Последняя осень. Буря (СИ) - Пырх Дарья

– Вау, – протянула Ангелина. – Все верно!

– Как? – удивилась Динара. – Это невозможно!

Маша пожала плечами и, не признавшись в жульничестве, полезла в карман за телефоном. Экран показал половину второго ночи. Ее потянуло в сон. Невпопад попрощавшись, она мазнула взглядом по Марку, вздохнув, поплелась в спальню, где сразу же скинула одежду, нацепила пижаму и забралась в ледяную постель. Веки потяжелели, дыхание замедлилось, как вдруг щелкнул выключатель. Ругнувшись, она зажмурилась от ослепительного света.

– Прости, – с искренним сочувствием шепнула Эмилия.

Соседки зашуршали пакетами, пронеслись по комнате небольшими смерчами. Спать расхотелось.

– Где Динара? – спросила Маша, не обнаружив подругу среди снующих девушек.

– Осталась там, – ответила Ангелина и, выпив таблетку, с восхищением произнесла, расплетя косички: – Ты очень умная! Быстро уловила суть загадки.

– Просто повезло, – неопределенно сказала Маша.

Вскоре все трое улеглись. Эмилия проговорила:

– На новом месте приснись жених невесте.

Маша неслышно повторила, затем громко пожелала доброй ночи. Кровать жалобно скрипнула. Воцарился покой.

* * *

Над гаражами клубились свинцовые тучи. Под ботинками хлюпала грязь, шелестели пожухлые листья. Металлическая стена царапала спину. Покрасневший Артем нависал, крича: «Ты знала о моих чувствах! Зачем игнорировала? – он зверел с каждой секундой. – Теперь никуда не денешься!» Грубо схватив за плечи, он приложился к ее губам своими. От отвращения и страха свело живот. Накатила паника. Собравшись, Маша пнула его в пах, отскочила. Вслед донеслось зловещее: «Стой!» Пальцы дрожали, пока она набирала номер, грозила: «Не подходи, позвоню в полицию». На мгновение вернулся тихоня-ботаник: «Извини, погорячился. Надеялся, ты по-другому отреагируешь». Она не поверила в раскаяние. Артем бросился к ней и схватил телефон. Боль прострелила запястье. Маша поставила подножку, со всей силы толкнула. Тот покачнулся и рухнул на груду хлама. Острая арматура, торчавшая из земли, полоснула затылок. Очки слетели и разбились. Все стихло. По спутанным волосам потекла кровь, испачкав воротник клетчатой рубашки. Рядом с телом возникла Екатерина Николаевна и, склонившись над сыном, надрывно заверещала: «Убийца! Ты сдохнешь в тюрьме!»

Маша проснулась. Кошмарное воспоминание не отпускало, сердце бешено билось. «Ну и жених приснился», – поморщилась она. В глаза ударил свет, послышался смех Динары. Маша обулась и вышла, заметив девушку посреди пустого коридора.

– Ты чего? – удивилась Маша.

– О, красоточка, хи-хи, – пролепетала подруга.

– Кто-то перебрал, – хмыкнула та.

Из ванны вырулил Глеб.

– Давай помогу, – предложил он.

Вместе они отвели Динару в комнату. Маша чуть не запнулась о раскрытый чемодан, откатила его влево. Поблагодарив парня, она усадила подругу на заправленную кровать и скомандовала, когда тот ушел:

– Подними руки.

Динара клевала носом, словно не замечала, что с нее стягивают одежду.

– Под подушкой, – пробормотала она и добавила что-то неразборчивое.

Там обнаружилась ночная сорочка.

– Смой. Миц, – попросила Динара.

– Чего?

– Помада. Старость.

Ругнувшись, Маша подсветила телефоном, вынула из косметички ватные диски и мицеллярную воду, затем скомандовала:

– Не жмурься, а то будет щипать.

– Ты милая, хи-хи.

Стерев остатки теней, она мягко уложила Динару. Та перевернулась на бок.

– Тошнит? – насторожилась Маша и, не получив ответа, забеспокоилась: «Вдруг ей поплохеет?»

Она отправилась на поиски тазика или ведра. В жутковатой душевой не было ничего подходящего, поэтому пришлось пойти в общий зал. Свет не горел, лампочка отказывалась реагировать. За окном полная луна серебрила снежные хлопья. Постепенно глаза привыкли к темноте. Отыскав пустой тазик, Маша направилась назад. Сзади громко зашуршали пакеты. На лбу выступил пот. Воображение нарисовало призрачного мальчика с пионерским галстуком и горном. Маша медленно повернулась. «Никого. Наверное, сквозняк», – подумала она и поспешила обратно.

