Сандра Браун - Влюбленные

Двое мужчин обменялись долгим, пристальным взглядом, все значение которого Амелия так и не смогла расшифровать. Доусон бережно опустил руку Хедли на покрывало и, приподняв пластиковую занавеску, махнул рукой Амелии.

— До встречи, старина!

Когда они вышли из палаты, Доусон огляделся и быстро прошел в самый конец больничного коридора.

— Сюда, — коротко сказал он, открывая дверь, ведущую на лестницу. Когда оба оказались на лестничной площадке, Доусон плотно закрыл дверь и с облегчением выдохнул.

— Старого лиса так просто не проведешь, — заметил он, качая головой.

— Он понял, что ты вовсе не голоден? — уточнила Амелия.

— Он понял, что это не основная причина, — поправил Доусон.

— В чем же тогда дело?

— Через пару минут мне нужно встретиться с Такером и Уиллсом. Они, наверное, уже ждут меня внизу.

— Зачем?

— Гленда по моей просьбе провела кое-какие исследования в Сети и, похоже, сумела накопать кое-что любопытное — такое, о чем нашим детективам следует знать.

— Кое-что любопытное? — переспросила Амелия. — Что же?

Доусон покачал головой.

— Я не слишком высоко ценю умственные способности этой парочки, в особенности Такера, но эту информацию я должен сообщить сначала им, а уж потом…

— Речь, вероятно, идет о «лесном домике», о котором говорил тебе Стронг?

Доусон только посмотрел на нее и снова покачал головой.

— Ты не хочешь поделиться со мной даже такой малостью? — удивилась Амелия. — А я-то думала, мы с тобой друзья… — Его молчание разочаровало ее неожиданно глубоко. Можно было подумать, Доусон ей не доверяет. Чего же он боится? Что она каким-то образом сообщит новости своему бывшему мужу? Или попытается опередить его и опубликовать эту информацию в газетах? Но ведь это же просто глупо, сердито подумала Амелия. Глупо и… нелепо.

И она отвернулась, стараясь не смотреть в его страдающие глаза.

— Я так и думал, что ты не поймешь, — проговорил Доусон после довольно продолжительной паузы.

— Ты прав, я… не понимаю.

— Но мне казалось…

Он бережно взял ее двумя пальцами за подбородок и заставил приподнять голову. Взглянув в его глаза, она увидела все, что хотела узнать, и даже больше.

— Тебе казалось правильно, — сказал он тихо. — Я… мы…

Его рука властно легла на ее затылок, а губы прижались к губам. Их поцелуй был таким же глубоким и страстным, как первый, и Амелия почувствовала, что кровь горячей волной разбежалась по всем уголкам ее тела. Не отдавая себе отчета в своих действиях, Амелия обеими руками вцепилась в ворот его рубашки и приподнялась на цыпочки, а Доусон положил вторую руку ей на поясницу и плотнее прижал к себе.

Сколько продолжался этот горячий, бесконечно чувственный поцелуй, она не могла бы сказать. Скорее всего, он был совсем не долгим — во всяком случае, когда Доусон разжал свои объятия и слегка отстранился, ей показалось, что все закончилось очень быстро. Слишком быстро… От неожиданности она даже слегка пошатнулась и была вынуждена опереться спиной о стену. Когда Амелия окончательно опомнилась, Доусон уже успел спуститься на пару пролетов лестницы. На площадке он повернул и пропал из вида. На нее он так и не оглянулся.

Амелия еще несколько минут стояла, опираясь на стену и прижимая кончики пальцев к губам, в которых еще ощущались жар и покалывание. Она пыталась разобраться, что же только что между ними произошло. Воспроизводя в памяти недавнюю сцену, она вдруг сообразила, что они так и не сказали друг другу ни слова.

Что же осталось недосказанным и о чем они оба так упорно молчали?

Постояв еще пару минут, она покинула лестничную площадку и вернулась в коридор. Там она увидела Еву, которая о чем-то беседовала с сиделкой. Заметив Амелию, Ева закончила разговор и подошла к ней.

— Я просила по возможности увеличить Гэри дозу успокоительного. Он не хочет его принимать, а между тем…

— У него сильные боли?

— Нет. Просто он слишком возбужден, а ему это не полезно. Доусон пошел в буфет?

Внезапная перемена темы застала Амелию врасплох.

— Нет, — ответила она после секундной заминки. — Он сказал, что должен встретиться внизу с местными детективами. Женщина, которая работает в его журнале, нашла что-то… Что случилось? — спросила Амелия, заметив проступившее на лице Евы недоуменное выражение. — Что-нибудь не так?

— С детективами, которые были с нами в комнате ожидания? С мистером Такером и мистером, э-э-э… Уиллсом? — уточнила Ева.

— Да. А что?

— Я только что видела их в холле. Они беседовали с хирургом — что-то насчет предполагаемой траектории пули… Я в этом почти ничего не понимаю.

Амелия несколько секунд смотрела на Еву. Охваченная страшным предчувствием, она была не в силах выдавить ни звука. Потом она сорвалась с места и нетвердой рысцой побежала в том направлении, куда указывала Ева. Едва свернув за угол, она увидела врача и обоих полицейских, что-то оживленно обсуждавших. Уиллс заметил ее первым.

— Что с вами, мисс Нулан? — спросил он. — Что-нибудь случилось?

— А где Д-д-д… Доусон?

— Мистер Скотт? А разве он не с вами?

— Вы не встречались с ним внизу несколько минут назад? Он собирался сообщить вам какие-то важные сведения, которые Гленда нашла в… — По растерянному выражению на лицах Уиллса и Такера Амелия сразу поняла, что они понятия не имеют ни о какой встрече. Обернувшись к Еве, которая подошла сзади, она выпалила:

— Он мне солгал!

Ева покачала головой:

— Он лгал всем нам. И Гэри это понял.

ДНЕВНИК ФЛОРЫ ШТИММЕЛЬ

22 февраля 2007 г.

Я очень, очень, очень рада! Рада и счастлива! Джереми стал отцом! Маленький Хантер Эндрю Вессон (я, правда, думаю о нем как об Уингерте) появился на свет сегодня утром в четыре часа с минутами. Карл, разумеется, не запомнил точного времени — мужчины никогда не запоминают подобных вещей. Зато он сказал мне, что малыш весит семь фунтов и три унции[37]. Это очень, очень хорошо. Значит, он будет расти крепким и здоровеньким. К сожалению, я не могла взвесить новорожденного Джереми, но думаю, что он вряд ли весил меньше.

Джереми сам позвонил Карлу, чтобы сообщить новости. Вообще-то он не должен был этого делать без крайней необходимости. Звонить можно только в особых случаях — например, если кто-нибудь узнал про нашу хижину в лесу (Карл, например, очень боится, что о ней пронюхает отец Амелии, которого он называет старым хитрым сукиным сыном). Вот почему Карл почти сразу бросил трубку, но за ту минуту, что продолжался разговор, Джереми успел ему сообщить и рост, и вес, и время рождения малыша, и то, что Амелии пришлось делать кесарево. Но сейчас все хорошо, и мама, и малыш в полном порядке.