Сюзан Айзекс - После всех этих лет

— Ты не ответил на мой вопрос. Сможешь или нет?

Вместо ответа он уселся за компьютер и стал похож на Рахманинова, играющего двумя пальцами. Через минуту на экране появились номера, затем он вдруг почернел, а потом опять заполнился цифрами.

— Что случилось? — тихо спросила я.

— Тихо. Я работаю, — сказал Митч. — И никому не позволено меня подгонять.

— Но я тороплюсь.

— Тогда уходи.

Вместо этого я несколько минут походила по комнате, а затем свалилась в красное кресло в форме чаши и заснула. Проснулась я через час, когда перестал быть слышен звук работы компьютера. Митч стоял рядом с принтером, который «выплевывал» страницы текста.

— Календарь и записная книжка, — объявил он, передавая мне страницы. — Это было нелегко, но я это сделал. А теперь, может, ты уйдешь?

— Я должна изучить это здесь.

— Нет. Изучай где-нибудь в другом месте.

Я не отреагировала на его предложение и перешла с красного кресла на красную кушетку. Распустив шнурки на ботинках, я начала читать. Еще минуту Митч поглядывал то на меня, то на дверь, потом, махнув рукой, уселся за компьютер с бегающими зубчатыми линиями и уставился на экран, забыв обо всем на свете.

В десять утра в день убийства Ричи имел встречу в Кемикл Банкс, днем примерки у «П». Что значит «П»? — вероятно, портной. В 12.45 обед с кем-то по имени Джо Романо из Интер Американ Тул. Все остальное время он был свободен. После 11.49 утра Ричи никуда не звонил.

При этом в тот день во второй половине было много входящих звонков, но Ричи не ответил ни на один. В 3.15 от Ходжо Дрисколл. Еще один от Картера Тиллотсона. Еще был один звонок без имени абонента. Я подошла к телефону Митча — красному — и набрала номер. «Доброе утро, контора доктора Тиллотсона», — произнес хорошо поставленный голос. Хорошо, Картер и Ричи были, по крайней мере, приятелями, если не настоящими друзьями. Но зачем им надо было звонить друг другу? По теории, убийцей может оказаться любой, кто кажется менее всего замешанным, и я минуту или две подозревала Картера, но затем отбросила эту мысль, потому что у него слишком мало чувств и страстей.

Я заметила, что не было никаких звонков от Тома Дрисколла. Два с просьбой перезвонить от Джейн Бергер. Несколько внутренних служебных, но ни одного от Джессики. Я предположила, что Ричи провел с ней вторую половину дня, возможно, занимаясь любовью в такой позе, какую он никогда не хотел попробовать со мной.

Дальше не было ничего особенно интересного. Я изучила самое ценное за весь последний месяц жизни Ричи и пришла к выводу, что он был деловым, но не слишком обременявшим себя обязанностями президентом компании. Было много телефонных разговоров с Джессикой, раз в день, обычно после обеда, звонила его большой друг — Ходжо. Эти разговоры длились от десяти до двадцати минут. Ни одного звонка от Тома, ни других звонков от Картера. Зато в последний месяц было три-четыре звонка от Джейн Бергер, его секретаря по общественным связям, с просьбой перезвонить.

— Митч, — позвала я. — Выведи, пожалуйста, еще раз записную книжку на дисплей.

— Т-ш-ш! Оставь меня в покое!

Я подошла и встала рядом.

— Я уйду сразу же, как только получу эту информацию.

Он оставил свои бегущие строчки и подошел к другому компьютеру. Через несколько минут на дисплее появились номера телефонов.

— Скажи, когда последний раз Ричи звонил Джейн Бергер?

Секунды четыре он нажимал клавиши.

— Четвертого сентября.

— Да? — выдохнула я. — Понимаешь, что это значит? Я помню этот день, потому что именно тогда начались занятия в колледже после Дня Труда. За шесть недель до его убийства. Она работала по связям с общественностью. Ричи придавал большое значение рекламе.

— Такие дела, — промямлил он.

— Как часто Ричи общался с Джейн Бергер, когда ты еще там работал?

Он повернулся ко мне, как на шарнирах.

— Она часто заходила в офис?

Он нагнулся, теребя тугой узелок на конце шнурка.

— Часто. Раза два в неделю.

— Она звонила ему домой почти каждый вечер. По-видимому, они обсуждали дела, о которых говорили до этого днем.

— Да.

— Они много разговаривали. И что это она вдруг стала преследовать Ричи? А почему он не отвечал на ее звонки?

— Ты обещала уйти.

— Я не уйду, — я сделала паузу. — Пока ты не дашь мне слово.

— Это нечестно!

— Я знаю. Я перестала быть честной вчера вечером. Дай слово, что не вызовешь полицию.

— Рози…

— Слово!

— Хорошо!

Вдруг меня осенило.

— Еще одна просьба. Сделай мне одолжение, позвони секретарше Джейн Бергер.

— Ты требуешь или как? Я?

Пока Митч отрицательно мотал головой, говоря: «Ни за что! Я не звоню по телефону!», — я заметила адрес Джоан и написала на листочке компьютерной бумаги: «Это говорит управляющий дома мисс Бергер. Случилась неприятность — лопнула труба. Я нахожусь в квартире этажом ниже. Попросите ее подождать водопроводчика у входа. У него зеленый грузовик. И пусть она приведет его сюда».

Прошло еще минут пять, пока он, качая головой и переступая с ноги на ногу, читал мой текст. Его сообщение было бесстрастным, но убедительным. Он бросил трубку до того, как сама Джейн подошла к телефону.

Перед тем, как уйти, я спросила:

— Ты думаешь, это я убила Ричи?

— Да-а, — протянул он смущенно, почти с мальчишеской улыбкой. — И никто другой, Рози.

Я прибыла к Центральному парку примерно за полторы минуты до того, как Джейн Бергер выскочила из такси и направилась к дому. Она была эталоном преуспевающих героинь Уэйт Уэтчер, высокая, необыкновенно изящная женщина в ярко-оранжевом костюме. Как испанская танцовщица, она забросила один конец яркой шали за плечо. Выждав секунду, она стала оглядываться в поисках зеленого грузовика.

Поскольку я не была зеленым грузовиком, она не заметила меня, даже когда я подбежала к ней.

— Привет, Джейн.

— А это?..

Только после этого она посмотрела на меня. Ее глаза расширились настолько, что не стало видно теней на веках. Рот ее вытянулся. Она готова была закричать, но я быстро проговорила:

— Осторожно, у меня оружие.

Она посмотрела на мой оттопыренный карман, в котором лежал футляр с губной помадой, затем на мое лицо.

— Я действительно не хочу никаких неприятностей. Пожалуйста, не искушайте меня, Джейн.

Почти прижавшись друг к другу, мы прошли мимо швейцара, маленького, пожилого, похожего на ирландца. Он автоматически, но в доброй манере гнома, кивнул головой.

Джейн Бергер жила в уютном доме, но вся ее мебель была грандиозных размеров. Она уселась на нечто вроде кресла без пружин, больше похожее на носорога. Я стояла рядом на тонком ковре, и у меня дрожали коленки.