Рэйчел Ван Дайкен - Элита (ЛП)
Вместо этого мы находились под наблюдением охраны, которая раздражала бы даже президента Обаму, и все это походило на то, будто мы пришли сюда бомбить какой-нибудь ресторанный дворик.
Мне не очень хотелось признавать, что у меня не было опыта в шопинге. Я не знала точно, что нужно делать, но я точно не нуждалась в благотворительности Никсона.
— У них тут есть магазин секонд-хенд или еще что-нибудь?
Он с ужасом посмотрел на меня, будто я только что спросила, есть ли здесь парочка щенков для битья.
— Черт, нет. Секонд-хенд? Ты… — он выругался и покачал головой. — Секонд-хенд? Долбаные магазины использованной одежды?
— Хорошо! Может, ты уже прекратишь это повторять? — отрезала я, пытаясь вырвать свою руку из его крепкой хватки.
— Такие девушки, как ты, не должны покупать там одежду.
Это повторяется снова. Девушки, как я. Девушки, которые не принадлежат к Элите и не пускают слюнки при виде тела их возглавляющего. Я почувствовала, как к моему лицу подступает жар и опустила взгляд вниз.
— Эм, что насчет магазина «Росс»? Или «Уолмарт»… или что-то вроде того? — я была настолько смущена, что даже не могла посмотреть на него.
Он резко остановился, отпустил мою руку и поднял мой подбородок.
— Трейс, ты слышала, что я сейчас сказал?
Слезы размыли мой взор. В этом то и была проблема. Я слышала все, что он сказал, и я устала от того, что недостаточно хороша. Я исчерпала все свои силы, чтобы притворятся той, кем не являлась, находясь в этой проклятой школе менее недели.
Я попыталась вырваться.
Конечно, Никсон не допустил этого.
Вместе этого он обнял меня, выдохнул и поцеловал в макушку:
— Ты… неисправима.
Я действительно не знала, что на это ответить.
— Мэйсон, не подходи к нам так близко, хорошо? — сказал Никсон над моей головой одному из охранников.
— Конечно, сэр.
— Сэр? — повторила я, хотя мой голос был приглушен его мускулистой грудью. Он отстранился и вновь схватил меня за руку.
— Это знак уважения.
— Тебе около двадцати, — указала я, радуясь, что он больше не сосредоточен на моих недостатках.
Лицо Никсона напряглось, но потом на нем промелькнуло веселье.
— Правильно, двадцать, — он отвернулся и пробормотал: — Возраст не имеет значения в моем мире.
— Твоем мире?
Он не смотрел на меня. И, казалось, он был чем-то занят. А потом мы остановились. Ну, он остановился. Я бы продолжала идти, потому что у меня не было никакого желания идти в этот магазин.
— «Прада»? — сказала я вслух. — Ты сошел с ума?
Он ухмыльнулся и затащил меня в магазин.
Я уперлась каблуками в землю, по крайней мере, пыталась. Но кого я обманывала? Никсон был Богом среди людей, он просто тащил меня за руку, и я последовала за ним в красиво освещенный магазин. Мои глаза не успевали рассматривать все обилие того, что там находилось. Так много кошельков и сумок разных цветов и… любая девушка умерла бы здесь от счастья.
— Могу я вам помочь? — очень худая женщина в черном костюме улыбалась нам. Ее взгляд задержался на Никсоне дольше, чем должен был, учитывая то, что он все еще учится в колледже. Хотя, если судить справедливо, он явно не был похож на студента. Я взглянула на него исподтишка. Он выглядел намного старше, более зрелым.
— Сумки. У вас есть сумки? Что-нибудь классическое.
Женщина вся просияла.
— Следуйте сюда.
В течение следующих нескольких минут мне продемонстрировали пять различных сумок. Одна из них была с кожаным ремешком и мне она показалась милой. Остальные были нейлоновыми и тоже выглядели прекрасно. Конечно, это же «Прада».
Мои пальцы чесались от желания проверить ценник. Честно говоря, я даже не хотела прикасаться к ним. Вдруг микробы с моих рук могли навредить им и…
— Трейс, выбери сумку, — Никсон потянул меня вперед, почти заставляя коснуться этих красивых вещиц. Я уже протянула руку, но тут мой взгляд переместился вправо. Рядом с прилавком находилась поистине королевская синяя сумка. Вероятно, я должна была отвернуться, но не могла.
В ту же минуту, я почувствовала, как Никсон отошел от меня и направился в сторону этой сумки. По моим рукам пробежались мурашки, когда он отдалился от меня.
— Берем эту, — Никсон вернулся и передал сумку женщине.
Я не хотела смотреть на нее, но ничего не могла с этим сделать. Его лицо было бесстрастным, но я заметила, что мышцы его челюсти напряглись.
