Жестокие наследники (ЛП) - Вильденштейн Оливия

Когда отвесная стена серой скалы приблизилась, раздался лязг металла, а затем громоподобное человеческое рычание разорвало воздух.

— Римо? — закричала я, надеясь, что звук исходил от него, а не от какого-нибудь зверя, пришедшего меня съесть.

Моё имя прорычалось, что сразу же успокоило меня — не дикое существо, поскольку животные не знают моего имени и не разговаривают — и подстегнуло мои ноги двигаться быстрее. Гордый Римо, очевидно, попал в большую беду, если умолял меня о помощи.

Как будто какой-то бог глубоко вдохнул, и туман, окутавший тюремную камеру, рассеялся. И не просто немного, а полностью, что дало мне беспрепятственное представление о затруднительном положении Римо. Он руками сжимал золотые прутья чего-то похожего на огромную птичью клетку, костяшки пальцев побелели от напряжения. Пожалуйста, пусть это будет не купол.

— Амара, позади тебя!

Моё сердце взорвалось, и я резко обернулась. Поскольку я бежала, инерция нарушила моё шаткое равновесие. Я упала, но, по крайней мере, шлепнулась на задницу.

— Оно идёт за тобой! Вставай!

Я вскочила на ноги, хотя и не видела, чтобы кто-то приближался ко мне, затем нерешительно попятилась, лихорадочно осматривая землю и воздух. Когда ничего не сдвинулось с места, я крикнула:

— Что ты видел, Римо?

Снова лязгнул металл.

— Лупа. Они прямо перед тобой! Чёрт возьми, беги!

Я медленно повернулась к нему.

— Амара! — его лицо было таким же бледным, как моя повязка. — НЕТ! — завопил он.

Неужели лупа разорвал меня на части перед его мысленным взором?

Мои сомнения в том, что клетка была пропитана тёмной магией, рассеялись.

— Это ненастоящее, — сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно, потому что кричать на кого-то в разгар приступа паники было, конечно, неразумно. — Ты находишься внутри купола. Просто открой дверь и выходи.

Когда купол оторвался от земли, я прибавила скорость.

Римо моргнул, а затем снова закричал. На этот раз на волков. Его глаза сверкали яростью, и я поняла, что он не услышал меня, а если и услышал, то его разум говорил ему, что я мертва, умираю или сама превратилась в волка.

Клетка поднималась выше благодаря системе шкивов, привязанных к вершине утеса. Неужели Римо подумал, что это лифт? Разве он не знал о куполах? Возможно, он не понимал, во что ввязывается, потому что туман скрывал купол.

Скоро клетка поднимется слишком высоко, чтобы до неё дотянуться, поэтому я побежала, крича ему, чтобы он открыл дверь, надеясь, что мои слова дойдут до его измученного разума. Его взгляд метнулся к небу. Что бы он ни увидел, это заставило его отпрянуть от прутьев и съёжиться. Я ускорилась и достигла купола как раз в тот момент, когда его подножие поравнялся с моим подбородком. Я протянула руку и ухватилась за дверь, сильно дёрнув её.

Она не открывалась.

Я дёрнула снова.

Петли даже не скрипнули.

Дерьмо. Дерьмо. Дерьмо.

— Римо! — крикнула я.

Он вздрогнул, его пристальный взгляд метнулся ко мне.

— Дверь!

Он не пошевелился. Просто таращился.

Клетка приподнялась ещё на пару сантиметров. Я смастерила пару сверхпрочных ножниц из своей пыли и зацепила острые лезвия за перекладину. А потом я свела ручки вместе, и по моей линии роста волос выступили капельки пота. Мой острый инструмент даже не поцарапал металл. Если бы только я могла пользоваться обеими руками.

Клетка поплыла дальше вверх. Я попробовала ещё раз, и снова потерпела неудачу. Какой ещё инструмент я могла бы изготовить? Топор. Когда моя пыльца превратилась в единое целое, клетка задела мою макушку. Я взмахнула топором, но он просто отскочил от металла точно так же, как отскочил от коробки сигнализации в прошлом мире.

Римо зарычал, нарушив мою концентрацию. Он ударил кулаком по воздуху, прищурив глаза, мышцы под туникой напряглись.

— Я покончу с тобой.

Я не была уверена, с кем он собирался покончить. Я вроде как надеялась, что это была не фальшивая я, но потом вспомнила, что фальшивая я мертва, так что, должно быть, это был кто-то другой. Я надеялась, что это была не моя мать.

