Деннис Робинс - Невеста рока. Книга вторая
Молодой женщине показалось, что после спокойного разговора с Домиником в библиотеке, после этого радостного солнечного утра она неожиданно рухнула в преисподнюю. А Вивиан обернулся дьяволом, когда закричал на нее:
— Где вы были?
— Кормила ребенка, — спокойно ответила она.
— Пора отучать ее от груди, — произнес он. — Она занимает слишком много вашего времени. Вы все меньше и меньше уделяете внимания мне!
— Но, Вивиан, — потрясенная этими словами, проговорила она, — ухаживать за ребенком — мой материнский долг.
— Долг, долг! — перебил он ее. — Вы всегда были святошей! До чего же я несчастен! Раньше мне приходилось выслушивать панегирики моей воспетой в псалмах матушки, теперь я должен внимать моей набожной жене! Но так не будет продолжаться бесконечно, моя дорогая Шарлотта. Мне больше нравится, когда вы посговорчивее. — И он нагло усмехнулся.
Ее сердце снова сжалось. С отъездом гостей она поняла, что Вивиан задумал решительно положить конец новой жизни, которую, как ей мнилось, он собирался было начать вместе с ней.
— Мне очень жаль, что вы считаете возможным говорить со мной в столь неприятном тоне. А я уж было решила, что мы начали обретать счастье вдвоем.
Он смежил отяжелевшие веки. Рот его искривился в жестокой усмешке.
— Меня делает раздражительным лежание с этой проклятой ногой. Я достаточно много времени провел в размышлениях о Всевышнем. Однако я еще не умер и не намереваюсь этого делать. К черту все суеверия! Наконец-то я пришел в себя от галлюцинаций, которые посетили меня после несчастного случая. И вы первая должны порадоваться моему выздоровлению, дорогая супруга.
Она не отвечала, стоя перед ним со скрещенными на груди руками. Он надменно осмотрел ее с ног до головы.
— Откуда на вас это неприличное платье, которое совсем вам не к лицу?
— Почему неприличное? Это одно из платьев моего приданого, — ответила Шарлотта.
— По-моему, я уже приказал вам не надевать больше платьев, сшитых какой-то местной идиоткой. Ведь я купил вам превосходные туалеты в Монте-Карло! Где они?
— В моем гардеробе… — начала она.
— Вот и носите их, — перебил он. — И еще носите ваши драгоценности. Вы раздражаете меня, когда делаетесь похожей на какую-то глупенькую инженю… на маленькую имбецилку[39] из домика привратника. Один Бог знает, зачем я женился на ней…
Она снова промолчала и лишь подумала: «Да, действительно, один Бог знает».
— А где все? — рявкнул Вивиан.
— Наши гости разъехались и просили от их имени попрощаться с вами, поблагодарить за прием. Есть прощальные записки.
— Скатертью дорога, — произнес он. — Они все до смерти утомили меня. Все, наверное, кроме Сесила, который воистину неплохой парень. Но что касается его величественного приемного братца с темной физиономией, то я его на дух не переношу!
Шарлотта крепче сцепила руки на груди.
— Вы ведь почти не знакомы с мистером Ануином.
— Достаточно знаком, чтобы понять, что он нестерпимо скучен.
Шарлотта снова промолчала. Она чувствовала, как все ее существо возмущается словами Вивиана и душа преисполнялась презрения к мужу.
Вивиан продолжал:
— Мне хотелось бы узнать всю историю, стоящую за этим напыщенным педантом из Энгсби. Его волосы и кожа темные, как у испанца.
— Может, в нем и есть испанская кровь. Ведь он, как и я сама, приемный сын.
Вивиан громко, омерзительно зевнул и всплеснул руками.
— Будь проклята эта нога! — процедил он сквозь зубы. — Кастлби утверждает, что пройдет еще недель пять, прежде чем я смогу избавиться от этих чертовых костылей. Но когда я избавлюсь от них… — Он расхохотался и посмотрел на Шарлотту так, что она тут же покраснела от стыда, ибо взгляд его был совершенно непристоен.
— Может, я пойду? — сказала она. — За ночь я очень устала, и мне хотелось бы немного отдохнуть.
— Конечно, засиделись допоздна, выслушивая политические словоизвержения из уст приемного братца Сесила, — выпалил Вивиан. — Ох уж этот выскочка!
— Он не выскочка, — решительно возразила Шарлотта. — Не только рождение и воспитание важны для настоящего мужчины, Вивиан. Неважно, какого происхождения Доминик — по своему характеру и манерам он истинный джентльмен.
— Вот как? — манерно протянул Вивиан и, прикрыв один глаз, внимательно посмотрел на Шарлотту. — Как красноречиво вы говорите о нашем члене Парламента! Неужели он сумел затронуть какую-то романтическую струну в вашем сердце, дорогая?
