Мерил Хенкс - Колдовской апрель
Джина Хьюстон выпрямилась. От бабушки она унаследовала очень важные черты: внутреннюю стойкость и умение собираться в нужный момент.
- Итак, часть, принадлежавшая Джону, должна вернуться в семью?
- Да, именно так.
- И ты считаешь меня виновной в том, что этого не произошло до сих пор?
- Не то, чтобы виновной... К тому же молодая вдова должна думать о будущем.
Ее передернуло от издевательского тона, но голос звучал твердо.
- Что ты имеешь в виду?
- Только то, что я претендую не на все имущество Джона Тернера, а на Каза Розале и на те деньги, которые он получил от моей матери.
- Интересно. И об этом написано в ее завещании?
- Это и так понятно.
- Кому? Тебе? Твоему Антониони? Может быть, об этом тебе говорила твоя мать?
- Моя мать сама принимала решения.
- Отлично. Значит, она смогла бы вполне четко написать в завещании, что она хочет от наследников. Упомянув при этом, что после смерти Джона имущество Манчини должно вернуться в семью. Но она этого не сделала.
Глаза Рикардо сверкнули холодной сталью клинка.
- Но это и так было ясно, говорю же тебе! У него не было родственников. Не было детей. Не было никого вообще! Кто же знал, что он потеряет голову из-за девчонки, которая годится ему в дочери!
Джина ответила ему не менее ледяным взглядом.
- Тебя не правильно информировали. Джон НЕ ТЕРЯЛ ИЗ-ЗА МЕНЯ ГОЛОВУ. Во всяком случае, не в том смысле, который ты имеешь в виду. Мы с ним просто были хорошими друзьями.
Сардоническая ухмылка исказила красивое лицо Рикардо, но Джина не сдавалась.
- Да, именно так, хотя ты это вряд ли поймешь!
- И сколько же вы были знакомы?
- Уверена, что ты знаешь. Полгода, немногим больше.
- Вы жили вместе?
Это было как пощечина. Джина вспыхнула, но сдержала себя.
- Нет. Это абсурд. Джон был больше чем вдвое старше меня!
- А при чем здесь возраст? Некоторые женщины умеют привлекать мужчин от шестнадцати до шестидесяти. Ты недавно с блеском это продемонстрировала.
Он намекал на эпизод с Марио, и это убило Джину наповал. Значит, на лице Рикардо тогда было вовсе не выражение ревности, а обычное отвращение! Он считает ее корыстной шлюхой, охотницей за наследством, которая ни перед чем не останавливается!
Она с трудом сохраняла спокойствие и сдерживала слезы.
- Я понимаю, что именно ты думаешь обо мне и обо всем, что случилось, но уверяю тебя, ты ошибаешься. Я не та, за кого ты меня принимаешь, а что до Джона... Это были особые отношения, мне трудно тебе объяснить. Мы повстречались вдали от дома и виделись всего четыре или пять раз. Он мне часто звонил, мы писали друг другу письма, однажды пообедали вместе в Лондоне...
- Ты всерьез хочешь, чтобы я поверил в поросячью невинность ваших с ним отношений?!
- Поверишь ты или нет, но это факт. Они были невинны, эти отношения. Абсолютно невинны.
- Тогда какого черта человек в своем уме оставляет все свое состояние девчонке, которую видел всего несколько раз в жизни и с которой даже не спал! Ответ ясен: она соблазнила его, заманила, и он собрался на ней жениться.
Джина спокойно посмотрела Рикардо в глаза.
- Шипи, кричи, злобствуй, но это не правда. Ни о каком замужестве и речи не шло.
- Что же ты ему пообещала?
- Я ничего не обещала. Он и не хотел никаких обещаний. Джон слишком любил свою жену.
- Которая умерла несколько лет назад!
- Но он так и не смог смириться с ее смертью!
. - Прекрати разыгрывать мелодраму. Ему было всего-навсего за пятьдесят, он был еще достаточно молод. Вполне мог иметь любовницу, во всяком случае, нуждаться в ней.
- Рикардо, ты прекрасно знаешь, что у него было очень больное сердце. Не делай изумленный вид, ты не мог этого не знать. Он не нуждался в любовнице. Джону нужен был друг, человек, способный поддержать его, способный понять его боль, его потерю. Я стала ему таким другом, потому что и сама прошла через это...
В этот момент прямо над их головами ярко сверкнула молния. В воздухе пронесся порыв свежего ветра, какой всегда бывает перед близкой грозой. Джина почувствовала, как сильно ломит ей виски. Она торопливо подхватила сумочку и поднялась с места.
- Прости, но я устала. Я лучше пойду.
- Разумеется, я тебя провожу.
- Спасибо, но в этом нет необходимости. Я возьму такси.
- И слышать не хочу.
Рикардо расплатился и галантно предложил ей руку, но Джина вскинула голову и прошла вперед. Нога разболелась вслед за головой, однако она мужественно терпела боль. Только бы кончился это вечер, только бы оказаться у себя в номере...
