Барбара Делински - Наслаждение и боль
— Стало быть, она согласилась?
Аманде очень хотелось соврать, но она не решилась.
— Нет. Вернее, не совсем. Эмили сказала, что третью попытку можно было бы сделать хоть завтра. Но через месяц тоже нормально. В смысле, ничего страшного.
— Тут я с ней согласен. Я бы тоже предпочел повторить третью попытку прямо сейчас.
Но при одной только мысли о том, чтобы пройти через это снова, к горлу Аманды подкатила тошнота.
— Извини, Грэхем. Я не могу. Во всяком случае, сейчас. Я должна сделать перерыв.
— Это ты насчет себя? Или ты имеешь в виду нас с тобой?
— Себя, конечно, — быстро ответила Аманда. Слишком быстро, чтобы это было правдой.
И Грэхем, конечно, это понял. Молча покачав головой, он отвернулся. Потом одним глотком опрокинув в себя то, что еще оставалось у него в кружке, поставил ее в раковину и встал.
— Сегодня во второй половине дня мне придется опять съездить в Провиденс. Так что, возможно, я опять вернусь поздно.
Конечно, и до этого случалось, что он возвращался домой поздно, и даже несколько дней подряд, но прежде это было неприятно им обоим. Теперь же не похоже было, чтобы его это расстраивало. А вот для нее это было словно гром среди ясного неба. Аманда понимала, как это важно для них — просто спокойно поговорить. И лучше всего это было бы сделать за ужином.
Но Грэхем даже не заикнулся о нем. Он выскочил во двор, так громко хлопнув дверью, что она задрожала. Оцепенев от неожиданности, Аманда не сразу бросилась за ним. Но в к тому времени, как она схватилась за ручку, Грэхем уже вскочил в машину. Так что Аманде оставалось только с досадой смотреть, как грузовичок, развернувшись, выезжает с участка на дорогу.
Не зная, что ей думать или делать, она так и простояла там вплоть до той минуты, когда из-за поворота вывернул школьный автобус. Двое младших Коттеров и брат с сестрой Лэнги забрались в него, и он торопливо помчался в сторону школы. Только тогда Аманда решилась наконец выйти из дома. На дорожке она столкнулась с Джорджией, которая вышла помахать детям на прощанье.
Той достаточно было бросить на Аманду один-единственный взгляд, чтобы в глазах ее вспыхнуло сочувствие.
— Надеюсь, время, чтобы выпить чашечку кофе, у тебя найдется? — спросила она, ласково обняв Аманду за талию.
Аманда отрицательно покачала головой:
— Увы, мне уже пора ехать в школу. А вот поплакаться в жилетку минутка есть. — Для того чтобы поплакаться в жилетку, Джорджия подходила как нельзя лучше — учитывая, что замужем она уже была втрое дольше, чем Аманда. Вспомнив об этом, Аманда завистливо вздохнула — хотела бы она когда-нибудь сказать то же самое о них с Грэхемом.
— Почему у тебя такой несчастный вид? Это все та история с беременностью виновата? — сочувственно спросила Джорджия.
— Чья именно? — криво усмехнулась Аманда. — Моя? Или Гретхен?
Джорджия ответила ей обезоруживающей улыбкой:
— Может, для начала обсудим твою?
Аманда тяжело вздохнула:
— Это меня просто убивает. И не только это — дело в том, что мы с Грэхемом все это время бьемся лбом об стену…
— Что ты имеешь в виду?
— Мы ссоримся. Не можем ни о чем договориться. Раньше такого не было.
— Договориться насчет ребенка?
— Да нет… скорее, о том, каким образом добиться того, чтобы он все-таки появился. А тут еще Гретхен… Знаешь, Джорджия, я сделала ужасную вещь. Я предположила, что он может быть отцом ее ребенка…
— Боже милостивый! Не может быть!
— Да, — сглотнув, созналась Аманда. Уши у нее горели. — Только представь себе — я уговариваю подростков не бросаться обвинениями, о которых они впоследствии могут горько пожалеть, и тут же делаю это сама. Нет, Грэхем не может быть его отцом. Я и сама это понимаю. Не одна нормальная женщина на моем месте удивилась бы, узнав, что этот так называемый секс, которым мы занимаемся в последнее время, не внушает ему ничего, кроме отвращения. Мне самой давно уже и думать об этом противно. А раньше… как это было здорово раньше! А теперь? Все заранее спланировано, расписано, разложено, словно инструкция по пользованию бытовой техникой — правила, ограничения, когда, сколько и как часто. И главное — боже упаси выбиться из графика! Только в назначенное время, а больше — ни-ни! А Грэхем, наоборот, любил, когда все происходило спонтанно. Нет, нет, ты не подумай — он вовсе не из тех, кто бегает налево, предпочитая секс на стороне, но, с другой стороны, я совсем не разбираюсь в мужской психологии. Ведь для них секс — это нечто такое, без чего они просто не мыслят своей жизни. Зов плоти, с которым они не в силах совладать. Высший кайф. Так что, может, Грэхем не так уж и виноват. Конечно, это ужасно, но я вполне допускаю, что он пал жертвой внезапного взрыва страсти, когда прошлой осенью возился вместе с ней на участке. Кстати, я не говорила тебе, что его первая жена — вылитая Гретхен? Они похожи как две капли воды.
