Омега для Омеги
От волков почти ничего не осталось — только обглоданные кости и обрывки шкуры с засохшей кровью. Старик попросил встать у могилы Берты, и в молчании под трели пташек я повиновалась. Яркое полуденное солнце слепило глаза, пекло голову и отражалось искрами на перстнях Рамоны.
— Да к лешему всех! — зло сказал Рональд и с надеждой посмотрел на меня. — Ты им ничем не обязана. Поехали домой, а они пусть тут дальше льют слезы по покойной!
— Это забавно, что даже ты, Рональд, не можешь поверить, что я сама по себе злая и обиженная волчица, — с досадой скрестила руки на груди и поморщилась. — Я вот считаю, что меня просто загнобили. И не Берта во мне говорит. Как насчет историй о темных веках, где Альфы убивали и жрали других Альф, чтобы стать сильнее? М? Я съела сердца вожаков и…
— Ты сожрала сердца одержимых, — старик пригладил жиденькие волосы на макушке. — И поглотила часть Берты, но мы исправим эту досадную оплошность. В наших лесах раньше Старейшины проводили ритуалы с умирающими оборотнями и переселяли их души…
— Я думал, это сказки, — пискнул Оливер за спиной Руфуса.
— Ты уверен, Боб, — Полуночный Клык взглянул на мужчину, — что этот безумец знает, что делать? Что-то меня начали одолевать смутные сомнения. Сколько веков назад проводили последний подобный ритуал?
— Он Хранитель Знаний, — буркнула Рамона. — Если кто и вернет мне дочь, так это он.
— Не вернет, — скучающе проследила взглядом за желтой бабочкой. — Это мои родные злость и непримиримость с судьбой.
— Уж мне-то годков поболее будет, милочка, — Хранитель скривился. — И мне виднее, что твое, а что чужое.
— Что ж вы тогда проворонили обезумевших и одержимых духом Берты волков? — подняла увядшую лилию и повертела в руках.
— А это вопрос к Полуночному Клыку, — Боб смерил неприязненным взором Руфуса. — Это его земля.
— А он занят был, — я рассмеялась и прошипела, — жопой Оливера и поиском новой жены! Похоронил Нареченную и доволен!
— Нелли! — рыкнул отец. — Прекрати немедленно!
Из леса вышла Сафа с агугающим кульком в руках. Я насторожилась. Девочка вручила мне розовощекого и пухлого младенца, завернутого в хлопковую пеленку, и я в возмущении подняла взгляд на старика:
— Ты, черт морщинистый, и ребенка решил в свой гнусный ритуал втравить?
Малыш с улыбкой засучил ножками и ручками, скидывая с себя тряпку, и я обескураженно охнула.
— Это мальчик! — испуганно шепнула, всматриваясь в блеклое лицо Хранителя. — Вы решили Берте еще и пол сменить?
— Ни о каких младенцах не было речи, Боб! — Руфус перевел взгляд с зевающего ребенка на оборотня. — Ты в своем уме?
— Сознание несчастной сиротки еще не окрепло, — прохрипел старик, оглядываясь на Полуночного Клыка. — И как, по-твоему, я могу вернуть Берту без физической оболочки? Я же тебе не волшебник!
— Не знаю! — всплеснул руками мужчина.
— А почему мальчик-то? — я прижала к груди младенца. — Или вы решили порадовать Руфуса еще одним мужиком?
— Закрой ротик, Нелли, — выдохнул Полуночный Клык. — И прекрати паясничать.
— Это немыслимо, — мама с упреком взглянула на бледную Рамону. — Так нельзя.
Младенец извернулся в моих руках неуклюжим пушистым волчонком с полуоткрытыми опухшими веками, и я с оканьем перехватила его поудобнее, укутав в пеленку.
— Одна из наших юных волчиц залетела по дурости от Альфы из другой стаи и отказалась от мальчика, — Боб скрестил руки на груди. — Это можно назвать везением.
— А отец в курсе, что вы его сына собираетесь нашпиговать призраком мертвой дочери? — Рональд в ужасе воззрился на мужчину.
— Отец тоже отказался. Он женат и ему не нужен скандал внутри семьи и стаи, — сухо ответил рокот Небес.
— Ну и нравы у вас здесь, — я поперхнулась, накрывая волчонка пеленкой. — Наложники, внебрачные дети, сироты, ритуалы со сменой пола!
— В нем нет памяти, Нелли, — Хранитель сдержанно улыбнулся. — И он станет достойным сыном своего отца. Я создам единое целое из искры Берты и всполоха мальчика.
— Руфус! — зыркнула на шокированного Полуночного Клыка. — Это ты меня чокнутой называл? Да у тебя тесть и теща слетели с катушек!
— Это безопасно для ребенка, — ласково отозвался Хранитель. — Его тело и кровь напитается силой Берты, и он обретет любящих родителей.
— А девочки у вас нет? — капризно поинтересовался Оливер.
— Нет! — взвизгнула Рамона. — Только мальчик! И в этот раз мы убережем Берту от тебя, мелкий говнюк, и от Руфуса.
Волчонок заскулил и обернулся плачущим ребенком. Покачала сиротку на руках, обдумывая слова Хранителя. Я не верила в успех Ритуала, но если старик совершит чудо и вырвет из меня благословение Луны и наградит им мальчика, то карапузу можно только позавидовать. Он будет расти самоуверенным, наглым и богатым оборотнем, чья кровь загустеет запахом Берты и ее родной стаи.
— Я против, — прошипел Полуночный Клык.
— А я за, — широко и решительно улыбнулась старику. — Давай колдуй свое колдунство, — а затем вполголоса уточнила. — А если не получится, что будет с мальчиком?
— Мы его в любом случае усыновим, — утомленно вздохнул Боб. — Но раз есть возможность хоть что-то сохранить от Берты, то мы должны попытаться.
— И Берта станет Бертраном? — я в слабой надежде улыбнулась. — И вы найдете ей хорошую жену, да? И у них будут дети? И они проживут долгую счастливую жизнь?
— Да.
— Мы так не договаривались, — Руфус в отчаянии схватился за голову. — Она моя жена!
— Мы с тобой вообще ни о чем не договаривались, — Боб отвернулся от Альфы. — И, кажется, у тебя помолвка на носу с Нафисой.
— Да не видать мне помолвки после того, что устроила Нелли.
— Какая жалость, — хмыкнул Рокот Небес. — Ты пройденный этап, прошлое, о котором Бертран и не вспомнит. И у него будет достойная Нареченная.
— Я разорву с тобой все сделки, — Руфус навис над Бобом мрачной бородатой скалой, — если посмеешь отобрать у меня Берту.
