Луанн Райс - Каменное сердце
— Ты хочешь, чтобы тебя кремировали, Софи? — повторил Гордон. — Скажи мне сейчас, чтобы я знал.
Софи покачала головой и снова захрипела. Ее рука слабо потянулась к шее, потом упала.
Мария ворвалась в комнату. При виде сестры глаза Софи расширились от страха, и она отвернулась, пристыженная. В комнате стоял сильный запах духов и мочи. Гордон повернулся к Марии со своей мальчишеской улыбкой.
— Ой! Поймала на месте преступления, — дурачась, сказал он.
— Отпусти ее, — твердо заявила Мария, сжимая в руке кочергу.
— Отпустить? — по-прежнему улыбаясь, спросил Гордон. — Я ее не держу. Ей это нравится.
— Софи? — Мария повернулась к сестре, почувствовав внезапную боль в груди. К бледным щекам Софи прилила кровь; она слабо улыбнулась.
— Софи, пойдем со мной, — попросила Мария, подходя к ней. Шею Софи обхватывал тонкий, туго затянутый шнурок. — Давай же, вставай!
— Все в порядке, — хрипло произнесла Софи, с трудом выдавливая из себя слова. — Оставь нас.
— Ты ее слышала, — произнес Гордон, теперь уже враждебно. — Или хочешь остаться и посмотреть?
— Встань и дай мне убедиться, что с тобой все хорошо, — сказала Мария. Она твердо решила не уходить, пока не увидит все своими глазами. Она не могла поверить, что сестра позволяет мужу делать это с ней. Мария понимала, что, заставляя Софи признать себя равноправным участником этой дикой сцены, она унижает ее.
Софи с трудом поднялась со стула — в ее глазах читался вызов.
— Пожалуйста, — промолвила она. Ночная рубашка соскользнула с ее плеча, и Мария увидела свежие синяки и тонкую струйку крови, бежавшую из-под врезавшегося в шею шнурка.
— Спокойной ночи, — сказала Мария и вышла из комнаты. Кто-то — Гордон или Софи — захлопнул дверь у нее за спиной. Она направилась прямо в комнату Фло: девочка лежала на одном конце кровати, Саймон сидел на другом.
— С мамой все в порядке? — спросил Саймон.
Мария понятия не имела, что на это ответить.
— С ней все будет хорошо, — уклончиво сказала она.
— Только не уходи, — попросила Фло. — Ладно?
Ощущая себя самозванкой, Мария остановилась в дверях.
— Почему папа делает маме больно? — спросил Саймон.
— Он так показывает, что любит ее, — сказала Фло.
Слова Фло вывели Марию из оцепенения.
— Это не любовь, — не сдержавшись, сказала она. Потом скомандовала: — Берите пижамы. Переночуете сегодня у меня.
В машине дети уснули; когда подъехали к дому, Марии пришлось их разбудить. Она взяла Фло на руки, Саймон молча пошел за ними. Высоко в небе плыла луна, на черной поверхности моря серебрилась лунная дорожка. Правой рукой прижимая к себе Фло, Мария отперла дверь. Войдя в дом, она заложила засов.
Лунный свет затапливал пустой дом. Казалось, что в нем витают привидения; чтобы избавиться от этого ощущения, Мария зажгла все лампы. Она собиралась приготовить какао и тосты с корицей, однако дети зевали и терли глаза. Племянники в первый раз оказались в ее доме, однако слишком устали, чтобы осматривать его. Мария уложила их в кровать в гостевой спальне, поцеловала и пожелала спокойной ночи.
Оставшись одна и вспомнив все, что произошло, она на какое-то мгновение запаниковала. «Я похитила Саймона и Фло», — вслух произнесла она. Потом выглянула в окно, словно ожидала увидеть там красные сигнальные огни и вооруженных полицейских. За окном было темно, только черные силуэты деревьев раскачивались на ветру. Она собралась было позвонить Софи, сказать, что дети в безопасности, однако вместо этого набрала номер Питера и Нелл и попросила их как можно скорее приехать.
— Я сделала бы то же самое, — воскликнула Нелл, с порога обнимая Марию. Питер пошел наверх, укладывать Энди в переносную кроватку. Мария ощущала себя обессиленной, словно долго брела по дороге, сражаясь с порывами холодного ветра. Прижавшись к заспанной Нелл, вдыхая ее запах, она почувствовала, что дрожит.
— Дети были страшно напуганы, — сообщила Мария. — Не знаю, как много они увидели или услышали…
Питер спустился вниз; он был одет по-домашнему, в широкие вельветовые брюки и синюю рубашку под замшу. Глаза его, как и глаза Нелл, были сонными.
— Они еще не звонили? — спросил он. — Чтобы узнать, у тебя ли дети?
— Нет, — ответила Мария. Что, если Софи до сих пор не заметила их отсутствия? Воспоминание о том, что она видела и из-за чего Софи могла не знать, что ее детей нет дома, охватило Марию паникой. — Мы должны помочь Софи, — сказала она. — Думаю, нам надо поехать туда прямо сейчас, Питер.
