Валентина Мельникова - Мой ласковый и нежный мент

– Они – гости правительства…

– А мне плевать, чьи они гости. Пускай хоть самого президента. И есть закон, которому мы – и они, кстати, – обязаны подчиняться: закон о заповедниках, в котором говорится, что никто, ты слышишь, никто не смеет не только охотиться, а даже появляться на этой территории с оружием, кроме особых, чрезвычайных случаев. – Людмила перевела дыхание. – Одного в толк не возьму. Почему ты так лебезишь перед местным начальством? Мы подчиняемся федеральным властям…

– Но находимся на территории республики, и не тебе, а мне постоянно приходится выяснять отношения с этим самым начальством. Если бы мы находились на необитаемом острове… А так я словно между двух огней.

– Это ты точно сказал, Ашот! И ты не просто между двух огней! – Усмехнувшись, Людмила встала из-за стола и отошла к окну. – Ты – слуга двух, если не больше, господ. – Она принялась загибать пальцы. – Государства – раз, республиканского правительства – два, Кубышкина – три, местных воротил – четыре… Не многовато ли? – Она сжала пальцы в кулак и осуждающе посмотрела на директора. – Все ловчишь, лавируешь, дипломатию разводишь, угождаешь по мере сил. – Она гневно стукнула кулаком по подоконнику. – Зачем ты водку пьешь с Надымовым? Зачем эти сауны? Девочки-потаскушки, наконец?

– Д-девочки? – поперхнулся директор. – Что ты городишь?

– Ничего я не горожу. И ты это прекрасно знаешь! – сказала Людмила и отвернулась к окну. – Скажи, когда ты в последний раз был на кордонах?

Что происходит с опергруппой? Машины стоят, бензина нет, и разве входит в мои должностные обязанности административная деятельность? Неужели я обязана выбивать тот же бензин, наконец? Я перестала заниматься научной работой, запустила свои дела, а у меня на носу делегация американцев, и как, спрашивается, я их приму в этих обшарпанных стенах, за этим колченогим столом? – Она отошла от окна и остановилась напротив директора, заложив руки в карманы пиджака. – Вот уже полгода мы говорим о ремонте, а воз и ныне там. Летом мы слишком заняты, осенью не меньше, зимой с начальством кутим и баб в саунах... щупаем…

– Людмила! – Ашот Саркисович схватился за голову. – Ты совсем с ума сошла! Если Марина услышит…

– Услышит, услышит и набьет тебе морду, а я очень этому порадуюсь. Возможно, тогда ты поймешь что к чему и не будешь вести себя, как жертва общественного темперамента.

– Ты невозможна! – Кочерян устало махнул рукой. – Ремонт начнем с понедельника, это я тебе обещаю. А бензин поступит через два дня.

– Слава богу, успокоил! – Людмила опять села за свой стол и раскрыла потрепанный ежедневник. – Я думаю, тебе нужно договориться с Барсуковым о совместных рейдах. Я совершенно случайно обнаружила эту тайную коптильню, и подполковник вполне резонно заметил, что в тайге она, по всей вероятности, не одна. И есть кто-то, на кого эти мерзавцы работают. Не от голода же они такую пропасть мяса заготовили? Естественно, они его кому-то сбывают. – Она вздохнула. – Браконьеры обнаглели до крайности, а что мы им можем противопоставить? Ты даже не идешь на контакт с милицией!

– На контакты с ней идешь ты, и семимильными шагами. – Ашот Саркисович успел собраться с мыслями, ободрился и потому позволил себе некоторую порцию яда в голосе. – В соседях числишься, да еще в спасителях милицейского начальства.

Говорят, Барсуков оцепил это должным образом.

– Что значит «должным образом»? – Людмила сердито сдвинула брови. – На что ты намекаешь?

– Что ты, что ты, дорогая, разве я могу на что-то намекать? Но вы провели ночь вдвоем… – Директор достал из кармана пачку сигарет и повертел ее в руке, словно выбирал: то ли закурить, то ли продолжать разговор.

Людмила перегнулась через стол, выхватила из его рук сигареты и стукнула пачкой по столу:

– Не отвлекайся, давай сообщай те гадости, что твои дружки уже напеть успели!

– Люда, поверь, мне наплевать на эти, как ты говоришь, «гадости», но, сама понимаешь, ты мой заместитель, а постоянно в контрах с начальством.

Поэтому я вынужден предупредить тебя, что слухи ходят всякие…

– И какие же? Что я встала в хвост длинной очереди к спальне Барсукова или что уже успела переспать с ним? Ты это решил мне сообщить? – Людмила оперлась ладонями о столешницу и с откровенной яростью посмотрела на Кочеряна. – Не думала, что ты поведешь себя как последняя баба!

Почему это тебе взбрело в голову совать свой нос в чужие дела? – Она неожиданно усмехнулась, откинула со лба волосы и махнула рукой. – Ладно, черт с ними, со слухами! Я вполне допускаю, что скоро до того договорятся, будто это я лавину на дорогу спустила, чтобы подполковника на себя затащить, Специально, дескать, его подкараулила! Совратила и всяким Надькам да Зинкам не дала попользоваться!

– Ладно тебе! – Кочерян явно смутился. – Действительно, ну их к черту! – Он накрыл ладонью Людмилину руку и слегка сжал ее. – Прости, что затеял этот разговор! Видишь, как неприятно оправдываться, когда ты ничего предосудительного не совершал.

Людмила поморщилась и с язвительной усмешкой посмотрела на начальника. Но сказать ничего не успела: зазвонил телефон.

Кочерян взял трубку, прижал ее к уху и тут же слегка отвел ее в сторону, закрыл микрофон ладонью и прошептал:

– Твой ненаглядный Барсик! Тут как тут! Легок на помине!

Людмила негодующе фыркнула, смерила начальника свирепым взглядом и выхватила у него трубку:

– Слушаю. Ручейникова.

– Здравствуйте, Людмила Алексеевна. – Она впервые слышала голос Барсукова по телефону и, если бы не подсказка Кочеряна, ни за что бы не узнала его. Голос подполковника звучал неожиданно бодро и по-молодому звонко. – Я прошу вас приехать в отдел. Тут мы одного «мичуринца», так, кажется, вы их называете, задержали. Хотелось бы, чтобы вы кое-что нам разъяснили по этому вопросу.

– Это не тот, которого я подстрелила?

– Нет, не тот, к сожалению. Но и с этим тоже очень интересная перспектива открывается. – Барсуков мгновение помолчал. И уже более глухо произнес:

– Я могу машину за вами прислать… Минут этак через десять.

На пороге РОВД ее встретил Стас:

– Проходи ко мне! – Он взял Людмилу под локоть. – Кажется, намечается продолжение прошлогодней истории. Помнишь, когда дезертир со скалы сиганул?

Она с явным испугом посмотрела на него:

– Опять кто-то на кабаргу охотился?

– И почему ты не у меня работаешь, Людочка? – Стас округлил в шутливом удивлении глаза и поднес ее руку к губам. – С твоими талантами и склонностью к аналитическому мышлению непременно нужно… – Он замер на полуслове, оставил руку Людмилы в покое и посмотрел куда-то через ее голову. Девушка обернулась. Подполковник Барсуков спускался со второго этажа и смотрел на них гораздо менее приветливо, чем она ожидала.