Месть озлобленной души - Джулия Диа
– Я могла умереть, если бы страдала нарушением сердечного ритма…
– Мне-то что… – После чего он поднялся на ноги и приказал своей охране отнести меня в «мою» комнату.
Раньше я считала Португалию прекрасной страной, укутанной в вечнозеленое покрывало с орнаментом из сочных апельсинов, однако сейчас все краски увяли, и местный колорит вызывал неприязнь.
Сидя на подоконнике у открытого окна, я наблюдала за бледной луной на темном мерцающем небосводе и слушала шум прибоя Атлантического океана. С этой стороны он воспринимался иначе, не так, как в Бостоне, что находился буквально напротив, за горизонтом… В этой стране для меня теперь все будет не так: жара, тяжелый воздух, язык, хоть я и знала его, как свой родной.
Осмотрев двор с высоты второго этажа, я невольно задумалась о побеге. Отмечая про себя, где находились люди Мигеля и возможные камеры слежения, смирялась, что шансы были равны нулю. Верила, что родители приложат все усилия, чтобы спасти меня, и понимала, как должно быть тяжело сейчас Алексу…
Он снова пострадал. Пострадал из-за меня. Как в тот раз…
«– Ты чего такая тухлая? – Ронда присела рядом, держа в руках два бумажных стакана с выпивкой. – Из-за своих пацанов, что ли? Забей, приползут как миленькие извиняться.
Мы находились в каком-то заброшенном ангаре. Это здание на окраине города компания Ронды Вилсон давно прибрала к рукам и обустроила для тусовок. Музыка громкими битами отражалась от стен, действуя на нервы, ведь все мое воодушевление исчезло, стоило Алексу отвернуться…
– Просто наши мнения расходятся насчет… – Я осеклась, вовремя остановившись, ведь не могла же я сказать прямо, что проблема в ней! – Насчет одного вопроса…
Вжав голову в плечи от неловкости ситуации, я слегка отвернулась и сделала несколько больших глотков, так как в горле пересохло от волнения. После того, как жидкость была проглочена, вкусовые рецепторы уловили непонятное послевкусие, словно в напиток что-то подмешали.
– Что это? – Я посмотрела в стакан, а затем перевела взгляд на подругу, улавливая ее лукавое выражение лица.
– Расслабься… – Улыбка становилась все омерзительнее. Маска приличной девушки спадала с этой двуличной особы. – Скоро начнется настоящее веселье.
Ребята снова оказались правы, а я на физическом уровне чувствовала свою тупость. Умом понимала, что сегодня произойдет что-то непоправимое, и всему виной моя доверчивость. Захотелось бежать отсюда сломя голову, но стоило мне немного приподняться с места, как чьи-то сильные руки надавили на плечи, возвращая обратно.
В стрессовой ситуации иногда мозг начинал работать лучше, и, насупившись, я подогнула под себя ноги, а руки засунула в карманы легкой ветровки. Нащупав кнопочный телефон, я по памяти разблокировала его и с помощью горячих клавиш набрала номер Алекса, молясь всем святым, чтобы он ответил на вызов. Музыка стала тише, а значит, был шанс, что нас расслышат на том конце.
Тело начало постепенно расслабляться, со временем переставая отвечать на сигналы SOS в голове. Язык будто распух, как при аллергической реакции, а веки потяжелели.
– Что ты дала мне? – из последних сил выдавила я, надеясь, что на мой звонок, ставший криком о помощи, ответят.
– То, что лишит тебя возможности сопротивляться, когда тебя пустят по кругу. Смотри, сколько добровольцев собралось. – Ронда торжественно обвела рукой помещение, словно выступала с презентацией. Страх костлявой рукой схватил меня за горло, лишая спасительного глотка воздуха. – Мы и телефоны по такому случаю зарядили, чтобы снять твое унижение.
Мои слезы только подогрели ее веселье…
– А ты что, думала, останешься безнаказанной? Скажи спасибо своей семейке!
– За что? – говорить уже было очень трудно.
– За то, что Милтоны раздавили своей конкуренцией семью моего парня! Ему пришлось бросить здесь школу и перевестись черт знает куда! Они уехали, и мы с Дэвидом расстались из-за вас!
Ронда в бешенстве подскочила на ноги и ударила меня по лицу. На удивление я не почувствовала боли, но прекрасно ощутила, как ветровку расстегнули и запустили руку под футболку, грубо сжимая голую грудь.
Я была не в силах дать отпор и не рассчитывала на счастливый конец. Лучше бы я прислушалась к словам ребят; лучше бы я развернулась и уехала с ними; лучше бы я выбрала Алекса…
В глазах окончательно потемнело, оставляя отголосок каких-то криков.
Очнулась я уже в больнице под капельницей. Привыкая к яркому свету, чаще моргала, чтобы восстановить размытую картинку, поэтому не сразу поняла, кто держал мою руку.
– Алекс… – прохрипела я в надежде услышать любимый голос, но вместо этого мне ответила мама.
– Милая, как хорошо, что ты очнулась!.. – Мокрые следы на тыльной стороне ладони указали на то, что она плакала. – Все хорошо… Все будет хорошо…
– Алекс, Майк… – произнесла я имена.
– Милая… – ее голос дрогнул. – Майк в полиции, а Алекс… в реанимации. Он получил глубокое ножевое ранение, когда спасал тебя…
После ее слов я окончательно решила закрыться в себе и не доставлять больше никому проблем».
Тяжело вздохнув, я попыталась отогнать от себя плохие воспоминания. Все позади, теперь нужно было думать о других вещах. Я стала прикидывать в голове, какое наказание светило Фаррелу за нападения на сотрудника правопорядка, что пытался оттащить разьяренного Алекса от Мигеля. А еще и драка, в которую вписался Майк… Зная, как у нас в стране с этим было строго, срок светил немалый.
И кем были все эти зрители на судебном процессе, устроившие беспорядок в зале суда? Такое ощущение, что их загнали для массовки.
Погрузившись мысленно в переживания, я даже не заметила нежеланного гостя в комнате.
– Соберешься прыгать, я останавливать не стану.
– Какого черта ты здесь забыл в такое время? – У меня внутри все сжалось от пьяных ноток в его голосе.
Он стоял в проходе, подперев плечом дверную раму, и с легкой презренной усмешкой на лице осматривал нетронутый ужин и несколько стаканов воды.
– Если бы я хотел тебя убить, давно бы сделал это, – Мигель подошел к комоду и, взяв в руку стакан, направился в мою сторону. – Пока ты находишься в моем доме, принцесса, то должна с благодарностью принимать все, что тебе приносят, поняла?
Я спрыгнула с подоконника и вжалась в стену ближе к углу, осматривая подручные предметы, что могли бы подойти для самозащиты. Для себя я сразу решила, что ни за что на свете не позволю ему к себе притронуться, в
