Lina Mur - Fifty And One Step Bac
— Мисс Пейн, не выводите меня из себя. Я не
мальчик, чтобы так со мной разговаривать. И будете
продолжать ёрзать по мне, то получите не только
порванную девственную плеву, — предупреждает он, сделав толчок бёдрами в меня, что я дёрнулась, но это
ещё больше взбудоражило мою кровь.
— А я не нижняя, чтобы вы позволяли себе
приказывать мне и угрожать.
— Сейчас вы подо мной, мисс Пейн. Вам это ничего
не говорит? — ехидно спрашивает он.
— Мне это говорит о том, что кто-то решил меня
убить, выдавив все органы из моего тела, — ядовито
улыбаюсь я.
— Боже, пошли мне силы, потому что я хочу тебя
затрахать до смерти сейчас, заткнуть твой ротик своим
членом и выбить из тебя слова извинения, — его
выражение лица меняется на игривое, и он выпускает мои
руки и тут же скатывается с меня, ложась на бок рядом.
Я цокаю и закатываю глаза, поворачивая в его
сторону голову. Пора привыкнуть к таким выражениям, эмоциональной атаке на меня, безудержного желания, существующего между нами, и...вообще, привыкнуть хоть
немного к нему.
— Мишель, запомни. Если я выбираю себе женщину, то не бегаю по другим источникам наслаждения. Для меня
это неприемлемо, — твёрдо говорит он.
— А ты выбрал себе кого-то? — мне хочется
услышать от него это признание. Требуется для
собственного эго.
— Ты издеваешься надо мной? — изумляется он, и я
переворачиваюсь на бок лицом к нему и упираюсь локтем
в подушку.
— Нет.
— Крошка, какая же ты..., — он не договаривает и
вздыхает.
— Какая?
— Маленькая, зелёная, юная, — находит он эпитеты.
— Неужели тебя моя наивная глупость не
возбуждает? А я-то надеялась, прокатит, — наигранно
ужасаюсь я.
— Меня все в тебе возбуждает, — смеётся он, и я
улыбаюсь, что снова слышу этот звук, а недавний
инцидент благополучно забыт.
— Ты там хотел назвать имя женщины, которую
выбрал. Я хоть цветочки пошлю, посочувствую, — напоминаю я ему.
— А...пошла в дело ирония, — хмыкает он и садится
на постели.
Ну, скажи это, Ник! Скажи, мне это необходимо!
— Чем тебя не устраивает ирония? — я
приподнимаюсь на локте.
— Тем, что пошли цветочков себе, да побольше, чтобы я тебя не нашёл за ними, а то когда найду, то так
посочувствую, что мало не покажется, — бросает он
через плечо и я довольно улыбаюсь.
Да, я сделала это! Теперь надо как-то избавиться от
его сессий, и... А что потом? Любовь на века и куча
детишек? Старость и смерть в один день? Вот только ни
он, ни я в это никогда не поверим. Слишком реалистично
смотрим на этот мир.
Я хмурюсь на свои мысли, ибо слишком часто в уме
проговариваю слово «любовь» и примеряю его к Нику.
— Мишель, ты слышала меня? — громко спрашивает
Ник и я моргаю, концентрируя зрение на нём, стоящим у
подножья постели.
— Прости, нет, — честно отвечаю я.
— Я говорил о твоей одежде, взамен той, что я
порвал. Да, рвать её будем часто, поэтому надо
запастись тысячами комплектов, — самодовольно говорит
он, а я недоверчиво приподнимаю брови и ухмыляюсь.
— Вся одежда в ванной комнате в пакетах. И чтобы я
не видел больше на тебе этого блядского платья. Только
тут и только со мной. Все ясно? — он указывает на
чёрную материю, лежащую на полу, там где я её сняла.
— Это моё любимое, — возражаю я и сажусь на
постели. Бурная ночь снова даёт о себе знать, что я на
секунду закрываю глаза.
Я вообще ходить смогу?!
— Но моё нелюбимое. Итак, иди в ванну. Я поставил
тебе сменную насадку для моей электрической щётки, потом купим тебе другую. Затем ты идёшь в гостиную, и
мы завтракаем, а потом поедем к врачу, — перечисляет
он, а я изображаю на лице скуку, на что он приподнимает
уголок губ.
— Не паясничай, тебе не идёт и слишком возбуждает
меня. Я предупредил, — бросает он и, разворачиваясь, выходит из спальни.
Я смотрю на его спину и опускаюсь глазами вниз.
Какая задница! Я помню её упругость под моими руками и
только вздыхаю, наблюдая, как аппетитные половинки в
чёрных джинсах удаляются от меня.
Нет, я точно извращенка. Пялюсь на мужской зад и
мечтаю его...укусить?!
Дожила. И кто из нас извращенец: он или я? Он, наверно, заразил меня своим сумасшествием. Точно, другого описания нет.
Я скатываюсь с постели, находя на полу полотенце, и
встаю, тут же падаю обратно. Ноги дрожат и не
повинуются мне, а внутри меня резь сменилась
желанием. Я чувствую, как тёплые позывы внизу живота
вибрируют, и с силой сжимаю бёдра. Да, что за ерунда?
Возбудиться от дискомфорта внутри, от того, что ноги
трутся друг о друга? Такое тоже бывает?
Все же вторая попытка прошла для меня лучше, и я
уже иду к знакомой ванной двери. Тихо закрывая её за
собой, я подхожу к зеркалу, и мой рот от шока
приоткрывается. На том месте, где шея переходит в
плечо, явственно проступил укус вместе с засосом. Ладно
маленькое пятнышко, так тут ощущение, что меня
насиловал вампир несколько раз прокусывая кожу. Это же
должно быть больно? Почему я не чувствовала её? Я
настолько растворилась в ласках Ника, что выходит, мне
нравилась эта боль?
Я стою в ступоре и дотрагиваюсь до синяка. И что
дальше будет со мной? Я буду умолять Ника ударить
меня или связать?
Офигеть! Мне не нравятся мои выводы, и я начинаю
злиться на Ника, за то, что он настолько умелый
любовник, что провёл меня. Причинил боль и заставил не
заметить её.
Убью тебя за это, Холд! Придушу!
Во мне вскипает ярость на эту отметку, я вылетаю из
ванны и несусь по коридору, забегая в гостиную, где Ник
сидит за столом, а вокруг хлопочет Лесли. Она первая
замечает меня и замирает, хлопая ресницами. Тут же
поворачивает Ник и его брови ползут вверх.
Наверное, я выгляжу очень глупо: волосы, торчащие в
разные стороны, одно полотенце, безумные глаза и
желание смерти кое-кому. Но меня мой внешний вид
сейчас волнует в последнюю очередь.
— Как это понимать?! — кипя от праведного гнева, я
одной рукой сжимаю полотенце на груди, а другой тычу в
его отметину.
— Лесли, приберись в спортзале, — Ник встаёт и
указывает девушке, пойти вон отсюда. Она, поджав от
