Филлис Уитни - Слезинка на щеке

Таможня для американцев была делом обычным. За барьером их поджидал Джонни Орион. Ему было лет тридцать, он обладал приятным звучным голосом, коротко стриженными рыжими волосами и широкой улыбкой. Приветственно обнимая его, Фернанда представила Доркас Брандт как свою «соню-подругу». Джонни сказал: «Представляю, каково вам сейчас». Доркас не сразу нашлась, что ответить, и внимание Джонни переключилось на Фернанду. Ограничившись улыбкой и приветственным «хай», адресованным Бет, Джонни стал весело болтать с Фернандой.

Краем уха Доркас слушала, какую программу составил для них Джонни. День им предстояло провести в Афинах. Самолет на Родос улетал только в половине седьмого вечера. Джонни одолжил у приятеля-грека машину, поскольку автомобиль, арендованный Фернандой, ждал их только на Родосе. Джонни предложил покатать их по Афинам, а если они пожелают, то и отвезти в Соунион.

Фернанда отрицательно покачала головой. Она уже была в Афинах, и в этот раз у нее были другие планы. Доркас с облегчением вздохнула. Она еще не была готова к встрече с Грецией. Единственно, чего ей хотелось, так это забиться в угол, свернуться калачиком и ждать, пока отступят апатия и усталость. Теперь, когда она почувствовала себя в безопасности, в глубине сознания зашевелился страх, что силы никогда не вернуться к ней, и окажется, что Джино был прав, говоря, что она никогда по-настоящему не поправится. Он безапелляционно заявлял, что Доркас безнадежна. Его слова до сих пор звучали у нее в ушах, ей нечего было пока противопоставить им, потому что все ее чувства как бы притупились.

Над ухом жужжали голоса ее спутников, до Доркас донесся голос Фернанды: «У меня назначено несколько встреч в «Гран-Бретани». Поэтому, думаю, тебе стоит меня туда подбросить, а потом покатать Доркас и Бет».

Мысль о том, что придется делать какие-то усилия, была неприятной и пугающей.

«Пожалуйста, — взмолилась Доркас, — оставьте нас в аэропорту, пока не придет время лететь. Я ничего не хочу».

Но Фернанду было не просто переубедить, если уж что-либо втемяшилось ей в голову.

«Вам с Бет нужно немного развеяться с дороги, поезжайте с Джонни и подышите свежим воздухом. А то здесь, в этом зале ожидания, не продохнуть от табачного дыма. Давай-ка, Джонни, бери дам под крылышко и опробуй на Доркас свой любимый тест. Она наверняка справится с ним лучше, чем я».

Бет по-щенячьи резвилась рядом и не выказывала признаков усталости, и поскольку возражения требовали дополнительных затрат энергии, Доркас сдалась и покорно пошла к машине.

Устроившись на переднем сиденье рядом с Джонни, Фернанда без умолку тараторила о своих поистине наполеоновских планах. Бет вертелась сзади и оглашала воздух восторженными восклицаниями и вопросами. Шелковистые волосы выбились из-под шляпки с голубыми цветочками, разметавшись по детскому личику, пока Бет бросалась от одного окошка к другому.

У «Гран-Бретани» Фернанда вышла, напомнив, когда за ней заехать, остальные отправились дальше.

Афины, как полагается большому городу, жили своей шумной суетой жизнью.

Пыль въедалась в кожу, от нее слезились глаза. Грохот машин молотом отдавался в голове. Воздух казался плотным из-за паров бензина и выхлопных газов. Спрятавшись за темными очками, Доркас прикрыла глаза, стараясь укрыться от грохота и вони. Нет, это не та Греция, о которой мечтал ее отец.

Притормозив у светофора, Джонни открыто взглянул на нее.

«Мне кажется, что мы с вами где-то уже встречались. Как вы думаете, где могли пересечься наши дороги?»

«Представления не имею. Моя прабабушка рядом из Пелопоннеса. Меня назвали в ее честь», — пробормотала Доркас.

Джонни согласно кивнул: «Забавно получается. Греки — совершенно особенная нация, это вам здесь любой скажет. Вы выходите на улицу и встречаете Гермеса, играющего на одной из афинских аллей, а завернув за угол, натыкаетесь на Афину верхом на осле».

Джонни был очень дружелюбным молодым человеком, непринужденная манера общения делала его приятным спутником и собеседником, с ним было очень легко. Несмотря на усталость, Доркас вынуждена была признать, что она не чувствовала в его обществе никакого напряжения или неловкости.

«Откиньтесь на спинку и расслабьтесь. Не мудрено, что вы измучены. Общение с Фернандой бесследно не проходит. Попробуйте уснуть, я разбужу вас, когда потребуется».

Удивительно, до чего он внимателен и неназойлив, подумала Доркас, задремывая. Непрестанная болтовня Бет и голос Джонни доносились до нее сквозь пелену дремоты. Потом она поняла, что машина развернулась и начала ползти вверх по извилистому склону холма.

«Просыпайтесь. Здесь нам придется выйти».

Джонни с трудом втиснулся на битком забитую автостоянку. Доркас было жаль покидать уютное кресло, но когда он подошел и распахнул перед ней дверь, она передала ему Бет и выскользнула сама. Хотя выскользнула — это не то слово, все мышцы затекли от долгого сидения, тело не слушалось, ноги сделались будто ватные. Доркас с наслаждением потянулась. Они стояли у подножия холма. Афины простирались прямо под ними, по улицам сновали машины. Доркас пока не понимала, зачем Джонни привез ее сюда.

Джонни кивнул в сторону уходящего в верх склона холма.

«Вот эта вершина и есть наша цель. Это совсем не далеко. Идите вперед, а я позабочусь о юной леди».

Послушно, как бы решив идти по пути наименьшего сопротивления, Доркас двинулась по тропинке вверх. Несколько туристов вовсю щелкали своими камерами. Издавая восхищенные восклицания, они фотографировались на фоне древних руин.

Доркас на мгновение замерла, охваченная порывом ветра. Потом сняла темные очки. С неправдоподобно голубого неба лился ослепительный яркий свет и согревал белые дома афинян. Доркас, привыкшая шарахаться от всего, стояла, пораженная увиденным. За этим холмом вздымался следующий, создавая впечатление поднимающегося занавеса, как сигнал к началу спектакля.

Стройные белые колонны, простоявшие на этом месте более двух тысячелетий, гордо и величаво тянулись к небу. Слева от главного храма спускались широкие каменные ступени, ведущие к следующим колоннам. Там — Доркас не верила своим глазам — стройными длинными рядами, расчерчивающими на клетки древние камни, поднимались люди, словно возникшие из глубины веков. Настоящие древние греки шли к храму своего божества. С такого расстояния нельзя было различить лиц. Казалось, лестничный пролет заполонила толпа паломников, на ходу исполняющая какой-то ритуальный танец. Словно ожило полотно работы старых мастеров.

Джонни неслышно подошел и встал рядом с Доркас, высоко подняв на руки Бет, чтобы она тоже смогла увидеть высокую гору. Прошло довольно много времени прежде, чем он заговорил; оказалось, что Доркас не подозревала об их присутствии.