Тереза Ревэй - Лейла. По ту сторону Босфора
— Мне нужна ваша помощь.
Первый раз эта женщина сумела какие-то чувства вместо обычного холодного равнодушия. И она смотрела на него и не делала вид, будто он прозрачный.
— Я караулю вас с шести утра, — произнесла она занемевшими от холода губами. — Боялась вас пропустить.
Луи попросил Нину следовать за ним и подхватил под руку, чтобы женщина не упала. Как только он почувствовал ее тело, ему пришлось собрать все силы, чтобы не обнять ее прямо на улице. Удаляясь от конака, Луи бросил последний взгляд на решетчатые окна. В этом квартале не было места, где мужчина мог бы уединиться с женщиной, и капитан решил поймать такси. Между белыми от инея берегами Золотого Рога блистала сталью стылая вода.
Они зашли в одно из кафе Галаты. Луи заказал черный чай, яйца, сыр, маленькие хлебцы. Пусть это и выглядело абсурдно, но он испытывал удовольствие от того, что Нина от него зависела, даже если речь шла только о том, что ей нужно просто согреться после долгих часов ожидания на холоде.
— Вы видели генерала Врангеля? — спросила она, имея в виду главнокомандующего русской армии, сражающейся против большевиков.
О да! И более чем. Несколькими днями ранее Луи в севастопольском порту участвовал в эвакуации побежденной Белой армии. Франция оказалась единственной европейской страной, которая признала правительство Врангеля. И теперь она взяла на себя моральное обязательство помочь русским, военным, а также гражданским, вынужденным бежать от наступающей Красной армии.
Он кивнул и предложил Нине сигарету.
— Несчастных погрузили на битком набитые корабли. Некоторые даже не нашли места, где прилечь. Путь от Крыма длился пять дней, и все это время они простояли, довольствуясь скудным пайком. Это ужасно!
Нина побледнела еще сильнее.
— Вы должны мне помочь, я вас умоляю.
Гардель вопросительно посмотрел на нее. Неужели он наконец узнает хоть что-то о прошлой жизни этой женщины? Его любопытство со временем не ослабело. На мгновение вспомнилось унижение их последней встречи, и вдруг он почувствовал смутное удовлетворение при виде ее обгрызенных ногтей и впалых щек.
— Ешь, — сказал он, придвигая к ней тарелку. — У меня достаточно времени. Впрочем, у меня всегда было его достаточно для тебя, но тебе это было не нужно.
Опустив глаза, она лишь глотнула чаю. Он видел, насколько трудно было ей прийти к нему и просить. Повинуясь порыву, он взял ее за руку, погладил нежную кожу запястья, отливающие синевой вены. Ничего не изменилось. Ему по-прежнему хотелось к ней прикасаться.
— Нужно, чтобы вы помогли найти моего мужа, — произнесла она.
— Ты замужем? Я этого не знал. Да я вообще ничего о тебе не знаю, не так ли? Я даже не знаю твою фамилию.
— Малинин… Мой муж, Александр, — офицер. Он был эвакуирован одним из тех кораблей, о которых вы только что говорили. По крайней мере, я так думаю.
Луи откинулся на спинку стула, затянулся сигаретой, принимая безразличный вид.
— Ты так думаешь или ты на это надеешься? Не в этом ли весь вопрос?
Она впилась в него презрительным взглядом своих светлых глаз, вероятно спрашивая себя, что он потребует взамен.
— Мы не виделись почти два года. Мне пришлось выкручиваться самой. Я больше не знаю, надеюсь я или нет.
Луи попытался представить жизнь этой женщины до изгнания, жизнь блистательных аристократических семей, правивших в России во времена царей и Толстого. Конечно, он многое читал о России, у него сложилась слишком романтическая картинка, но он был убежден, что она блистала во дворцах Санкт-Петербурга, что она была избалованной супругой и, возможно, счастливой. Он представил ее мужа на одном из военных судов, от которых осталось одно название и на которых укрывались офицеры, простые солдаты и казаки, с исхудавшими и заросшими лицами, измученные дизентерией. Флот нищих.
— Им запрещено покидать борт корабля. Необходимо найти Александра и снять с судна. Они измучены голодом, вы сами это сказали. Многие больны. Говорят, что в толпе были раздавлены беременные женщины.
Нина нервничала, ее руки трепетали, словно безумные птицы.
— Я не хочу бросать его на произвол судьбы, вы понимаете? Я, по меньшей мере, ему обязана, — тихо добавила она. — Я готова… Я хочу сказать: если вы хотите…
— Переспать с тобой за эту небольшую услугу? — резко сказал он в ответ, поскольку она была права.