— Это особый выпуск…
— Для особой девушки, — Никсон притянул меня к себе. — Тогда это идеально нам подходит.
Качая головой, женщина подошла к прилавку и пробила покупку.
— Сумма вашей покупки составит одну тысячу семьдесят пять долларов и восемьдесят девять центов.
Я закашлялась. Клянусь, я была вынуждена это сделать. Никсон в своем уме? Все это за сумку? Я открыла рот, собираясь что-нибудь сказать, но он целенаправленно толкнул меня локтем и, достав бумажник, сверкнул черной кредитной картой.
В ту же минуту он передал ее кассирше, и она проверила имя.
— Можно ваш пин-код, мистер…
Карточка выпала из ее рук. Она встряхнула головой и облизала губы.
— Забудьте.
— Что? — Никсон наклонился вперед. — Вам не нужен мой пин-код?
— Нет, мистер Абандонато, вс... все в порядке, — дрожащими пальцами она передала чек и сумку. — Могу я предложить вам что-то ещё?
Никсон сверкнул улыбкой.
— Нет, я думаю, пока достаточно. Спасибо за… помощь.
Боже, женщина точно собиралась упасть в обморок. Она кивнула и ущипнула себя, как только мы развернулись и вышли.
— Какого черта, Никсон? Ты что, Крестный отец что ли? — я нервно рассмеялась. Он присоединился, но его смех был пустым.
— Купим замороженный йогурт?
— Зачем?
Он пожал плечами:
— Потому, что я голоден.
Я вздохнула:
— Хорошо, но это не свидание и ты мне не нянька. Ты знаешь, что я могу позаботиться о себе сама, верно? Ты просто можешь вернуть меня в общежитие. В любом случае… — мой голос затих, когда его рука коснулась моей. Будучи в растерянности, я посмотрела на наши переплетенные руки. Я даже не заметила, как мы встали на эскалатор, пока не попали на верхний этаж. Он не отпускал мою руку. Я разрывалась между желанием вырвать ее и желанием ударить его по голове. Он не мог вот так просто играть моими эмоциями и заставлять меня чувствовать себя важной для него ради развлечения. Становясь злее с каждой секундой, я, все же, попыталась вырвать свою руку, но он сжал ее еще крепче.
— Это не безопасно, Трейс, — сказал он шепотом. — Просто доверься мне, ладно?
— Тогда зачем мы идем за замороженным йогуртом?
Он улыбнулся, но ничего не ответил. Я подумала, что была не права, решив, будто он соврал, когда сказал, что голоден. Правильно, он голоден. Но не он сидел на вегетарианской диете всю прошлую неделю.
Ресторанный дворик оказался очень даже приличным. Вокруг было мало людей, чему я была очень рада. Наш охранник кружил около нас, пока мы брали стаканчики с йогуртом.
— Хорошо, что я должна делать? — я смотрела на него, держа в руках стакан.
— Ээ… — Никсон почесал затылок. — Есть?
— Стакан?
— Нет, не стакан, — Никсон усмехнулся. — Ты издеваешься, да? Ты не знаешь, что такое самообслуживание?
Я сглотнула и опустила взгляд, чувствуя себя невероятно глупой.
— Слушай, забудь об этом, — я попыталась вернуть стаканчик на место, но вместо этого он схватил меня за запястье и развернул лицом к гигантскому хитроумному изобретению на стене.
Я могла бы поклясться, что тепло, исходящее от его тела, может стать причиной пожара, если он того пожелает.
— Прочитай названия вкусов, — приказал он.
— Вслух? — я огрызнулась.
— Хм, я думаю, мне это может понравиться.
Хорошо. Он стоял слишком близко ко мне. Я практически улавливала запах мятной жевательной резинки, которую он жевал. Сосредоточься, Трейс. Сосредоточься. Я для него всего лишь игрушка. О, Всевышний, я была одной из тех вещиц, от которых богатенькие мальчики избавляются, как только они им надоедают. Ну, по крайней мере, он перестал меня называть фермерской девчонкой на некоторое время.
— «Нью-Йоркский Чизкейк», «Черника», «Шоколадная стружка», «Ваниль», «Шоколад»…
— Почему из твоих уст все эти названия звучат лучше, как думаешь? — Никсон прошептал мне на ухо.
Черт возьми, я не чувствовала своих ног. Парень абсолютно парализовал меня.
— Хочешь попробовать? — он отодвинулся и взял маленькую розовую ложку.
Ему идет розовый, выглядит немного странно, но не менее горячо. К сожалению…
На мгновение я закрыла глаза, пытаясь представить его в барби-машинке в надежде прогнать мысли о его мужественности, которая так и призывает раздеть его и наброситься.