Убедившись, что с Динарой все хорошо, она залезла под одеяло и задремала. На этот раз ей снилось ромашковое поле. Они с Марком считали лепестки, приговаривали: «Любит, не любит». Заливисто пели птицы, травинки щекотали кожу. Неожиданно налетела буря. Крупные капли примяли цветы. Молния разрезала небосвод. Грянул гром.

Маша вздрогнула. Шум, доносившийся снизу, прекратился. Сообразив, где находится, она включила телефон, поморгала. Было четыре тридцать утра. Матрас колол спину, не давал устроиться с комфортом. Соседки мирно посапывали: Динара растянулась, как морская звезда, Ангелина высунула ногу, Эмилия укуталась с головой – наверное, как и загадала, увидела в грезах будущего мужа. Никто из парней, явившихся к Маше во сне, не годился на роль супруга: Артем гнил в могиле, Бортников, если и строил подобные планы, навсегда перечеркнул их. Поразмыслив о нелегкой судьбе, Маша уснула.

Вторник начался с боли в висках. Динара в махровом халате и тюрбане из полотенца разводила смесь от похмелья, используя палец вместо ложки. Над бровями, под глазами и возле рта виднелись патчи. Эмилия, стоя у розетки, завивала волосы.

– Утречка, – мило улыбнулась Ангелина, вращая локтями.

Маша вяло ответила, вытащив из сумки черную кофту с Пиводактилем. Переодевшись и умывшись, она устремилась в холл. Туда, словно медведи после спячки, стягивались помятые студенты. Леонид подсчитывал запасы.

– Уцелело чуть больше половины, – подытожил он.

– Как? – удивилась Вика, застегнув сережку. – Захар же много привез.

– Съели, – отчеканил Леонид. – Остались овощи, фрукты, мясо и то, что нужно готовить.

– Владимирович явился? – вяло спросил Михаил, развалившись на стуле.

– Нет, – сказал Игорь, откусив яблоко.

– Напиши ему, чтобы купил продуктов, – приказала Вика.

– Ок. У кого-нибудь есть зарядка? – спросил Игорь. – Моя сломалась. Телефон скоро сядет.

– К твоему старью не подойдет, – хмыкнула рыжая.

– Звони быстрее, – с тенью испуга воскликнула Яна.

Тот проворчал, вытащил кнопочную модель с крошечным экраном, буркнул:

– Здесь не ловит.

– Попробуй с улицы, – предложил Кирилл.

Игорь, сходив за паркой, поплелся на первый этаж.

– Сегодня фотосессия? – поздоровавшись, бодро спросила Ангелина.

– С нашими лицами только вытрезвитель рекламировать, – хмыкнула Динара.

– Или паленую водку, – усмехнулся помятый Женя.

– Главное, что мы… – начала Яна, но осеклась.

Внизу заорал Игорь.

– Увидел своего Юрца? – фыркнула Вика, и все засмеялись.

– Кажется, он зовет нас, – внимательно прислушалась Яна.

– Ага, просто хочет напугать, – отмахнулся Женя.

Раздались торопливые шаги. В проеме возник белый, как мел, Игорь.

– Там, там, – заикался он, пытаясь отдышаться.

– Призрак?

– У-у, – прохрипел тот, кашляя. – И-идем!

Остальные, переглянувшись, последовали за ним. Когда до первого этажа осталось несколько ступенек, Маша разглядела в полумраке фигуру, распластавшуюся перед лестницей.

– Это Глеб! – взвизгнула Настя, посветив фонариком на телефоне.

Кирилл присел рядом, тронул того за плечо. Глеб не шевелился. Шепотки смолки. Голос Кирилла дрогнул:

– Пульса нет.

Машу пробрал озноб.

Глава 3. Беспощадный снегопад

Время замедлилось, потолок словно опустился, повис в считаных сантиметрах от Маши, а перила сдвинулись ближе, зажав ее между перепуганными студентами и хлипкой стеной. Луч фонарика выхватывал из полумглы грязные подошвы ботинок, раскинутые руки, лужицу крови возле головы. Глеб лежал на животе, лица не было видно, поза напоминала типичный силуэт, который получался, когда в детективных сериалах или фильмах труп обводили мелом. Джинсы задрались, открыв носки с рисунком конопли, куртка испачкалась, некогда белый меховой воротник запылился.