Желание обладать ею было по-прежнему сильнее его. Луи уже знал, что не сможет противостоять, точно так же как он не смог отказаться от опиума. Нина была в его власти. Разве не этого он всегда хотел?
— Я — проститутка, или вы об этом забыли? — презрительно парировала она.
— У тебя было много мужчин после меня?
— Несколько.
— Я, наверное, должен волноваться о состоянии твоего здоровья.
— Успокойтесь, вы ничем не рискуете, — сказала она с горьким смешком. — Я достаточно умна, чтобы следить за своим орудием труда.
Охваченный бурным желанием ее поцеловать, он отвернулся, избегая ее высокомерного взгляда. За запотевшим окном мелькали расплывчатые силуэты прохожих. Он поднял руку и заказал официантке кофе.
Нина старательно грызла хлебец. Было ясно видно: эта женщина знает, что такое голод. Рядом устроилась еще одна пара, тихо перешептывавшаяся. Это тоже были русские. Совсем недавно Луи в смятении наблюдал наплыв беженцев, заполнявших улицы Галаты и Пера.
— Я посмотрю, что смогу сделать, но ничего не обещаю, — заявил он. — Это все равно, что искать иголку в стоге сена.
Лицо Нины озарилось.
— Вот название его полка! — воскликнула она, роясь в сумочке. — Еще я оставила свои координаты в русском справочном бюро. Если он напишет, они мне сообщат.
Она нацарапала на клочке бумаги несколько слов.
— Я вам очень признательна, Луи.
Она протянула ему бумажку, а он на мгновение задержал ее руку в своей, перед тем как поцеловать ее ладонь. Покорившись, с непроницаемым лицом, она вся напряглась. Жизнь научила ее платить по счетам. «Ты — животное», — подумал Луи, которого внезапно стало грызть что-то похожее на совесть. Но все же со своим желанием он бороться не собирался. У него на это не было ни сил, ни воли. Эта женщина овладела его сознанием. Он поможет ей найти мужа, но ничто не помешает заняться с ней любовью.
Луи позвонил другу, капитан-лейтенанту Роберу Козму, адъютанту адмирала Дюмениля, командующего французской эскадрой. Тот согласился помочь, так как получил похожее задание от адмирала.
На следующий день мужчины поднялись на борт дозорного судна, доставившего их к кораблям с беженцами. Некоторые угрожающе кренились. Во время пути к Константинополю один торпедоносец пошел ко дну вместе с двумя с половиной сотнями пассажиров. Луи и его люди никого не смогли спасти, так как их слишком поздно оповестили.
Русские, в оборванных серых армейских плащах императорской гвардии, образовали на палубе плотную массу, внимательно рассматривая небольшие судна греческих и армянских торговцев, порхающих, как комары. Некоторые перегибались через борт и спускали на ремнях перстни и обручальные кольца, меняя их на воду или хлеб. Время от времени мелькал круглолицый женский силуэт. «Как, черт возьми, мы сможем здесь найти Нининого мужа?» — подумал Луи.
— Это еще хуже, чем я себе представлял, — прорычал он. — Мы будем его здесь искать до скончания века.
Несчастные русские были убеждены, что турки, которые когда-то приютили изгнанных инквизицией евреев, не отвергнут и их. Несмотря на то что эти два народа испокон веков были врагами, такая вера была оправдана. Французы и американцы никогда бы не пришли на помощь этому выморочному народу, если бы не одобрение властей, великодушие Красного креста и жители, принимающие беженцев у себя. Англичане же вообще ничего не хотели об этом знать. Их единственным собеседником была советская власть. «Мы ведем торговлю с каннибалами!» — не без цинизма заявил премьер-министр Ллойд Джордж.
На суднах, где находились казаки, были слышны грустные песни и хлопанье императорских знамен. Роберт Козм, вооружившись громкоговорителем, окликнул двух офицеров. Северный ветер усиливал ледяной холод. Луи начал притопывать, чтобы согреться. Он все спрашивал себя, какой будет его реакция, если Малинин, не дай бог, откликнется. Как бы то ни было, решение принято. Теперь, когда он снова обрел Нину, он больше от нее не откажется.
Козм немного осип, и Луи его сменил. Вдруг какие-то мужчины замахали руками. Дозорное судно подошло как можно ближе к высокому корпусу корабля.
— У вас есть на борту некий Александр Леонидович Малинин? — крикнул Луи по-французски, поскольку знал, что офицеры свободно говорят на этом языке.
Какой-то крепкий мужчина с косматой бородой сложил ладони рупором:
