Кристоф Дюшатле - Игры в песочнице, или Стратегия соблазнителя
— Посмотри на девушку за столом, она сидит позади тебя, — говорит Флориан, показывая пальцем.
Я незаметно поворачиваю голову, делаю вид, что ищу дорожную сумку под стулом.
— Она ничего, а что?
Флориан шепотом сообщает:
— Это сестра Каролины, моей бывшей.
— Да? Вот не везет.
— Мне кажется, она за мной следит.
— Тебе сейчас тяжело? — спрашиваю я.
— Ты не понимаешь, — стонет он.
— Нет, понимаю.
— Мне нужно измениться.
— Здесь на террасе по-прежнему уютно. А какой прекрасный памятник какому-то религиозному деятелю напротив, смотри! Похоже, скоро парни из Голливуда приедут сюда и начнут снимать большой сериал. В нем будут эзотерические и параноидальные сцены и эротическая история, которая опровергнет непорочность несчастной Святой Девы.
Отвлечь Флориана мне не удалось, он продолжал гнуть свое.
— Ты знаешь, я повсюду вижу Каролину. Даже пудель консьержки мне о ней напоминает.
— Чем, вьющейся шерстью?
Моя шутка его раздражает.
— Пожалуйста, не будь вульгарным.
— Даже не думал, — я пожимаю плечами.
— Ну о чем ты говоришь?
Необходимо поменять тему разговора, что я и делаю.
— В прошлый раз меня заинтересовала твоя теория о «среднестатистическом мужчине». В чем там собственно дело?
— Я думаю о механизме дозирования наших желаний, располагая их на шкале X, ни слишком высоко, ни слишком низко. Так жить спокойнее.
— Это интересная мысль, буддистское ограничение. Но, видишь ли, на практике все обстоит иначе. Кстати, большинство теорий рушатся при столкновении с действительностью. Вот что на самом деле забавно и грустно.
— Минутку, я еще не сказал последнего слова… Ну, хорошо… Самый худший вариант: я знаю, что Каролина кого-то встретила, но я не знаю кого.
— Понимаю.
Не буду же я ему рассказывать, что она спит с Гаэлем Мартеном. Надо соблюдать приличия. Если тебе наставляет рога тот же тип, который тебя уволил, — это уж чересчур.
Флориан погружается в глубокое молчание: рот открыт, взгляд неподвижен. И это длится две невыносимые минуты. Скоро у меня свидание с Мэрилин, и я весь сгораю от нетерпения. Наконец, я нарушаю тишину:
— Зачем ты хотел меня видеть?
— Не знаю, кто будет работать на моем месте, но я хотел бы оставить все инструкции, чтобы тебя сохранили в базе данных. Ты — хороший «негр».
— Не строю никаких иллюзий на этот счет и думаю, что твой преемник, вероятно, уже собрал свою команду.
— Наверное, ты прав.
— Во всяком случае, я перестаю быть «негром», в некотором смысле…
— В конце концов, это неплохо.
— Я встретил молодую женщину…
— Счастливчик!
— Возможно. Использую благоприятный момент. Пока…
— Что пока?
— Пока она вдохновляет меня на творчество.
— И все-таки не сделай ошибки… Молоденькие девушки непостоянны.
— Поздно, я уже завяз по самые уши. Ведь живем один раз.
— Умираем тоже один раз.
— Это нетипичные слова для «среднестатистического мужчины».
— Извини. Я порчу тебе праздник.
За соседний столик садятся две хорошенькие девушки, но я предпочитаю не обращать на них внимания. Флориан — тем более. Он потерял то, что нашел я: безмятежность, связанную с телом, духом, запахом и цветом. Но это не конец. Сейчас у него переходный период. Поскольку, черт побери, можно сказать, что жизнь разыгрывает с нами старинную партию в покер, делая ставки на наши судьбы. В этой игре великий чемпион — это будущее. А известно, что будущее длится долго.
Флориан спрашивает, что я намерен предпринять по поводу работы. Говорю ему, что благодаря своим корсиканским друзьям я познакомился с молодым мексиканским режиссером. Его зовут Карлос Монтебелло. Неплохое имя! У него есть проекты, стратегия, талант и амбиции. Он подписал контракт с богатым колумбийским продюсером, живущим в Меделлине.
— Ты думаешь, это серьезно?
— Меня наняли как сценариста. И я уже получил авансом кругленькую сумму. Не могу пожаловаться.
— Что сделано, то сделано.
— А ты? По-прежнему будешь работать в издательском деле?
— Да…
Флориан сосредотачивается, тяжело дыша, и рассказывает о своем новом проекте. Издатель нового облика желает отныне заниматься своей профессиональной деятельностью в Интернете, создать новаторский сайт, пользоваться чатами, блогами, использовать глобальное и интерактивное телевидение, чтобы создать Большую Книгу в цифровой версии.
