток Кабалло превращается в бурную реку. Место, где мы сейчас стоим, полностью скрывается под водой, текущей с холмов. Весной здесь все выглядит совершенно по-другому. Расцветают красные цветы на иудином дереве[13], и люпины покрывают холмы, как синий ковер.

Лорен внимательно слушала, не спуская глаз с Джереда. Он говорил свободно, оживленно жестикулируя. Имя Бена он произнес без того затравленного выражения лица, которое обычно появлялось, когда он говорил об отце или когда о нем упоминали другие.

Она наклонилась, набрала воду в пригоршню и поднесла ко рту. Вода имела солоноватый привкус, и Лорен скорчила недовольную гримасу. Джеред рассмеялся:

– Скверный вкус, да? Вода чистая, но ее следует профильтровать через древесный уголь, чтобы можно было пить. Видите то место под скалой, где вода пузырится? – Он показал рукой, Лорен кивнула. – Там один из ключей.

Они прошли по камням обратно на берег, где послушно стояли их лошади и щипали траву. Пока Джеред доставал еду из седельных мешков, Лорен поднялась на гребень холма. У нее перехватило дыхание от открывшегося вида прекрасной долины, лежавшей у ее ног.

– Обед подан, мадам! – крикнул Джеред, сопроводив свои слова учтивым жестом в сторону расстеленного одеяла, которое должно было послужить им столом.

Чувствуя себя легко и свободно, она побежала вниз, к нему. Под ее сапогами хрустели пекановые орехи и шуршали осенние листья.

Мария приготовила им столько еды, что хватило бы на целую армию. Но Лорен с удовлетворением отметила, что на этот раз бобов не было. Зато были тонко нарезанный ростбиф, картофельный салат в горшочке, маринованные персики со специями, свежий хлеб и сахарное печенье. Они ели из оловянных тарелок, которые мужчины берут с собой, когда уезжают из дому на несколько дней. Рядом с этими тарелками довольно странно смотрелись салфетки из белоснежного тонкого льна, которые Мария упаковала вместе со всем остальным.

– Как здесь красиво, Джеред, – сказала Лорен, когда первый голод был утолен.

– Да, – небрежно ответил Джеред, дожевывая кусок хлеба. – В этом месте я хотел бы построить дом. Вон там, прямо на вершине холма. Фасадом он будет обращен к реке, а вот это, – он сделал широкий жест рукой, – будет задний двор. Даже если река выйдет из берегов, вода не поднимется так высоко, и дом не пострадает.

– Это было бы прекрасно, – с энтузиазмом откликнулась Лорен, – мне хотелось бы жить в таком доме.

Как только Лорен произнесла эти слова, она мгновенно почувствовала, как Джеред отдалился от нее, стал чужим и враждебным. Резко повернув голову, он впился в нее жестким, тяжелым взглядом. Она хотела сказать, что вовсе не имела в виду желание жить здесь вместе с ним, ее фраза была чисто риторической, но промолчала и опустила голову.