Терри Лоуренс - Мужчина достойный любви
Мелисса состроила гримасу. Мысли ее смешались. Поцелуй на кухне застал ее врасплох. Так же как и приход Рейли на холм. Она засмотрелась на Бедфорд-хауз, она позволила себе замечтаться. Когда Рейли заговорил о том, как впервые здесь появился, Мелисса ему позавидовала, множество желаний раздирало ее. Связанных с ним. Связанных с этим местом. Связанных с чем-то, чего у нее никогда не было; с кем-то, кто будет любить ее такой, как она есть.
Расхаживая вечером по комнате, она разглядывала сделанные на пленэре акварельные наброски. Эти рисунки были одновременно и ее, и Авроры. Эта мысль стала для нее опорой. Она никогда не предаст столь хрупкое доверие, бросившись очертя голову в безнадежную любовную связь.
Оставив последний рисунок приколотым к мольберту, остальные Мелисса сложила в папку. Крепко ее завязывая, она быстро превратила черные шнурочки в неподдающийся узелок. «Клянусь, что ты научила Аврору завязывать обувь быстрее и лучше, чем получается у тебя!» Связывать что-либо не так-то легко, как представляется на первый взгляд. Мысль прозвучала настолько символично, что Мелиссе стало не по себе.
Да, у нее есть желания, существование которых она отрицала. Зато Рейли, при всей его в высшей степени раздражающей отстраненности и внезапной, хватающей за сердце, страстности, обладал талантом доводить эти желания до точки кипения. Внутри они оба вовсе не были теми людьми, которыми стремились казаться внешне. Что это, лицемерие или обычное свойство человеческой натуры? Мелисса не знала.
С неудовлетворенным видом она поглядела на свою последнюю картину. Расплывчатая незавершенность. Глаза влекли богато-красные и густо-зеленые места, написанные ею, когда рядом сидел Рейли. Остальное выглядело, как неживое.
— Хорошо, что Рейли не художественный критик, — пробормотала она.
Он открыл в ней призывные влечения, о которых Мелисса никому не говорила. И когда он храбро объявил о собственных желаниях, ей на этом фоне стало стыдно. Но она никогда не позволит ему осознать, до какой степени она его хочет. Сближение сделало бы еще более тяжким неизбежное расставание.
Благодаря вызывающему предупреждению Рейли, она вновь была начеку: воздвигнутые ею укрепления были выше башен замка и шире наполненного водою рва. Где-то к югу от Бедфорд-хауза находились руины старинного замка. Она решила обязательно посетить их на следующий день.
А сегодня она приглашена на обед.
На кухне Мелисса появилась ровно в семь. Имитируя естественную самоуверенность Хелены, она проплыла в направлении стола, вежливо улыбаясь и бесстрашно встречаясь взглядами с потрясенной прислугой. Раз уж ей предстоит остаться еще на тридцать дней, она покажет Рейли, как легко она вписывается в обстановку. Она была просто еще одним товарищем по работе. В окружении разумных, практичных людей кем еще друг для друга они могли быть?
За исключением того, что ее чувства находились в состоянии повышенной боеготовности с того самого момента, как она увидела его. Поблескивающие в глазах Рейли искорки подсказали ей, что он ее ждал и надеялся на ее приход. Как у далекой звезды, сияние сменилось тусклым мерцанием.
Она мило ему улыбнулась.
— Всем привет! Поскольку целый месяц нам предстоит работать вместе, я решила, что настало самое время зайти и со всеми познакомиться.
— Вы этим оказали нам честь, — проговорил он. Нарезав ростбиф во главе стола, он отложил нож, вытер руки льняной салфеткой и медленно подошел к Мелиссе.
Сердце у нее заходило ходуном. А приклеенная улыбка делала ее похожей на манекенщицу из дома моделей.
С вопрошающим взглядом и безупречной выдержкой Рейли стал представлять ее всем собравшимся.
— Вы бегло и по ходу дела встречались со многими из нас. Разрешите мне официально вас с ними познакомить. Это Кроули, наш садовник.
— Очень приятно.
Сухонький старичок сделал вид, что не заметил протянутой руки. Он дотронулся рукой до виска, точно отдавая честь при надетой фуражке.
— Уверен, что взаимно.
Затем ее познакомили с ответственным за безопасность Хэверфордом и двумя младшими горничными: Сисели и Дженни. Только-только достигшие двадцатилетия, они толкали друг друга в бок и повизгивали, когда Мелисса подошла к старшей горничной Марте.
— Сегодня у нас кадрированный состав, — заметил Рейли. — Миллер повез его сиятельство в Лондон, а еще несколько человек получили на вечер, выходной.
