Генри Вуд - Замок Ист-Линн
— Я считаю, что Ричард Хэйр так же невиновен в убийстве, как Вы или я, — многозначительно повторил он. — Уже много лет у меня есть основания придерживаться подобного мнения.
— Тогда кто же сделал это, сэр?
— Второй кавалер Эфи. Этот щеголь Торн, и я в этом глубоко убежден.
— И Вы говорите, у Вас есть для этого основания? — после некоторой паузы спросила Джойс.
— Веские основания, и, как уже было сказано, я имею их много лет. И был бы рад, если бы Вы думали так же, как я.
— Но, сэр, если Ричард Хэйр был невиновен, зачем же он сбежал и скрывается с тех самых пор?
— Действительно, почему? Всему виной — его слабость и трусость; он боялся вернуться. Кроме того, он чувствовал, что ему не справиться с силой обстоятельств. Джойс, я хотел бы, чтобы Вы встретились с ним и выслушали его историю.
— Вероятность этого очень мала, сэр. Смею предположить, что он никогда не решится вернуться сюда.
— Он здесь.
Джойс озадаченно посмотрела на него.
— Здесь, в этом доме, — повторил м-р Карлайл. — Он нашел здесь временный приют, и на те несколько часов, что он проведет здесь, мы должны дать ему кров и защиту, сделав все для того, чтобы его не обнаружили. Я счел за благо посвятить в это и Вас, Джойс. А теперь пойдемте к нему.
Этот приглушенный — я имею в виду то, что он велся пониженными голосами — разговор был довольно бессвязным: Ричард говорил без умолку, Джойс забросала его вопросами, а язычок мисс Карлайл двигался с не меньшей скоростью, чем у них. Лишь м-р Карлайл молчал. Джойс не могла не поверить таким клятвенным заверениям, и также пришла к мнению, что виновен капитан Торн.
— Теперь о том, где ему постелить, — наконец вмешалась мисс Карлайл с нетерпением в голосе. — Где ему лечь, Джойс? Единственная комната, где он будет в безопасности — та, которая примыкает к моей.
— Он не сможет там лечь, мэм. Разве Вы не знаете, что ключ от нее потерялся на прошлой неделе, и мы не можем открыть ее.
— Тем лучше. Он будет в безопасности.
— Но как он попадет туда?
— Как? Ну, конечно же, через мою комнату. Разве дверь из моей комнаты также не открывается, дурочка ты этакая!
— Ну, конечно, мэм: если Вы хотите чтобы он прошел через Вашу комнату, — это совсем другое дело.
— А почему бы и нет? Ты полагаешь я стесняюсь Дика Хэйра? Отнюдь, — раздраженно продолжала она. — Я только жалею, что он недостаточно молод для того, чтобы высечь его, как раньше, вот и все. А он заслуживает порки, будучи таким дураком буквально во всех отношениях и наделав столько глупостей. Я лягу в постель, задерну занавески, и то, что он пройдет через комнату, повредит мне ничуть не больше, чем мое присутствие в этот момент — ему. Церемониться с Диком Хэйром! Что еще, спрашивается?
Итак, поскольку по данному вопросу была достигнута полная ясность, Джойс отправилась стелить постель для Ричарда, а мисс Карлайл забралась в свою собственную. Тем временем м-р Карлайл накормил Ричарда сытным ужином и успокоил, как смог. Разомлев от хорошего угощения, теплого камина и стаканчика подогретого брэнди с водой, который завершал программу удовольствий, Ричард заснул прямо в своем кресле. Однако не прошло и пяти минут, как он вскочил, беспокойный и осунувшийся, словно отбиваясь от кого-то.
— Это был не я! — испуганно и взволнованно закричал он. — Не надо забирать меня, ибо это сделал не я. Это был другой: тот, кто…
— Ричард, Ричард! — успокаивающе произнес м-р Карлайл.
Ричард изумленно посмотрел на стол, на камин, на м-ра Карлайла: все вышеперечисленное несло успокоение, столь необходимое его исстрадавшейся душе.
— Послушайте, сэр: мне приснилось, что они сцапали меня. Какие глупые вещи снятся иногда!
В этот момент кто-то тихо постучал в дверь, и м-р Карлайл открыл ее. Это пришла Джойс.
— Комната готова, сэр, — прошептала она. — Слуги уже легли спать.
— Ну что же, пора, Ричард. Спокойной ночи.
Беглец прокрался наверх вслед за Джойс, которая провела его через комнату мисс Карлайл. Последней не было видно, хотя было слышно отчасти. Человек, ставящий истину выше вежливости, квалифицировал бы эти звуки как храп. Джойс показала Ричарду его комнату, вручила свечу и притворила за ним дверь. Бедный, затравленный Ричард! Спокойной тебе ночи!