— Скажи, разве это проект «среднестатистического мужчины»?
— Это новый этап, я должен изменить свою позицию и стать заметной личностью. Вспомни, это вполне соответствует моей теории «среднестатистического мужчины».
Тень нависает над нашим столом: сестра Каролины стоит перед нами и смотрит на своего бывшего родственника. Тот начинает дрожать. Намерения незваной гостьи кажутся агрессивными. Намечается пикировка. Сестра Каролины кладет конверт на стол.
— Это для тебя, — произносит она, прежде чем уйти.
Флориан открывает конверт и вытаскивает листок. Я не могу понять, что там: письмо, написанное от руки, рисунок или документ. Я только замечаю необыкновенную бледность Флориана, когда он видит эту бумагу.
— Я пойду, — говорю я. — Так будет лучше, не так ли?
Квартира у станции метро «Гонкур»
После секса Мэрилин идет наполнять ванну. Я слышу, как шумит вода. Уже несколько дней Мэрилин читает книгу «Американский психопат»[18], которую выискала на полках моего книжного шкафа. А я пытаюсь писать новый роман на компьютере в соседней комнате. Условное название и сюжет истории заставляют меня поломать голову. «Оглядываясь назад» — это история про злоключения одного идиота, который неспособен удержаться на работе, этакая эпопея в духе приключений Дон Кихота в современном мире. Заглавие было мне подсказано одним другом Жан-Ивом Ж., простодушным и загадочным человеком, который взялся за написание энциклопедии войны, — титанический труд, не имеющий границ.
Мэрилин слышит, как стучат мои пальцы по клавиатуре. Присутствие девушки меня вдохновляет…
Я слышу всплески, когда Мэрилин шевелит ногами, и эти звуки погружают меня в мечтания — источник впечатлений и воспоминаний. Представляю женщин, стирающих белье на берегу Амазонки, дождь, хлещущий по стеклам домов в деревне, плещущуюся в раковине рыбу…
Отвлекаюсь от компьютера и иду в ванную комнату к Мэрилин. Она улыбается, читая книгу, которую держит в руках над водой.
— Чего ты хочешь? — она хитро улыбается.
— Я? Ничего.
— Сколько страниц ты написал?
— Двадцать три.
— Неплохо…
Опускаюсь на колени и погружаю руку в воду.
— Нашла что-нибудь интересное в книге?
— Думаю, да…
— Гм…
Мягко раздвигаю ноги Мэрилин, ласкаю ее. Она откладывает книгу и вскоре выдыхает:
— Иди ко мне…
Продолжаю осторожно ее возбуждать. Она сжимает рукой мое плечо, приподнимает бедра, и волна наслаждения прокатывается по ее телу. После этого Мэрилин полностью расслабляется, словно впадает в летаргическое состояние, напоминая маленькую неподвижную куклу, плывущую по воде. Сбрасываю одежду, сажусь на край ванны и опускаю ноги в воду; намыливаю ноги Мэрилин, делаю ей точечный массаж ступней, обмываю ее и помогаю подняться.
Моя цель — доставить Мэрилин нескончаемое удовольствие, вознести ее на пик наслаждения и продлить это состояние как можно дольше. Вытираю ее полотенцем, беру на руки, несу в спальню и кладу на кровать. Ее тело напоминает мне череду сменяющихся первозданных миров: разветвленную крону деревьев, пустые страницы книги, молочно-белую сердцевину дерева, чистое белье, только что вынутое из стиральной машины, семечки и розовую мякоть инжира, положенного на поджаренный хлебец, антропометрию Ива Кляйна[19] и его «зоны нематериальной чувствительности», стакан с водой, опрокинутый на садовый столик, перила винтовой лестницы, пюре из красных фруктов, постепенно растворяющееся в греческом йогурте…
Прошу ее лечь на живот, сажусь на ее ягодицы, кладу руки ей на плечи. Делаю легкий массаж, идя вниз от затылка по всей спине, расслабляю ее мышцы, вызываю у нее ощущение спокойствия. Когда верхняя часть тела Мэрилин полностью расслабляется, скольжу вниз, глажу ягодицы, разминаю мышцы ног, глажу ступни, долго ласкаю пальцы ног, потом поворачиваю ее к себе лицом. Замечаю, какой у Мэрилин томный и нежный медленный взгляд; раздвигаю ее маленькие нижние губы, провожу языком по набухшему розовому бугорку. «Хочу, чтобы ты вошел в меня», — шепчет Мэрилин. Тогда я приподнимаю и обхватываю ее дрожащее тело, вхожу в нее, осторожно двигаюсь внутри нее; Мэрилин просит меня взять ее, двигаясь все резче и резче. Она издает тихий стон, очень нежный. Ее бедра сжимаются, и мы одновременно испытываем оргазм.
