Зайчик для Волкова (СИ) - Таль Ная

— Да, ё-п-р-с-т! Кому надо в такую рань ко мне переться? — Ругаюсь на орущий домофон. Опять кто-то ключи забыл? Вот интересно, если ключи забыл и в твоей квартире тебе не отвечают, то для чего звонить соседям? Домой же получается всё равно не попасть. Всё настроение сбил! — Вот же неугомонный!

Думала, если не отвечать, то позвонят в другую квартиру или уйдут, но нет, звонок продолжает раздражать меня. Путаясь в шторке и даже не пытаясь завернуться в полотенце, сырая и злая шлёпаю к трубке с явным намерением наорать на засранца, который испортил мне утро.

— Кто? — Ору, не стесняясь своего хамства. Я хотела… Так мало хотела и то не дали, гады!

— Курьер, — одно слово заставляет меня задуматься. Я же заказывала сахарную печать на завтра. Хмурюсь. — Я вам цветы привёз, открывать будете?

Нажимаю на кнопку и слышу, что дверь открылась. Видимо парень устал ждать, когда до меня дойдёт. Цветы… Но я не заказывала цветы. Стою у двери и жду. Если в доме тишина, то можно услышать, как поднимается лифт. Уже тянусь к ручке двери, как понимаю…

— Чёрт!

Ну почему, когда не надо в ванной всегда по три полотенца висят без дела, а сейчас только одно и то для лица. Для чего-то примеряю его сначала на грудь, а потом пытаюсь прикрыть им попу. Засада! Везде мало. Мечусь по прихожей в поисках хоть чего-нибудь, чтобы прикрыться.

Звонок в дверь добавляет скорости и сообразительности. Хватаю душевую шторку с силой тяну на себя, срывая и ломая пластиковые петельки. Холодная сырая ткань неприятно прилипает к телу. Пытаюсь завернуться в неё как можно быстрее, осматриваю себя и вижу темные соски. Даром, что длинная, зато прозрачная и ничерта не скрывает. Пока стягиваю с себя противно тянущую кожу липкую тряпку, соображаю, что парень может и подождать, он же знает, что я дома.

С облегчением кидаю ткань на пол и бегу к шкафу. Кутаюсь в сухое мягкое полотенце, еле прикрывающее задницу, мельком замечаю своё отражение в зеркале. Серёжа бы мимо не прошёл, вернее я бы точно не смогла сбежать от его лап. И наконец-то, после второго звонка открываю дверь.

Стыдно. Жуть! Парень явно не ожидал настолько радушного приёма и теперь во все глаза смотрит на мои ноги. Щёки горят, ярче алых ягод рябины, и нервный тик подкатывает откуда не ждали. Не только у меня. Радует, что и ему тоже неловко. Доставщик протягивает мне букет и пытается не поднимать взгляд, а я начинаю хихикать, как идиотка.

— Это букет из стабилизированных… Хм-хм — прочищает горло и уже увереннее продолжает. — Это букет из стабилизированных пионовидных роз и гортензий с веточкой эвкалипта, озотамнусом, стифой и рускусом. Его не нужно поливать и, пожалуйста, не ставьте его на солнце, — заученно тараторит, по всей видимости важный текст. — Вот тут всё написано.

Парнишка скомкано прощается и сбегает, оставляя меня с огромным ярким букетом и стилизованной инструкцией в руках. Мой истерический смех раскатывается по всей лестничной клетке и скачет вслед за юношей, который ради быстроты решил пробежаться вместо того, чтобы ждать лифт. Никогда бы не подумала, что попаду в такую историю.

«Утро становится ярче, когда ты улыбаешься. Скучаю». Улыбаюсь. Да. Душу распирает от счастья. Всего лишь маленькая записка, а я в порыве чувств целую её и прижимаю к себе, как если бы это был сам Серёжа.

Утро у него становится ярче… Сейчас заполыхает всеми красками. Иду в свою комнату. Ставлю телефон напротив кровати, включаю камеру и выставляю таймер. Быстро забираюсь в постель, прикрываю букетом грудь, но оставляю «голыми» ключицы и прячу за уголком одеяла самое сокровенное. Застываю. Жду щелчка. Бегаю к телефону и обратно, пока меня не устраивает фотография. Делаю пару фото более откровенных, где букетом прикрыта промежность и еле-еле соски, а я от удовольствия прикрываю глаза и прикусываю нижнюю губу.