Она почувствовала, как кровь бросилась к щекам и снова схлынула. Изо всех сил стараясь взять себя в руки, чтобы не задрожать, Шарлотта проговорила:
— Пожалуйста, Вивиан, может, я пойду? Раз вы так изменились и стали столь неучтивы со мной, то я предпочла бы удалиться.
Шарлотта резко повернулась, собираясь выйти из опочивальни, но он закричал ей в спину так пронзительно и грубо, что она невольно обернулась, опасаясь, что этот дикий крик услышат слуги.
— Вивиан, прошу вас, не кричите.
— Я не позволю вам разговаривать со мной так дерзко! — рявкнул он. — Из-за этой проклятой ноги и вашего ребенка вы слишком долго пребываете без меня. А по-моему, именно сейчас вы должны продемонстрировать по отношению ко мне хоть немного любви и внимания. Вы слышите? Подойдите ко мне…
Каждая капелька крови вскипела в теле Шарлотты, ибо она поняла, что стоит за этими ядовитыми словами и гнусным настроением мужа. Она весьма неохотно приблизилась к его постели, сморщив нос от отвращения. Ей страстно захотелось раздвинуть тяжелые занавеси на окнах и впустить свежего, напоенного весной апрельского воздуха в эту душную комнату. Она сказала:
— Ради всего святого, Вивиан, давайте не начинать снова так. Умоляю, вернитесь к себе такому, каким вы были еще совсем недавно. Когда вы относились ко мне должным образом, как и следует относиться к своей жене.
Он рассмеялся и схватил ее, крепко прижав к себе.
— Вот сейчас перед вами нахожусь истинный я! Как вы приятно пахнете. Ах вы, маленькая лицемерка! Давай-ка снова познаем страсть и огонь, которые привели к появлению нашей дочурки. Не надо больше напускной скромности, леди Чейс. Вы станете более привлекательной, когда на вас будет меньше одежды.
Умоляя оставить ее в покое, Шарлотта закрыла глаза. Он рванул на ней лилейно-белое платье, обнажив ее прекрасные плечи. И тут на постель выпала визитная карточка Доминика. У Шарлотты не было времени поднять ее, ибо пальцы Вивиана, словно клещи, вцепились в карточку. Он поднес ее к свету, нахмурился, а затем стал долго и дико хохотать. От этого гомерического хохота все похолодело внутри Шарлотты. Она задрожала с ног до головы.
— Ах вот оно что! Пре-е-кра-а-асно! — протянул Вивиан. — Мистер Доминик, член Парламента. Олбани. Первое крыло. Ваш новый герой! Как это занятно! Ха-ха-ха!
Она была потрясена.
— Мистер Ануин просто подумал, что если… если мы когда-нибудь приедем на Итон-Сквер… то, может быть, нам понадобится его адрес, — запинаясь, проговорила Шарлотта.
Вивиан разорвал визитную карточку на мелкие кусочки и разбросал их по кровати.
— Вот чего стоит адрес Доминика Ануина! Вот так-то вот! Я никогда не пожелаю посетить этого джентльмена, равно как и водить с ним дружбу, чего требую и от своей жены! В любом случае приемный братец Сесила уже довольно зрелого возраста. Пусть подыскивает себе компанию женщин постарше вас. А если он позволит себе поухаживать за моей красавицей супругой, то ему скоро придется забыть об этом намерении.
У нее не было слов. Она с отчаянием и болью смотрела на клочки визитной карточки. «Как это символично, — мелькнуло у нее в голове, — вот так Вивиан разорвал на кусочки мою жизнь и пустил эти кусочки по ветру на все четыре стороны».
— А вы, оказывается, низкий человек, — вырвалось у Шарлотты с горя, когда он больно дернул ее за волосы, пытаясь окончательно сорвать с нее платье.
Он снова расхохотался и грубо впился в ее губы.
Она изо всех сил сопротивлялась его низким домогательствам. Пыталась оттолкнуть его. Он боролся с ней, причиняя ей при этом страшную боль. Его руки, подхлестываемые похотливым желанием, налились силой, и ей не удавалось вырваться из железных объятий. Но она сквозь слезы проговорила:
— Мистер Ануин прекрасный человек! И я ношу его адрес в сердце! Мне не нужна эта карточка! Решительно заявляю вам, что знаю, где найти его, если мне понадобится его помощь!
— Ты распутница! — заорал Вивиан. — Да еще с почти трехмесячным ребенком. Как это омерзительно!
— Я не сделала ничего дурного. Мистер Ануин посторонний человек, с которым мы просто подружились, — отвечала она.
— А вот это положит конец вашей дружбе, — сказал он и с размаху ударил Шарлотту по лицу.