Он налетел на одну сторону клетки, как бык, и она качнулась, ударив меня основанием прямо в лоб. Звёзды осветили края моего поля зрения, и я уронила топор на ногу. Лезвие не прошло сквозь мой ботинок, но от его веса у меня перехватило дыхание, а пальцы ног скрючились от боли.

Римо снова врезался в клетку.

— Это всё ненастоящее!

Я закричала, пытаясь достучаться до него.

Его глаза оставались остекленевшими и невидящими. Я схватила своё упавшее оружие и, прихрамывая, подошла к толстому шнуру, тянущему клетку вверх по отвесной стене, и стала дубасить по нему снова и снова. Тяжёлое лезвие отскакивало, как стрела от натянутой тетивы.

Фу. Зарычав от разочарования, я вытерла вспотевший лоб рукой и заковыляла обратно к клетке, мой топор снова зазвенел у меня под кожей.

Что ещё моя мать говорила мне об этих клетках? Как ей удалось победить их магию?

В памяти что-то щелкнуло.

— Найди несоответствие, Римо! Всегда есть расхождения. Цвет волос. Цвет глаз. Размер.

Его ноздри затрепетали. Были ли какие-то мои слова услышаны?

Его пристальный взгляд снова встретился с моим.

Пожалуйста, увидь меня.

— Найди… Несоответствие.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, услышь меня.

Он моргнул, глядя на меня, затем обернулся. Его стойка, которая была ослаблена, тут же стала напряженной, и он пригнулся, как будто хотел избежать удара. А затем его нога взметнулась в воздух, словно он сбивал кого-то с ног.

Я ухватилась за нижнюю перекладину и потянула, пытаясь стащить огромную птичью клетку вниз.

— Римо! — крикнула я.

Его концентрация нарушилась.

— Его глаза! Или её глаза. Они верного цвета?

Он снова моргнул.

— Я… Что… — его приглушённый голос сказал мне, что нападавший, должно быть, исчез. — Амара, ты не мертва.

Он уставился на меня сквозь прутья решетки под ногами, и румянец, выступивший на его щеках после воображаемой битвы, сошёл на нет.

— Амара, — он снова произнес моё имя, на этот раз невероятно мягко, как будто боялся, что если он произнесёт его ещё громче, я снова исчезну в пасти лупы.

— Дверь, Римо. Открой дверь.

Он промчался по клетке, которая приподнялась ещё на пару сантиметров, оторвав меня от земли.

— Здесь нет ручки!

— Попробуй открыть её пинком.

Надеюсь, мой вес удержит купол от подъёма.

Он поднял ногу и ударил ногой. Подошва его ботинка врезалась в дверь с такой силой, что моя хватка ослабла и пальцы соскользнули с перекладины. Я подпрыгнула, но клетка была слишком высока, чтобы я могла дотянуться до неё сейчас.

Когда он снова ударил, я соорудила крюк из своей пыли и взмахнула им, зацепив за перекладину. Клетка дёрнулась вверх, и снова мои ноги оторвались ото мха.

— Давай, Римо, — настаивала я.

Я не хотела напрягать его, но я также не хотела болтаться на заколдованной клетке.

Он замер на середине удара. Буквально. Его ботинок был поднят в воздух, но так и не соприкоснулся ни со стеной, ни с полом. А потом он упал, да так сильно, что всё его тело ударилось о металл, отчего клетка опустилась, а затем поднялась.

— Ты в порядке?

Он не пошевелился, и я заметила, что его затылок приземлился на заднюю часть моего крюка.

Дерьмо.

— Римо! — крикнула я.

Я попыталась выдернуть крюк из-под него, но он был слишком тяжёлым, и не похоже, чтобы у меня было много рычагов воздействия, поскольку я висела в воздухе только на одной функционирующей руке. Когда кровь спиралью потекла по металлу и закапала мне на костяшки пальцев, я снова выкрикнула его имя, а затем:

— Проснись

Его веки приподнялись.

Да!

— Римо. Дверь.

Сначала он повернул голову и щекой прижался к крюку, а затем развернул и остальное тело. Он поднялся на колени, мышцы его дрожали. Капелька крови скатилась по его щеке, прежде чем упала с кончика носа. Он убрал её ладонью, размазывая кровь.