Горячий Май - Айрин Лакс
— Тима, не круши всё подряд! — в комнату вбежала мачеха. — Как она будет готовиться к защите без компьютера?
— Полтора часа в день достаточно! — рявкнул отец. — А ты, Маша, будешь сидеть рядом и смотреть, чтобы она не переписывалась в чатах, ВКонтакте или где они ещё друг друга находят, извращенцы!..
Отец вышел из комнаты, громыхнув дверью. Мария Львовна смерила меня презрительным взглядом, скривившись, словно я была мерзким насекомым, и выбежала за отцом. Через полминуты щёлкнул замок: меня закрыли на ключ…
Но папино наказание на этом ещё не закончилось: из окна спальни я видела, как он сваливает в мусорный бак все мои кисти и краски. Мольберты разламываются в щепки, складываясь кучей. Отец разжёг костёр. Туда же полетели и мои наброски. Отец комкал бумагу, бросая её в горевший костёр. Особенно яростно он комкал листы, на которых видел наброски Мая…
Это был самый худший день в моей жизни. Меня выпустили только в обед, но отвели место на кухне, словно я могла запачкать родных своим присутствием. В доме было тихо и слышались только тяжёлые шаги отца, расхаживающего по коридорам. Все домочадцы сидели в своих комнатах, как мыши, боясь попасться отцу под горячую руку.
Наверное, перепало и Марусе, потому что сестрёнка дольше обыкновенного усердно зубрила китайский вслух.
Была уже поздняя ночь. Но мне не спалось. Жизнь виделась чёрным колодцем, который накрыли тяжёлым люком. Нет выхода. В окно кто-то осторожно поскрёбся. Я не обратила внимания, но звук повторился. Я обернулась: Маруся стояла на балконе, смешно расплющив нос о стекло. Я встала и впустила её.
— Ты чего не спишь? — шёпотом спросила я.
— Мне не спится. Папа так орал, что мне до сих пор страшно, — так же шёпотом ответила Маруся и протянула мне небольшой блокнот с плотными белыми листами.
— Папа вот это уронил, когда тащил всё твоё… ну сжигать. Он не заметил, а я подобрала.
— Спасибо…
Я села на кровати, пролистав блокнот. В нём сохранились кое-какие наброски, выполненные простым карандашом.
— Ты так и не нарисовала мне моих «BTS», — заявила сестрёнка, протягивая мне телефон. — Вот они…
Маруся притащила мне и стакан с простыми карандашами, усевшись рядом на кровать.
— Муся, у меня настроение — говно, ничего не выйдет, — всхлипнула я, беспомощно крутя карандаш между пальцев.
— А ты попробуй. Ты — сильная, у тебя всё всегда получается, — погладила меня по спине Маруся, прижавшись плечом. — Хочешь, позвони с моего телефона?..
— Нет, мне некому звонить. Я лучше порисую.
Я вытерла слёзы и принялась перерисовывать для сестры обожаемых ею солистов корейской поп-группы. Слёзы то и дело набегали на глаза, и мне приходилось их смахивать, чтобы видеть хоть что-то.
— Папа поорёт и перестанет. Не переживай. Всё наладится… — заверила меня Маруся с беспечностью подростка, верящего, что завтра всё будет гораздо лучше, чем сегодня.
Глава 57
Время текло очень медленно, но вот настал тот день. Сегодня мне нужно было защитить диплом. Отец сам привёз меня к университету и хотел забрать меня сразу же после окончания защиты.
— Выходи. Защитишь не меньше, чем на девяносто пять баллов, ясно? А потом я подумаю, что с тобой дальше делать, — напутствовал меня отец, выпуская из салона своего автомобиля.
— И если я узнаю, что ты в университете общаешься с этими уродами… — начал отец.
— Они давно окончили университет. Их там нет, — ровно ответила я.
— Тогда вперёд. Веди себя прилично и не позорь меня ещё больше.
Я кивнула и вылезла из салона автомобиля.
— Ника! — позвал меня отец немного более тёплым голосом.
Я обернулась.
— Ни пуха, ни пера…
— К чёрту.
К чёрту всё и всех. У главного входа в университет я увидела стайку одногруппниц, среди которых заметила и Алёну. Подруга сделала вид, что не заметила меня, да и я не собиралась с ней здороваться. Я просто прошла мимо, услышав шепотки и хохоток за спиной. Плевать… Пошли все к чёрту.
Я направлялась к аудитории, в которой была назначена защита, прокручивая в голове строки доклада. Словно в них был какой-то смысл. Но если бы кто-то меня попросил рассказать, о чём я подумала, не смогла бы связать и двух слов.
В коридоре у аудитории уже толпился кто-то из однокурсников. Но не успела я поравняться с ними, как меня схватили за локоть.
— Стоять, Боженова.
От звука этого голоса моё сердце подпрыгнуло высоко вверх и стремительно полетело вниз, как с обрыва. Я обернулась, глядя в лицо Мая. Он выглядел так же, как всегда, или казался ещё красивее после разлуки. Только скулы обозначились ещё резче. Светлые глаза были почти прозрачными под нахмурившимися бровями.
Май воспользовался моим замешательством и властно привлёк к себе, поцеловав в губы.
— Пойдём, поговорим.
Май повёл меня за собой по коридору и завёл в пустую аудиторию. Мои ноги словно превратились в студенистое желе: за последнее время на меня свалилось так много всего, что сейчас просто не было сил ни на что.
Май сел на стол для занятий и прижал меня к себе. Очень крепко и сильно. Казалось, даже кости жалобно хрустнули, и я вскрикнула.
— Сучка-а-а ты вредная, Ника. Тебя убить мало за то, что ты так пропадаешь. Вредина, блядь! Куда умчалась в тот раз, а? Неужели ты мне не веришь?
Мая отстранил меня, обхватив лицо сухими ладонями, пытливо заглянул мне в глаза:
— Я хочу быть с тобой, Ника. Сколько раз повторить? Десять? Двадцать? Сотню? Тысячу?
Я молчала. Горло как будто перетянули колючей проволокой. И я боялась, что стоит сказать хотя бы одно слово — и колючки вопьются в кожу ещё глубже, до крови.
— Не отвечаешь на звонки. Ни с одного номера. Ника-а-а… Чертовка. Ты мне всю душу вынула!..
Май опять обнял меня, гладя по спине.
— Не молчи, пожалуйста. Ты обиделась тогда? На меня? Или на всё вместе? Чёрт… Я знал, что ты так отреагируешь на слова Тохи, но этот грёбаный присохший бинт нужно было сорвать именно так. Резко и больно. Но я не думал, что ты так отгородишься от меня. Мы же с тобой говорили тогда, незадолго до этого? Тот день, проведённый с тобой, стал лучшим днём в моей жизни, веришь? Всё остальное — хуета, не стоящая внимания. Ничего. Как будто ничего и не было у нас. Только тот день. Наш день, и ты — моя.
Слова Мая обжигали. Сердце давно колотилось так, что грозило разорваться на
