Следствие ведет блондинка (СИ) - Анна Трефц
— Да, — кивнул Тарасов, — а теперь, херр Шульц колитесь, что вы такого натворили, за что вас хотят убить?
— Колитесь… — по обыкновению, немец задумался, пытаясь представить, как это выглядит.
— Да чего колоться-то, — отмахнулся за него Рубцов, — понятное дело, кому-то здорово не понравилось, что главный технолог принялся подсчитывать вход и выход мяса.
— Как-то это все маловероятно, — скривился Тарасов, — Во-первых, проверку уже не остановить, будет херр Шульц жив или мертв, а, во-вторых, дело было секретное, и никто кроме нас не знал о подсчетах.
— Да? — усомнился Рубцов и снова взглянул на немца, — Вы никому не говорили о своем открытии, херр Шульц?
— Я сказать, — не без гордости заявил Густав, — Я главный технолОг завода, я собрать усех технолОг и сказать за проблема. Я думать, что мог ошибаться в подсчетах. Усе начальники цехов должны сдать мне отчет за тот месяц. Только так я могу иметь полный картина за проблема.
Начальник охраны указал на технолога двумя вытянутыми руками и с торжеством в голосе изрек:
— Вот! Что и требовалось доказать. Инициатор, мать его!
— Мой мать тут ни при чем, — педантично поправил его немец, — Я делать усе сам.
— Да никто вашу мать и не обвиняет, — поморщился Тимофей, — Но сказали-то вы всем зря.
— Я не мог не сказать! — заупрямился херр Шульц.
— Иными словами об утечке мяса теперь знает весь завод, — грустно пробормотал Тарасов, — Ванька, наверное, тоже знает.
— Иван я не сказать, — заверил его Густав, — Вы просить, я не сказать. Но я не понимать почему. Но я не сказать.
— Это уже не имеет значения, — упавшим голосом проговорил директор завода.
— Не забывай, что Ванька у нас на крючке со своим пистолетом, — успокоил его Рубцов и, схватив со стола карандаш, сунул его в ухо.
— Иван на крючке… — повторил за ним немец и закрыл глаза, — Как это?
— Не обращайте внимания, Густав, — Рубцов вытащил карандаш из уха и бросил его вслед за ластиком в корзину, — Это образное выражение.
— Да, Марго его надолго обезопасила. Пока ты будешь доставать разрешение на оружие задним числом, он за нами как балерина на пуантах бегать будет.
— Иван на пуантах… — задумчиво повторил херр Шульц и добавил, — Русский язык очень многофункциональный.
— Ну, это вы еще наш мат не выучили, — усмехнулся ему Рубцов.
— Херр Шульц, а вы кого-нибудь подозреваете? Кто мог пытаться вас убить? Кто вообще затеял все это дело с мясом в колбасном цехе? — Тарасов отошел от окна и, приблизившись к длинному столу, стал рядом со стулом, на котором сидел немец.
Тот подумал с минуту, а потом развел руками:
— Я не знать. Русский технолОг усе не очень умный, когда надо мешать фарш. Вечно усе путать. Русский технолОг — теоретик. Практик — нет. Но я знать, что русский человек очень умный, когда надо положить деньги у карман.
— Иными словами он всех подозревает, — пояснил Рубцов и, схватив со стола дырокол, покрутил его перед глазами явно размышляя, сможет ли он засунуть эту штуковину себе в нос.
— Ну, может быть, вы что-то подозрительное вчера заметили? — не унимался Тимофей.
— Учера — нет. А за учера я видеть, как Ярославцев писать бумага, считать калькулятор у цех пельмени.
— Действительно подозрительно, — хохотнул Рубцов, — Этот Ярославцев производит впечатление человека, который вообще ни писать, ни считать не умеет.
— Я проверить пельмени за его работа, это собачий дерьмо. Я запретить фасовать это собачий дерьмо. Это не пельмени. Это позор.
Тарасов подошел к своему столу и, нажав кнопку селектора, строго проговорил:
— Тамара, пригласи ко мне Ярославцева из пельменного цеха через часок.
— Хорошо, — хрипнуло в селекторе.
— Еще, — не унимался херр Шульц, — я видеть незнакомый человек у колбасный цех. Я хотеть его звать, а он уйти. Я думать, что это человек у офис. Я его не знать.
— Это по твоей части, — вздохнул директор и посмотрел на Рубцова.
Тот кинул дырокол в корзину и в свою очередь обратил взор на немца.
— Как он выглядел?
— Человек быть высокий, крепкий, у белый халат. Темный рыжий. Нос горбатый. Глаза маленький, серый, уши у стороны. У левый рука большой шрам.
Рубцов пожал плечами и глянул на Тарасова:
— Лично я такого не знаю.
— Не смотри на меня так, словно этот темно-рыжего со шрамом на руке и с ушами во все стороны прибыл по моему личному приглашению. Я его тоже не знаю.
— А какой был шрам? — поинтересовался Рубцов.
— Вот так, — Густав изобразил волнистую линию от среднего пальца до середины предплечья.
— Внушительно, — впечатлился начальник охраны, — Если бы этот тип у нас работал, я бы его запомнил.
— Черт! Да как же они все к нам пролезают-то? — громко удивился Тарасов, — Китаец этот, теперь еще мужик со шрамом. У нас прямо не охраняемое предприятие, а проходной двор. Я теперь не удивлюсь, если выяснится, что украденное мясо выносят прямо через проходную!
— Не кипятись, — Рубцов потянулся к степлеру, взял его аккуратно двумя пальцами и повертел перед глазами, — Мы работаем над этим. Вполне возможно, что они выходят из-под земли.
— Конечно, как ниньзя, — съязвил начальник.
— Может и как ниньзя, — невозмутимо ответил Рубцов, — Я смотрел схему. Люки на территории завода никем не охраняются. И есть пара-тройка, которые пригодны для внезапных и незаметных появлений. Но никто же не предполагал, что к нам полезут шпионы. Прямо как тараканы, ей Богу.
— Что делать я? — напомнил о себе херр Шульц, — Я быть опасность?
— С точки зрения логики, опасность вас уже миновала, — попытался успокоить его начальник охраны, — Если вчера злоумышленник еще мог думать, что вы ничего не сказали дирекции завода, то сегодня он на это уже не надеется. Так что вас вряд ли снова попытаются убить. Скорее уж затаятся.
— Тогда я доводить подсчет у конец, — героически решил Густав, — Я делать подсчет убытки.
— Да делайте, что хотите, — отмахнулся Тарасов, которому этот немец теперь был как кость в горле.
Он не понимал, на черта доводить дело до конца и подсчитывать убытки, если эти убытки уже все равно не вернешь. А информация о них если и выйдет кому боком, то только ему. Однако он понимал, что немца не остановить. Он все равно подсчитает и выложит свои подсчеты через две недели, когда состоится очередное совещание акционеров.
«Интересно, — ему пришла в голову неожиданная мысль, — а ведь убийство херра Шульца в данной ситуации, пожалуй, выгодно лишь мне! — он нахмурился и помотал головой, — Хорошо, что он об этом не догадывается!»
***
На душе у Тамары было не
