Медвежий Яр. Часть 1 - Алёна Берндт
После нового года, когда февраль уже принимал бразды правления от морозного своего предшественника и добросовестно заметал всю округу снегом, воскресным метельным днём на пороге усадьбы Лиза услышала радостные голоса. Отложив кисти и вытирая руки от краски, она вышла из маленькой своей мастерской посмотреть, что же за радостное событие происходит в доме. В прихожей, отряхивая с куртки снег, которым он был просто заметён по самую макушку, стоял улыбающийся Виталий.
– Как же ты вообще до нас добрался, столько снегу выпало, дорогу всю замело, – говорил гостю Архип Фомич, – Я утром на санях до Харитоновых ездил за молоком, так Воронко уж на меня и косился недовольно, и фыркал, мы в ним еле пролезли! Вели́ко снегу выпало нынче, говорят, к урожайному году.
– Да ничего, я не прямо, а по распадку. Там не так глубоко, – отвечал Виталий, доставая из-за пазухи коробку с зефиром, – А где у нас Фёдор? Я ему принёс фломастеры, в районе достал, ездил позавчера.
– Ну, проходи скорее, сейчас обогреешься. Варвара чай поставила и блинков напекла.
Когда все расселись за столом, обсуждая новости, Лиза внимательно глянула на Виталия. Что-то подсказывало ей, что он сегодня пришёл не просто так, а с какой-то важной новостью. Так и оказалось.
– А я вам что хочу рассказать-то, – сообщил Виталий, – Меня позавчера в район вызывали, я уж снова было подумал – чихвостить будут. У нас ведь показатели упали, да и народ уходить начал, как новый директор премии урезал… Ан нет, ругать не стали! Мне предложили перевод в Подмосковье. Должность та же, но есть перспективы, и очень хорошие…
– Это отличная новость! – Лиза смотрела на Виталия, в глазах играли радостные и одновременно грустные искорки, – Я считаю, что тебя давно должны были заметить и оценить по достоинству! Ты хороший производственник, умный руководитель, и между прочим, при тебе показатели-то не падали! Теперь вот и посмотрим, когда к нам на этот предмет комиссию пришлют – разбираться, почему же у стабильного производства вдруг такие сбои происходят.
Все стали бурно обсуждать эту новость, только сам Виталий поглядывал на Лизу и ждал момента, когда же можно будет им поговорить наедине. Лиза и сама это понимала, потому и повела гостя в их библиотеку, где он брал почитать книги с разрешения Екатерины Александровны.
– Лиза, я хочу поговорить с тобой, – начал Виталий, не подозревая, что сама Лиза давно уже знает и тему этого разговора, и его исход, – Я могу отказаться, конечно, от перевода… Но я думаю, что вам… что для нас всех – это шанс. Поговори со своими, едемте со мной! Не сейчас, конечно, но я думаю, что к осени я уже всё подготовлю, найду нам жильё, обоснуюсь там. Нет, я не принуждаю тебя… ни к чему. Просто за это время я будто нашёл дом… и вы поддержали меня, как настоящая семья. Я думаю, что для тебя там будет намного больше возможностей по реставрации, там всё же столица совсем рядом. И для Федюньки, да и для всех там будет лучше!
– Мама никогда не оставит усадьбу, – тихо проговорила Лиза, – Да и Архип Фомич с Варварой, я думаю, тоже. Но ты не должен отказываться, такое предложение не делают дважды. Ты поезжай, а нам некуда спешить, мы пока здесь побудем. Время покажет, что делать дальше.
– Я думаю… ты просто не хочешь сейчас обижать меня, потому и не говоришь «нет», – покачал головой Виталий, – Не смог я до твоего сердечка достучаться… А я всё же не теряю надежды! Вот уеду, а ты соскучишься по мне, и передумаешь! Возможно ведь и такое, правда? Ты же будешь мне писать? А осенью я всё равно постараюсь приехать.
– Не особо хороший из меня писатель, – усмехнулась Лиза, – Но я постараюсь. И если ты захочешь, то в нашей усадьбе ты всегда желанный гость.
Через месяц Елагины провожали Виталия Шухрина, желая доброго пути и удачи на новом месте. Федюнька даже подарил ему одну из любимейших своих машинок – на счастье, Екатерина Александровна выбрала несколько книг из обширной библиотеки, а Варвара настряпала в дорогу его любимых пирожков.
Лиза провожала Виталия, как доброго друга, без горечи и сожаления, и очень надеялась, что хоть он-то обретёт наконец своё счастье, хоть и не с нею.
Глава 21.
После отъезда Виталия Лиза почему-то очень ждала весны. Может быть, ей просто хотелось тепла и солнца, и чтобы сирень возле старой беседки в саду снова завилась густыми гроздьями, которые когда-то давно Лиза так любила рисовать. На душе её было светло и покойно, тихое счастье заполняло её всю, а одиночество скорее лечило, чем удручало её. Работа в мастерской, такая привычная и спокойная, ей нравилась не в пример больше прошлого занятия, и она несколько раз уже говорила себе, что всё сделала правильно.
Правда, отъезд Виталия снова вызвал кривотолки в Бобровке, особенно переживали уже известные личности, такие, как Зинаида. Однажды, возвращаясь с работы, Лиза нос к носу столкнулась возле продуктового магазина с этой особой.
– Что, Елизавета, осталась одна куковать? – участливым тоном изрекла Зинаида, – Все они, мужики, такие! Пока тут жил – нужна была, потому что было удобно, а как возможность появилась уехать с нашей деревни, так и позабыл. С глаз долой, из сердца вон.
– Спасибо тебе, Зинаида, что ты так обо мне беспокоишься, – с улыбкой ответила Лиза, – Наверное, ночи не спишь, валерьянку пьёшь, так переживаешь о моей жизни. Своя-то у тебя жизнь слишком видимо скучная.
Зина дёрнулась, будто её ударили, и поспешила скрыться из вида за углом, а Лиза только рассмеялась ей вслед. Ничто не изменит отношения Зины к ней, думалось Лизе, причём эта непонятно откуда взявшаяся ненависть с годами не только не утихает, а будто только усиливается и зреет. Этакая ненависть с «выдержкой», как коньяк.
Лето пролетело для обитателей «Медвежьего Яра» в хлопотах. Архип Фомич безапелляционно заявил, что