Рикардо правил лодкой с изящной небрежностью, хотя все пространство вокруг было буквально забито всевозможными плавсредствами. Устало глядя в широкую спину, Джина с мрачным смешком подумала, что, вывались она сейчас в воду, он проводит ее милой улыбкой и будет счастлив, что все так удачно кончилось.
Когда она садилась в лодку, Рикардо поддержал ее, и это простое прикосновение зажгло в теле Джины настоящий пожар. Какое счастье, что темнота скрывала пылающее до сих пор лицо и подозрительно блестящие глаза!
Тело решительно отказывалось презирать и ненавидеть жадного богача с неотразимой внешностью. Тело помнило его ласки, его жар и пыл, тело жаждало этого вновь. Джина угрюмо нахохлилась на подушках сиденья.
Всю дорогу она молчала, Рикардо тоже не торопился нарушать тишину. Название отеля она ему не сказала, но ведь его шпионы, и синьор Антониони первый, наверняка донесли ему, где она остановилась, вот и пусть везет.
Гроза прошла стороной, и теперь Рикардо вел лодку, не спеша. Они пережидали красный свет на светофоре, когда Джина ощутила некоторую тревогу и спросила:
- А.., мы правильно едем?
- Не волнуйся. Я выбрал более романтичную дорогу, чтобы ты увидела красивые места.
Джина немедленно надулась и замолчала. После всего, что он ей наговорил, самое время думать о романтике и любоваться прекрасными видами. Да он просто издевается над ней!
Потом, к своему изумлению. Джина увидела, как они минуют отель и углубляются куда-то, между старинными домами, под ажурными мостами...
- Что ты делаешь? Мы проехали отель!
- А я туда и не собирался.
- Но ты обещал отвезти меня домой!
- Вот я и везу тебя домой. Кажется, твой дом теперь в Каза Розале?
С этими словами Рикардо ловко завел лодку в уже знакомый ей док у подножья дома, выпрыгнул на ступени и подал ей руку. Джина горько пробормотала:
- Это твой дом, не мой. И моим никогда не станет. Я вовсе не хочу сюда возвращаться.
Он пожал плечами и стал подниматься вверх по лестнице, так что Джине не осталось ничего другого, как последовать за ним. В холле Рикардо повернулся к ней с мягкой и вежливой улыбкой радушного хозяина.
- Зайдешь ко мне выпить чего-нибудь перед сном?
- Нет. Я хочу вернуться в отель. В Каза Розале жить нельзя. Если ты меня не отвезешь, я возьму такси.
- Да, ты могла бы.
- Не только могла бы, но и собираюсь сделать это.
- Но я бы не советовал. Сейчас большой наплыв туристов. Вряд ли ты найдешь номер в отеле.
- У меня уже есть номер!
- Нет. Я отменил заказ.
- Что?!
- Я позвонил в отель и сказал, что ты приболела и останешься в Палаццо деи Кавалли.
- Но я не желаю здесь оставаться. Кроме того, все мои вещи в отеле!
- Все твои вещи ждут тебя в комнате. В твоей комнате.
- Я не хочу здесь оставаться!!!
- Сейчас почти полночь. Ты не можешь шляться по Венеции в такое время, да еще с больной ногой. - Прошу тебя, Рикардо...
- Что с тобой? Тебе так неприятно быть моей гостьей?
- Да, мне неприятно гостить у человека, который считает меня бессердечной и бесстыдной охотницей за чужими деньгами. Я даже не понимаю, почему ты настаиваешь...
Ее голос дрогнул и сорвался. Все она понимала. Так легче держать ее под наблюдением.
Джина чувствовала себя совершенно разбитой и очень, очень уставшей. Словно пользуясь этим, Рикардо подхватил ее под руку, едва ли не силой увлекая за собой по лестнице.
В его кабинете было почти темно, если не считать очень приглушенного света настольной лампы.
Кроме стола, кресла, нескольких стульев и книжных полок по стенам здесь стоял еще и небольшой кожаный диван, на который Рикардо усадил Джину. Потом торопливо опустился на колени и легко снял с нее туфли.
- Дай взглянуть на твою ногу.
Она закусила губу, чтобы не закричать от неожиданной вспышки возбуждения, охватившего ее при первом же прикосновении этих сильных пальцев. Что с ней? Ведь после сегодняшнего все стало ясно, их дальнейшая связь невозможна, но.., глупое тело опять не желало слушать голову.
- Я бы сказал, тебе надо полежать и дать ногам настоящий отдых. Кроме того, не лишним будет и холодный компресс... Я вижу, что нога немного отекла.
Тут он наконец поднял голову и взглянул ей в глаза. При мысли о том, что он сейчас догадается о ее чувствах. Джина вспыхнула. Смуглый мерзавец с легкой улыбкой и искренним интересом наблюдал за тем, как ее лицо меняет цвет, а затем светским тоном сообщил, что вернется через минуту, и вышел, не закрыв дверь.
