Сандра Браун - Влюбленные

Ева улыбнулась:

— По-видимому, ты хорошо на него влияешь.

— Я?! — удивилась Амелия. — Я не имею к этому никакого отношения.

— Нет? А мне показалось, что всего за несколько дней вы сошлись достаточно близко.

— Шаг вперед, два назад. — Амелия покачала головой. — Нет, вряд ли…

— Ну а если честно?

Амелия заколебалась.

— Это останется между нами?

— Что бы ты мне ни сказала, дальше меня это не пойдет. Обещаю.

— Если честно, то, когда я его вижу, у меня начинает кружиться голова. То есть буквально!..

Ева негромко рассмеялась.

— Я так и знала, что вас тянет друг к другу.

— Так и есть, — призналась Амелия.

— Но ведь это… хорошо. Или ты считаешь иначе?

— Было бы хорошо, если бы Доусон был более… последовательным. А у нас получается так: то он буквально не может без меня жить, а через минуту сам меня отталкивает. Уж не знаю, в чем тут дело, но… Почему-то он старается держать меня на расстоянии, а ведь я не сделала ему ничего плохого.

— А ты не пробовала спрашивать у него — почему?

— Я пробовала, но он отвечал как-то… невнятно. А по большому счету я вовсе не уверена, что ему вообще нужна для этого какая-то причина. Может быть, он просто…

— Причина есть всегда, — спокойно сказала Ева. — Хотя она и может быть надуманной.

— Хедли… мистер Хедли говорил мне, что Доусон — волк-одиночка. Точнее, он считает себя таковым — вот и ведет себя соответственно.

— Да, я знаю. Мы пытались его перевоспитать. До сих пор пытаемся.

— Да, мистер Хедли говорил… Но мне кажется — Доусон не хочет подпускать меня к себе вовсе не потому, что стремится всегда и во всем занимать отстраненную позицию. То есть не только потому… Мне кажется, у него есть для этого вполне конкретная причина.

— Почему ты так думаешь?

Амелия пожала плечами:

— Просто чувствую. И я боюсь, что дело не столько во мне самой, сколько в Джереми…

Ева ничего не сказала, ожидая, пока Амелия пояснит свою мысль.

— В Джереми, в его «вьетнамском синдроме», в его… родственных связях и в том, кем он в конце концов стал.

— Доусон никогда не станет винить тебя в его грехах, — уверенно сказала Ева. — Я в этом уверена. В конце концов, я знаю его достаточно хорошо и…

— Нет, я тоже не думаю, что он на это способен, но… даже не знаю… — Опустив голову на грудь, Амелия с силой потерла виски. — Куда он мог поехать? — проговорила она после небольшой паузы. — Что такого могла сообщить ему Гленда, что он буквально сорвался с места и помчался незнамо куда?

Некоторое время назад они уже обсуждали, не позвонить ли Гленде и не выяснить ли все у нее, однако ни та, ни другая не знали ни ее номера телефона, ни даже фамилии. Решено было позвонить утром в журнал и попробовать связаться с ней через кого-то из сотрудников редакционного коммутатора, хотя Ева и выразила сомнение, что из этого выйдет что-нибудь путное. С Глендой их, возможно, и соединят, вот только захочет ли та что-то рассказать?

— Эта женщина — секретное оружие Доусона, — сказала она. — Он работает с Глендой уже много лет, они очень уважают друг друга, и я не думаю, что она захочет обмануть его доверие.

Слушая ее, Амелия только вздохнула. Она уже знала, что Доусон ни при каких обстоятельствах не стал бы раскрывать свои источники, и если Гленда поведет себя так же, они вообще ничего от нее не узнают. Возможно, она даже станет утверждать, что не знает никакого Доусона, хотя это, конечно, было бы уже чересчур. С другой стороны, им просто не к кому было обратиться со своими тревогами.

— Должно быть, это что-то действительно важное, раз он решился даже оставить Хедли, — заметила она.

— Ну, Доусон знал, что непосредственная опасность ему не грозит, — ответила Ева.

— Знал, да. Все это очень странно. Сама посуди: сначала он на протяжении нескольких часов сидит с нами, волнуется, переживает, а потом… Что, какое важное дело могло его так увлечь, что за целую ночь он даже ни разу не позвонил, чтобы узнать, как дела у Хедли?

— Да, на Доусона это не похоже, — признала Ева. — Расскажи-ка мне еще раз, что именно он тебе говорил.

Амелия послушно пересказала их разговор на лестнице, опустив поцелуй.

— Как ты думаешь, может быть его внезапный отъезд как-то связан с тем, что рассказал ему Стронг?

— Ты имеешь в виду его упоминание о доме в лесу, которым якобы владел Джереми?

— Ну да… О боже! Неужели Гленде удалось каким-то чудом узнать, где находится эта хижина? Тогда все ясно: Доусону, конечно, загорелось отправиться туда, но… Не мог же он отправиться туда один?!

— Мы должны немедленно рассказать все Гэри! — заявила Ева и, поднявшись, решительным шагом направилась к двери.

— Нет, не надо! Не говори!.. — Амелия в смятении бросилась за ней вдогонку. — У него давление! Ты его только еще больше разволнуешь!

— Давление — пустяки, его можно снизить с помощью таблеток или уколов, — отрезала Ева, быстро шагая по коридору. — А вот если он узнает, что я не сказала ему о такой важной вещи, он… он со мной разведется.

К счастью, никто из медперсонала им не встретился, и они без помех проникли в палату Хедли. Как только Ева отодвинула пластиковую занавеску-экран, Хедли, дремавший на своей койке, тотчас открыл глаза. Одного взгляда ему хватило, чтобы понять: они пришли сюда не для того, чтобы лишний раз поправить ему подушки.

— Что случилось?

— Скажи ему сама… — Ева слегка подтолкнула Амелию вперед.

Торопливым шепотом Амелия поведала Хедли о своей догадке, а потом сказала:

— Как вы думаете, если Гленда действительно сумела разузнать, где находится эта хижина, мог Доусон отправиться туда один?..

Хедли некоторое время переводил взгляд с Амелии на жену, которая стояла тут же с расстроенным видом. Наконец он закрыл глаза и глубоко вздохнул.

— Проклятье!..

Сейчас это сорвавшееся с его губ слово прозвучало вовсе не как ругательство и даже не как выражение досады. В нем было только отчаяние, и Амелия внутренне похолодела. Она успела узнать Хедли как человека целеустремленного, деятельного, никогда не унывающего, поэтому подобное признание собственного бессилия и неспособности что-либо изменить особенно на нее подействовало.

— Они его убьют?.. — прошептала она помертвевшими губами.

Хедли открыл глаза.

— Нет, не думаю… — Но, увидев выражение лица Амелии, он понял, что лгать бесполезно. — Скорее всего — да, если я только не сумею им помешать. Вот только пока я в больнице, я мало что могу сделать… Ева, позвони Кнуцу, срочно. Его номер есть в моем мобильнике.