— Нет, — растерянно протянула Джорджия.
— Правда, волосы у Меган скорее рыжеватые, но во всем остальном… личико сердечком, белая, точно фарфоровая, кожа, глубоко посаженные глаза… просто потрясающе похожа!
— Неужели?
— Так и есть. Послушай, Джорджия, выброси это из головы. То есть, я хочу сказать, все это вздор. Я знаю, что Грэхему и в голову бы никогда не пришло путаться с ней у меня за спиной. Он — однолюб.
— Расс тоже… Однако, признаюсь тебе честно, вчера вечером мне в голову ненадолго закралась та же самая мыслишка, что и тебе. Да, Карен права. Он ведь действительно целый день дома. Один и без жены. Муж-беспризорник, так сказать, — печально усмехнулась она. — А если он до сих пор привлекателен в моих глазах, так почему нельзя допустить, что Гретхен тоже может найти его привлекательным?
— Перестань, Джорджия. Ну, какой Расс беспризорник?!
— Правда, до Джорджа Клуни ему явно далеко…
— Вот именно. Не красавец, но очень симпатичный. И обаятельный.
— Да уж — явно более обаятельный, чем, скажем, какой-то там электрик, — кисло бросила Джорджия. — Натану, если ты помнишь, уже стукнуло семьдесят три, к тому же у него эмфизема. Как-то трудно представить его в объятиях Гретхен. А что ты думаешь насчет остальных?
Все четыре дома в их тупичке пользовались услугами одних и тех же работников коммунальных служб.
— Водопроводчик? Но он только в прошлом году женился, и по его лицу видно, что у них до сих пор медовый месяц. Садовник — из новообращенных христиан, так что вряд ли. Кто-то другой? Как-то с трудом верится… — Она покачала головой.
— Тогда остается один Ли.
— Что ж… очень возможно.
— Но он клялся и божился, что покончил с этим навсегда. Начал, мол, новую жизнь.
Аманда с сомнением покачала головой:
— Ладно, оставим это. Тогда как быть с Грэхемом? Знаешь, я чувствую, что просто больше не могу. Мне нужно хоть немного отдохнуть от всего этого. Я сказала, что хочу сделать перерыв. Только вот как убедить его?
— Ну, в этом ты у нас специалист. Вспомни, как ты убеждаешь своих пациентов.
— Я обычно предлагаю им все обсудить. Выговориться, наконец. Но когда дело доходит до Грэхема — все, конец. Стоит мне только завести разговор на эту тему, и все заканчивается взаимными упреками. — Аманда попыталась представить Джорджию на своем месте, но не смогла. Хотелось бы ей быть хотя бы вполовину такой выдержанной, как ее подруга. — Понимаешь, это ужасно. Я ведь люблю Грэхема. Мы с ним всегда хорошо понимали друг друга. Но сейчас… сейчас все по-другому. А у тебя так было? Я имею в виду, чтобы вы с Рассом не понимали друг друга?
— Да, конечно. И сейчас бывает — когда мы далеко друг от друга. Когда у нас обоих дел невпроворот и крутишься как белка в колесе. Да вот как на этой неделе, к примеру. Взять хотя бы всю эту историю с Квинном. Она прошла как будто мимо меня. Они все тут были взвинчены до предела, и ни у кого не было ни сил, ни желания обсуждать это со мной. Кстати, надеюсь, с ней покончено?
— Думается, на какое-то время да.
— Не нравится мне эта история с выпивкой…
— Насчет Элли в этом смысле можешь не переживать. У нее на этот счет твердые правила.
— У Квинна тоже они были.
Аманда некоторое время помолчала, прикидывая про себя, насколько она имеет право посвятить Джорджию в эту историю.
— Может быть, мы несколько ошибались насчет него.
— Наверное, тебе известно больше, чем нам?
— Только что у него есть какие-то проблемы. — Большего она сказать не могла. Существовала такая вещь, как профессиональная этика, и Аманда не имела права нарушить ее. — Вы с Рассом должны были давным-давно обсудить между собой вопрос с выпивкой.
— А мы обсуждали. В этом смысле мы с ним придерживаемся одного мнения.
— Скажи, а есть что-то такое, что вам с Рассом неудобно обсуждать? Ну, насчет чего вы с ним расходитесь?