— А у нас он завтра, — напомнила одна из горничных.
— Я не забыл.
Мелиссе хотелось не обращать внимания на ощущения, жегшие ее изнутри, точно угли, и возникавшие всякий раз, когда Рейли слегка касался ее спины. Дело было не в том, что он делал, а в том, что он знал, что их объединяет общая тайна и взаимная близость.
Она двинулась вперед. Обе девушки глядели на них, точно ястребы. Шеф-повар, столь же зоркая, как и они, полноватая женщина лет пятидесяти, взяла руки Мелиссы в свои и стала пристально вглядываться ей в глаза, словно это были чаинки, по которым она гадала.
— Добро пожаловать, — сказала шеф-повар. — Позвольте, милая, поставить вам прибор.
— Большое спасибо.
— Вам тут уютно, дорогая? Чай вам нравится? Я знаю, что американцы пьют его по-другому, не так, как мы.
— Чай чудесный. И мне страшно нравится здесь. Извините, что раньше не могла с вами встретиться.
— Ведь у вас на руках малютка, и она занимает все ваше время, не так ли?
— Я гоняюсь за ней по всему дому. А тут такой порядок, что мне иногда кажется, будто этот дом управляет сам собою.
— Вряд ли! — воскликнула шеф-повар, улыбаясь от души. — Гости и не подозревают, какая масса вещей совершается за кулисами.
Рейли посмотрел Мелиссе прямо в глаза.
— Да, это верно.
Шеф-повар похлопала ее по руке:
— Мы этим гордимся, милая. Это называется «благоразумная скрытность». Ею обладает каждый хороший дом.
Рейли оказался в пиковом положении. Безудержно страстный наедине, тут, в присутствии других, он разговаривал с нею в высшей степени почтительно и корректно. Но она ощущала на себе его взгляд, безжалостно ее просверливающий, видящий за ее жалкими потугами сдерживать именно то, что в ней таилось. Она сражалась с собственными желаниями и давила истинные чувства светской болтовней и церемониалом общения. Примерно так же, как это делает он, подумала Мелисса, только Рейли настоящий мастер этого дела, а она — нервничающий любитель.
Мелисса уселась на конце стола, Рейли — во главе. Шеф-повар подала овощи.
— Это такой приятный дом! — заявила Мелисса.
Шеф-повар согласилась.
— Он стал намного приятнее с тех пор, как тут появился Рейли.
— Совершенно верно, он все улучшил на сто процентов, — объявила Марта.
— Вы бы теперь не узнали этого места, если бы видели его лет пять назад, — добавил Кроули.
Сидевшие за столом припомнили жалкие потуги предыдущего дворецкого и постепенный приход имения в упадок, несмотря на все их усилия. Затем они занялись критикой нынешней системы управления, начиная с добродушного подтрунивания по поводу высоких требований Рейли.
Мелисса заметила, как все уважительно ведут себя с ним. Было ясно, что они относятся к Рейли с почтением. При этом ни один из присутствующих не сбивался на фамильярность, не переходил воздвигнутых им вокруг себя невидимых барьеров.
Ни один, кроме нее.
Он поднял голову и заметил, что она за ним наблюдает. Мелисса отвела взгляд в сторону, но не ранее, чем ощутила, как к щекам прилила краска, а по позвоночнику прошла теплая волна. А появившийся внизу жар заставил ее свести бедра.
Рейли откусил кусочек ростбифа с кровью, и лицо его озарила довольная улыбка. Как можно есть при таких условиях? Она даже не предполагала, что обед превратится в сцену из «Тома Джонса».
Она вздохнула с облегчением, когда беседа перешла на графиню. Хорошо ли с нею работать? Справедлива ли она? Понимает ли других? Придерживается ли практики выдачи премиальных на Рождество? Мелисса смеялась, отвечая на вопросы.
Младшая горничная решила взять быка за рога.
— Что произойдет, если его сиятельство женится на вашей леди?
Мелисса задумалась, лишь в этот миг целиком осознав суть проблемы в полном объеме. Если Реджи и Хелена поженятся, то они с Рейли будут тут бок о бок изо дня в день — по утрам, за едой, станут встречаться друг с другом в коридорах. Без нового поцелуя не обойдешься. А потом?
— Пока это на самом деле не случится, трудно что-то предсказывать, — пробормотал Рейли, заполняя за нее паузу.
Вторая горничная взглянула на это под другим углом.
— А как же мы тут управимся, если женитесь вы, Рейли? Если вы вдруг встанете и уйдете к новой хозяйке? Что тогда?
— Этот благословенный дом и есть его хозяйка, — ворчливо произнес Кроули.
