Samayel - Спаси меня
Малфой почувствовал, что вот-вот запаникует. Гарри снова был возбужден, но это его состояние было похоже не на злость… а скорее на… напряженность… или одержимость. И оно вселяло в Драко почти такой же ужас, как и злость! Он прислонился к стене, предпочитая смотреть себе под ноги, а не в глаза Поттеру. Гарри мог читать мысли… что если он делал это с ним? Или сделает? Он тогда сильно разозлится? Это не просто убьет дружбу между ними… Поттер тогда может запросто убить и его самого!
Гарри стоял неподвижно, прямо и уверенно, излучая силу и чистоту, подобно мятежному ангелу, требующему от Бога и Вселенной отчет за все преступления и осмелившемуся обвинить само мироздание в его несовершенстве. Рядом с такой сильной уверенностью, от которой, казалось, атмосфера вокруг них сгустилась, ответ Драко прозвучал придушенно и жалко.
- Я не могу! Не могу сказать, что это неправильно. Может быть… может быть, ты и прав. Но ты все равно не должен убивать! Они меня не волнуют! Ничуть! Они могут жить, могут умирать, мне до этого нет никакого дела! Но ты… я беспокоюсь о тебе… о том, что все это делает с тобой! Тебя мучают кошмары… и головные боли… ты злишься! Ты думаешь, этому нет причин? А тебе не кажется, что причина именно в том, что ты делаешь? Убийство… это всегда… всегда зло. Думаю, что где-то в глубине души, я знал это еще со школы. Вот почему я… не смог сделать этого, даже ради спасения моей семьи! Из-за меня мама стала живым трупом! Может, некоторые люди согласятся с твоими доводами… черт с ними! …я тоже признаю их убедительными, но это плохо для тебя. Это неправильно, так не должно быть, и я думаю, что это вредит тебе… заставляет тебя убивать снова и снова. Пожалуйста, не проси меня говорить, что все в порядке. Потому что… потому что я не могу этого сказать. Я волнуюсь только о тебе. Что бы ты ни думал, просто верь в это… пожалуйста! Я волнуюсь только о тебе.
Аура силы вокруг Гарри погасла, и он повесил голову, глядя, как Драко кулаками вытирает глаза, не в состоянии поднять взгляд от стыда, что плачет. Поттеру нечего было сказать в ответ. В его возбужденном сознании было так много всего, что было просто невозможно четко сформулировать.
Он любит меня. Он не смог этого сказать… но я, черт побери, думаю, что он любит меня. Он волнуется только обо мне. Он не защищает их, ему наплевать на оставшихся на свободе Пожирателей Смерти… он хочет защитить меня. После того, что они сделали с ним, после всего это жуткого дерьма, он думает только о том, что сделает со мной… убийство этих ублюдков, которые заставили его страдать. И почему он не попал в Гриффиндор? Я… я никогда не слышал, чтобы кто-то говорил что-то до такой степени правильное… до такой степени чистое. Весь этот мир - дерьмо, и половина людей, населяющих его, - сволочи. И как кто-то может быть таким, как он? Как кто-то может быть таким порядочным? Не удивительно. Нисколько не удивительно, что я хочу его. Я могу полюбить его. Я имею в виду, полюбить по-настоящему. Да, и это будет правильно. Все, что мне нужно сделать - перестать… перестать убивать. Контролировать себя. Я не могу причинить ему боль. Если я сделаю ему больно, это, черт возьми, убьет меня. Я смогу справиться с собой… если я люблю его так, как воображаю себе.
Гарри опустился на колени перед Драко. Ему пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, прежде чем он нашел нужные слова.
- Драко. Все в порядке. Я… я сдержу слово. Я постараюсь больше никому не причинить вреда. Есть другие способы решить эти вопросы… может быть, я смогу на какое-то время остановиться. Я обещал тебе… и Молли, и не нарушу своих обещаний. Я смогу сделать это… ради тебя. Клянусь. Давай… давай пойдем в дом, выпьем чаю. Я буду в порядке, не беспокойся обо мне, ладно? У нас все будет хорошо.
Зная, что хотел сказать ему Малфой, слова, слетевшие с его губ, прозвучали ущербно, даже жалко. Это было бы жестоко - искушать Драко любовью, видя, как тот ненавидит себя за то, что не может показать свои чувства. Поэтому и Гарри придержал язык. Любовь. Он никогда раньше не был влюблен. Теперь он понимал, что это возможно, верил в то, что это вполне реально, и ему очень хотелось произнести это прекрасное слово. Любовь. Заботиться о ком-то еще, кроме себя.
Любовь. Соединиться с другим человеком не только телом. Гарри любил многих людей, но он никогда не был влюблен, стремясь к близости с кем-то на всех уровнях.
Родители любили его, настолько, что погибли, защищая. Любовь матери дала ему такую защиту от Волдеморта, что ее хватило на семнадцать лет. Крестный показал ему, что значит быть любимым и получать безоговорочную поддержку. Сириус любил Гарри просто за сам факт его существования, и не стыдился говорить и показывать это и погиб, чтобы спасти крестнику жизнь. И Дамблдор. Он очень любил старика - своего наставника, советчика и учителя. Альбус делал все, что было в его силах, чтобы Гарри остался в живых, он был для юноши гораздо большим, чем защитник и учитель. Он даже позволил ему рисковать собой, чтобы подготовиться к решающему сражению. Юноша едва не погиб, отыскивая хоркруксы, но это был единственный способ понять, как победить в войне против Волдеморта. Гермиона с самого начала войны знала, что она была мишенью. Всем было известно, что они с Поттером - лучшие друзья, так же, как и Уизли. Она знала это и принимала спокойно, готовая поддерживать его даже в смертельной опасности. И Джинни тоже по-своему любила его, борясь с неловкостью и неуверенностью, а также с эмоциями, которые ни один из них не мог как следует контролировать. Она любила Гарри скорее как брата, чем как бойфренда, их отношения были недолгими и горько-сладкими, отмеченными подростковым смущением. Она была хорошим другом и осталась им даже после того, как стало ясно, что между ними все кончено.
Любовь. Все, кто когда-либо любил Гарри - самоотверженно, искренне - умерли. Все они стали жертвами войны, причиной которой был он только потому, что родился. Почти все, кого он любил и о ком заботился, были убиты. Все, что у него осталось, сейчас было рядом. Этот дом, эти люди… а теперь и Драко. Драко, которого он ненавидел едва ли не больше всех. Он никогда не думал, что такие чувства возможны или что они могут причинять такую боль, пока не появился Малфой. Как это страшно - открыть сердце новому человеку, зная, чего ему раньше стоила любовь. И все же… он не мог игнорировать это чувство. Он мог тянуть время, искать правильные слова, правильные поступки, правильное время, но знал, что уже слишком поздно. Он любил Драко и в скором времени ему придется признаться в этом, озвучить свои мысли и желания. Скоро все должно было решиться.
Они вошли в дом и Малфой, извинившись за свою вспышку, взял несколько книг и ушел к себе, сказав, что хочет немного побыть один. Гарри успокоился, налил себе чаю и сел почитать в гостиной. В «Норе» Уизли повисло напряжение, как следствие очень серьезных разговоров, и даже Молли удивилась такой перемене атмосферы. Она предпочла не заострять на этом внимания, поскольку никто из юношей не выглядел сердитым или расстроенным, а лишь встревоженным и нервным. В душе она надеялась, что они преодолеют свои разногласия и оба извлекут из этого пользу. Но пока никто из них не посвятил ее в суть происходящего, она предпочла ждать и думать, что все хорошо.