«Яркого утра». Отправляю одну из последних фотографий. Месть моя будет сладким ядом. Сергей обещал, пока он на соревнованиях, мне не будет скучно. Вот и старается: то фотографии шлёт, то разговариваем по часу обо всём, сегодня — букет. Надо нормально почитать, что с этим волшебством, больше похожим на рецепт зелья, делать или не делать.

Глава 54

Приходится заморочиться и поискать место для букета. На окно не поставишь — нельзя, поэтому ставлю его на стол к ноутбуку, подальше от солнечных лучей и поближе к себе, чтобы почаще его трогать. Он только кажется самым обычным и даже запах цветов сохранился, но такая красота может простоять больше года, не потеряв свой вид.

И как бы мне не хотелось сегодня выходить на улицу, сюрприз надо забрать, пока Милана в садике. Одеваюсь и топаю за подарком для малышки. Никакая мерзкая погода, не способна сегодня испортить мне настроение. В пункте выдачи забираю свой заказ и улыбаюсь, как милая уличная сумасшедшая, на каждый телефонный писк. Безумно приятно получать сообщения в духе «хочу облизать тебя всю». Это бессовестная провокация, но я ведусь на неё и отправляю Серёже ещё пару фотографий.

— У-ру-у-у-ру, — оглядываюсь по сторонам. От лёгкой мороси мои кудряшки стали ещё более непослушными. Сдуваю прядку с лица и поправляю коробку в руках. — Р-р-ра-а-у.

— А-а-а! Это ты, — приобнимаю коробку сильнее. — Мила тебе будет рада.

— А-ха-ха, — доносится в ответ.

— Интересно, почему тебя отправили уже включённым? — Жду ответа, но дельфинчик молчит. — Не знаешь?

— Р-ра-а-у, — отвечает мне игрушка.

— Вот и я не знаю, — наверное, очень глупо разговаривать с коробкой. Заношу новую прелесть домой и распаковываю. — Какой ты красивый.

Голубой бархатистый дельфин закрывает глаза и мурчит на каждое прикосновение. Мила будет довольна. Она очень хотела это чудо. Представляю, как будет прыгать вокруг него дочка, а потом, как и всегда, уложит с собой спать. У него ещё в ночном режиме есть шелест волн. Прелесть, а не игрушка.

День проходит за привычной суетой. Завтра отдавать заказы и поздравлять парочку именинников. У меня чудесная работа, которую я совсем не хочу менять. Дарить радость и видеть улыбки заказчиков — самое лучшее в ней. С любовью и нежностью замешиваю тесто, мурлыча себе под нос песенки.

«Хочу съесть крем с твоего носика». И день становится ещё прекраснее. Хочется обнять полмира и поделиться своим счастьем.

— Мам, я скоя Сеёжа пиедет? — Спрашивает, хлопая наивными глазками, дочка, когда мы идём домой из детского сада. Уши уже болят слушать про бедного Марселя, но ничего не поделаешь. Пёс её волнует намного больше того, что мама устала объяснять одно и то же в тысячу пятьдесят третий раз.

— Скоро, зайка, скоро. Надо немножко потерпеть, — почти убеждаю саму себя в том же. Возможно, Милана чувствует моё состояние тревоги, вот и спрашивает то, что и меня тоже волнует.

С того дня, как Сергей уехал, места себе найти не могу. Потому что ни одно сообщение не заменит его голоса. Стараюсь не вешать нос. Разговоры, подарки и внимание помогают успокоиться, но не на долго. Я всё ещё ищу в Волкове подвох. Он грубоватый и слишком прямолинейный, как топор. Меня пугает его откровенность, но она же будит во мне хулиганку. Я вытворяю всё, что взбредает в голову и катастрофически приятно видеть, как он забывает дышать, когда маню его за собой в спальню и по пути снимаю с себя одежду. Краснею, когда он говорит комплименты и дрожу всем телом от предчувствия прикосновений. Сгораю от стыда и взрываюсь в оргазме в его сильных руках.

Нужна только капелька терпения. Он обещал, что скоро приедет. Наверное, я глупая и наивная, но колени подкашиваются только от мыслей о нём.

— Мам, у тебя телефон звонит, — дёргает меня за руку дочка. Копаюсь в сумочке и не глядя беру трубку.

— Я заберу Милану сегодня, а завтра сам отведу её в сад.

— И тебе, Дим, здравствуй, — отвечаю бывшему мужу. — Мы же договаривались на выходные, а сегодня только четверг.

— Я хочу участвовать в воспитании дочери. Ты что-то имеешь против? — Холодный тон его голоса будит во мне протест и желание нахамить, но я сдерживаюсь.