Моя дикая страсть

Уверенной походкой захожу в палату. Голубки прерывают беседу и молча смотрят на меня с застывшими лицами. Сажусь в кресло, положив ногу на ногу. Двигаюсь медленно, чтобы не выдать крайнюю степень раздражения. Наблюдаю за ними и мило улыбаюсь как ни в чем не бывало.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Элиф у Батура, при этом косится на меня с подозрением.

— Все нормально. Спасибо, что навестила. Не стоило беспокоиться, — на губах мужа появляется сдержанная улыбка благодарности.

Вы только посмотрите на него. Сама вежливость и учтивость. Аж тошнит.

— Марина, поставь, пожалуйста, в вазу, — обращается ко мне Элиф и протягивает роскошный букет.

— Твои цветы не будут стоять в палате, — демонстративно рассматриваю свое обручальное кольцо и не двигаюсь с места.

— Это еще почему? — ее идеальная черная бровь ползет вверх, в голосе появляются возмущенные нотки.

Даже Батур приподнимается и напряженно ждет моего ответа.

— У Батура голова может разболеться от сильного аромата лилий, — невозмутимо отвечаю, хотя держусь из последних сил, чтобы не нахамить ей.

— Да, наверное, ты права. Я даже не подумала, — растерянно моргает девушка. — Тогда вот, бананы ешь. Выбирала самые спелые.

— И бананы тоже надо унести.

— А с ними-то что не так? — вспыхивает Элиф.

— Аллергия у него на бананы.

— Странно, мы столько лет знакомы, ты не говорил. Тогда я принесу яблоки или апельсины. Тебе ведь нужны витамины.

— Женщина, да что с тобой не так? — не выдерживаю я.

— Забирай свои цветы с бананами. Батур обойдется без твоих фруктов, у него авитаминоза нет. А вот жена, которая о нем позаботится, есть.

Девушка растерянно хлопает ресницами и открывает рот. Не дожидаясь ее ответа, резко поднимаюсь, беру букет, одиноко лежащий в ногах Батура, и вручаю цветы Элиф. Сверху водружаю бананы. И всем своим видом даю понять, что здесь ей не рады. На что она испуганно делает шаг к двери.

— Элиф, спасибо, что навестила, — ну неужели муж решил выставить за дверь свою подружку.

— Да, наверное, мне лучше уйти, — через секунду за ней громко хлопает дверь.

— Это было не очень вежливо, Марина, — смотрит на меня как учитель на двоечника.

— А мне плевать, — отвечаю с вызовом и смотрю, как заостряются его скулы от злости.

— Своего решения, Марина, я не изменил. Сейчас ты едешь домой, собираешь вещи и ждешь моего возвращения.

Зайдя в спальню и плотно закрыв дверь, чувствую себя в безопасности. Падаю на кровать лицом в подушку. Я запуталась, мне плохо и больно. Хочется спрятаться от всех и реветь. Может, уехать в другую страну — это выход. Не увижу никого из Юкселей, но тогда и папу с няней буду редко видеть. И Батура...

Раздается тихий, деликатный стук в дверь. Не отвечаю, потому что никого не хочу видеть. Но гостю не требуется моего разрешения, чтобы тихо, на цыпочках пройти через всю комнату и сесть рядом со мной на кровать.

— Смотри, какой красивый букет я для тебя собрала.

Поворачиваюсь на другой бок и вижу на подушке огромные розовые шапки пионов.

— Какая красота и аромат сумасшедший, — зарываюсь носом в бутоны. — Спасибо большое.

Гюль ложится рядом со мной и вытирает пальчиком слезы с моих щек.

— Почему ты плачешь? — с тревогой спрашивает она.

Гюль — единственный человек с добрым сердцем и открытой душой в этом доме. Я даже рада, что она заглянула ко мне.

— Батур наговорил мне много неприятных вещей и отправляет за границу, потому что я ему не нужна, — слезы продолжают беззвучно капать на подушку.

— Глупости. Он с ума по тебе сходит. Только никогда не скажет об этом. Батур постоянно мне говорит о тебе, спрашивает, не обижают ли тебя Метин с Берной, пока его нет дома. Он знает твой любимый ресторан, любимые цветы, еду, духи. Он все о тебе знает, заботится, оберегает. Что это, если не любовь?

— Он сказал, что наш брак — всего лишь игра. Мне кажется, он влюблен в Элиф или в другую женщину.

— У влюбленных напрочь мозг отключается. Большей глупости я не слышала, — заливисто смеется девчонка.

— Это еще почему?

— Ну давай рассуждать логически.

Молча киваю.

— Отцы давно хотели их поженить. Элиф влюблена в Батура, а он не согласился на брак с ней, а женился на тебе. Вот сама подумай — если бы он хотел быть с ней, они бы давно поженились.

— Не знаю, Гюль, что тебе на это сказать, наверное, ты права, я просто с ума схожу от ревности. Ты же видела, какая она красивая. А я с изуродованным лицом.

— Во-первых, ты очень красивая. Когда ты рядом с Батуром, он с тебя глаз не сводит. А во-вторых, по твоей логике получается, что меня вообще никто не полюбит из-за того, что я хромаю.

— Прости меня. Я не это имела в виду, — мне так стыдно перед сильной и доброй девочкой.

— Ну что ты. Я совсем не обиделась. В отличие от тебя, я смогла себя принять и полюбить. Несмотря на то, что от семьи не было поддержки. Ну, кроме Батура. Даже если ты полностью уберешь шрам, ты найдешь другой изъян в себе. Проблема в голове. Тебе все время кажется, что ты не достойна Батура, недостаточна хороша для него, но он выбрал тебя, потому что влюблен. Он увидел тебя именно такой со шрамом и влюбился. Ему не навязывали тебя, он мог жениться на любой девушке, но захотел тебя.

— Откуда в тебе столько мудрости. Непонятно, кто из нас взрослее и опытнее.

Разговор с Гюль меня успокаивает, но вопрос о тайной девушке остается открытым. О ком же Батур говорил ночью?