— Не торопись, — ответил брат. — Софи сказала, что с ней все в порядке. Ты говоришь, она действительно хотела, чтобы ты ушла.
— Да, но я все равно думаю об этом. У нее на шее была удавка!
— Боже, неужели дети видели это?! — вскрикнула Нелл, вздрогнув.
— Что именно они видели? — спросил Питер. — Ты сказала, они бегали по двору в слезах, когда ты приехала. Господи, Мария! Это может преследовать их многие годы, а то и всю жизнь. Надеюсь, Софи и Гордон отдают себе в этом отчет.
Мария почувствовала, что сейчас снова расплачется.
— Мы должны что-то предпринять, — настаивала она. — Прямо сейчас. Мы должны спасти Софи.
Нелл и Питер беспомощно смотрели на нее.
— Вы не были там, — твердила Мария, отчаянно жалея о том, что они не видели того, что видела она. — Я знаю, она действительно хотела, чтобы я ушла, но мне все равно страшно. Я боюсь за нее, Питер.
Питер взглянул сестре в глаза. Казалось, он только теперь начинает верить ей. Когда они были детьми, Мария и Софи часто дразнили Питера. Иногда они уверяли его, что его усыновили или что в его отсутствие вся семья говорит на другом языке. Выдумывали, что Софи на самом деле ему не сестра, а принцесса, которую Малькольм и Хэлли купили, чтобы женить на ней Питера, когда тот вырастет. Однако они всегда полагались на него как на мужчину — единственного в семье после смерти их отца. Когда Питеру исполнилось пятнадцать, он взял на себя ведение финансовых дел Хэлли.
Он вел обеих сестер к алтарю, когда они выходили замуж. Он всегда, как мог, заботился о них.
— Поехали, — сказал Питер.
— Я не уверена, что нам надо ехать, — возразила Нелл. — Мы не можем ворваться туда с обвинениями, раз сама Софи этого не хочет. Я переживаю за Саймона и Фло. Что они увидели? Они и вправду были так напуганы?
— Поверь мне, — сказала Мария, думая о Софи. Она не могла забыть, с каким вызовом смотрела на нее сестра. Это было самое ужасное: как Софи, которую Гордон унижал и мучил, пыталась заставить Марию поверить в то, что она сама этого хотела.
— Почему ты решила вернуться к ним после ужина? — спросила Нелл.
— Софи призналась мне, что у нее был выкидыш, — ответила Мария. — Но когда я выразила Гордону свое сочувствие, он заявил, что ничего об этом не знает. «А потом он наказал Софи за ее ложь», — подумала Мария, представляя себе развитие событий.
— Я чувствовала себя ужасно, когда Софи ушла к себе. Я решила, что они с Гордоном поссорились из-за того, что я ему сказала. Я никак не могла избавиться от этой мысли, у меня было какое-то нехорошее предчувствие. Я попыталась позвонить им, но ничего не вышло — трубка была снята.
— У нее правда был выкидыш, — сказала Нелл, нахмурившись. — Она меня просила никому об этом не говорить.
— Даже мне? — спросил Питер, уязвленный. Одной рукой он прикоснулся к своим усам.
— Она заставила меня пообещать ей. — Нелл взяла его руки в свои и улыбнулась. — Прости.
Питер ничего не сказал, однако по его глазам было видно, что он чувствует себя обманутым.
— Я еду к Софи, — сказала Мария, поднимаясь. — С ней может что-нибудь случиться. Мне вообще не надо было уезжать.
— Согласен, надо ехать, но сначала давай позвоним, — предложил Питер.
— Позвони в полицию, — произнесла Нелл.
Внезапно по потолку пробежала полоса света; они выглянули во двор и увидели, как гаснут фары автомобиля. Софи и Гордон направлялись к дому. Мария, Нелл и Питер молча стояли у окна — словно невидимая стена, подумала Мария. Однако когда она увидела Софи, закутанную в теплую куртку, с намотанным на шею шелковым шарфом, ей захотелось броситься к двери и обнять ее.
— Мы приехали за Саймоном и Фло, — спокойно, с достоинством сказал Гордон, когда Мария открыла дверь.
— Давай-ка присядем на минутку, Гордон, — сказал Питер, похлопывая его по плечу. Софи так и стояла в дверях, уткнувшись в пол.
— Уже поздно, все мы устали, — ответил Гордон. — Дети наверху?
— Да, — сказала Мария; ей претило даже смотреть на него. Она не сводила глаз с Софи, надеясь, что та поднимет голову, но Софи по-прежнему смотрела в пол.
— Пойди забери их, — обратился к Софи Гордон.
Замедленными, словно автоматическими движениями она начала подниматься по ступенькам. Питер встал у нее на пути. Он обнял ее; сейчас, когда она стояла у него в объятиях, нельзя было усомниться в том, что они — брат и сестра: это было видно по их росту, темным волосам, по теплоте, промелькнувшей между ними. Но Софи поспешила высвободиться и холодно посмотрела на Питера.