Глава 17
БАРБАРА УСПОКАИВАЕТСЯ
Наступило утро. Та же самая пасмурная погода, тот же самый густой снегопад за окнами. Мисс Карлайл позавтракала в постели: роскошь, которую она не позволяла себе уже много лет. Ричард Хэйр встал, но не выходил из своей комнаты, и Джойс принесла ему завтрак.
Ричард еще не закончил завтракать, когда вошел м-р Карлайл.
— Как тебе спалось, Ричард?
— Очень хорошо. Я ведь смертельно устал. Что мне делать дальше, мистер Карлайл? Чем быстрее я уберусь отсюда, тем лучше. Я не чувствую себя в безопасности.
— До вечера даже и не думай об этом. Я понимаю, что ты не можешь задерживаться здесь, разве что на несколько часов, так как об этом неизбежно проведают слуги. Ты говорил, что отправишься в Ливерпуль или Манчестер?
— В любой большой город: мне все равно, в какой именно. Человек, которого преследуют, как меня, будет в большей безопасности в крупном городе, нежели в маленьком.
— Я склонен считать, что этот человек, Торн, просто попугал тебя. Если он действительно виновен, ему предпочтительнее было бы не поднимать лишнего шума. Для него не может быть ничего хуже твоего ареста.
— Тогда зачем же он преследует меня? Зачем направил полисмена следить за мной?
— Ему не понравилось то, что ты преследуешь его, и он хотел напугать тебя. Возможно, на следующий день этого полисмена уже и след простыл. В одном можешь не сомневаться, Ричард: если бы полисмен хотел арестовать тебя, он бы это сделал, а не удовольствовался бы тем, что ходил за тобой по всему городу. Кроме того, когда нанимают детектива для слежки, уж он-то позаботится о том, чтобы его не заметили; однако ты видел этого человека неоднократно.
— Да, в этом что-то есть, — заметил Ричард. — Поскольку для человека в его положении одно лишь подозрение в том, что он совершил такое преступление, навсегда уронит его в глазах людей, равных ему по знатности.
— Мне трудно поверить, Ричард, в то, что он вращается в таких слоях общества, о которых ты говоришь, заметил м-р Карлайл.
— В этом нет ни малейшего сомнения. Однако, если бы не мое нежелание называть имя того, с кем я видел его, поскольку Вам это может быть неприятно… — простодушно продолжал Ричард.
М-р Карлайл посмотрел на него.
— Продолжай, Ричард.
— Я видел его с Фрэнсисом Ливайсоном, сэр, причем дважды. Один раз он разговаривал с ним у входа в помещение, где принимают ставки на тотализаторе, а второй раз они шли под руку. Это близкие друзья, что совершенно очевидно.
В этот момент с лестницы послышался громкий, возбужденный и сердитый голос. Ричард вскочил, словно в него выстрелили. Его дверь — не та, что вела в комнату мисс Карлайл — выходила в коридор, и голос приближался, словно его обладатель стремительно шел к ним.
— Карлайл, где же Вы? Идите же сюда, послушайте, что приключилось!
Первый раз в своей жизни м-р Карлайл утратил свое невозмутимое спокойствие и бросился к двери, чтобы не впустить незваного гостя, столь же стремительно, как это сделал бы Ричард. Он забыл, что ему вечером рассказывала Джойс о потерянном ключе от этой двери, которая была заперта. Что же касается Ричарда, то он натянул шляпу и бакенбарды, а теперь выбирал, куда бы юркнуть: под кровать или же в шкаф.
— Не волнуйся, Ричард, — прошептал м-р Карлайл. — Серьезной опасности нет. Я выйду и займу его разговором.
Однако, пройдя через спальню сестры, он обнаружил что достойная леди взяла инициативу на себя и свесилась через балюстраду: вторжение г-на судьи прервало ее утренний туалет. Она уже оделась, но еще не сняла свой ночной чепец; ей, впрочем, было все равно, увидят ли ее в нем, или без него.
— Что, скажите на милость, привело Вас сюда в такую погоду? — раздраженно спросила она.
— Мне нужно видеть Карлайла. У меня такие новости!
— Что-то об Анне или ее семье?
— К черту Анну, — ответил судья, который, без всякого сомнения, был чем-то разъярен. — Новости об этом мерзавце, которого я вынужден называть своим сыном. Мне сообщили, что он здесь.
М-р Карлайл сбежал по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки, взял м-ра Хэйра под руку и увлек его в гостиную.
— Здравствуйте, господин судья. У Вас хватило смелости пуститься в путь по такому глубокому снегу? В чем дело? Вы, кажется, взволнованы.
— Взволнован! — взревел судья, кружась по комнате, попеременно подскакивая то на одной ноге, то на другой, словно на горячих углях. — Поглядел бы я на Вас, если бы Вы, подобно мне, лишились покоя из-за негодяя-сына. Почему бы людям не заняться собственными делами и не оставить меня в покое? Какая жалость, что его не вздернули, покончив со всем этим раз и навсегда.
