Зайчик для Волкова (СИ) - Таль Ная

Лиза смотрит на меня, а я на неё и обе мы в шоке переводим взгляд на Диму. Никто из нас сейчас не понимает, что случилось с ним и где тот самый добрый и весёлый человек, с которым мы когда-то были знакомы. Я даже замужем была, а она с ним живёт сейчас. Что случилось? И почему он именно сейчас говорит то, что причиняет боль не только мне. Я уже бывшая, а про них либо плохо, либо никак. Но зачем делать больно той, которая его поддерживает? Девушка сжимает руки в кулаки, чему-то кивает и молча идёт на выход.

— Ты что творишь? — Обращаюсь к мужчине злым шёпотом. Сейчас он мне кажется совершенно чужим и далёким.

— Ничего, — отвечает резко, но видно, что он и сам удивлён её поведением. — Посидит в машине, а ты помни, кто тебя содержит, где ты живёшь и за чей счёт весь этот банкет, — он обводит рукой всё пространство вокруг нас. От его слов пружина, что долгое время сжималась внутри, с резким хлопком распрямляется, заставляя меня расправить плечи.

— Если дело только в этом, то мы можем съехать с квартиры, ключи оставлю в почтовом ящике, — не знаю почему, но именно сейчас мне вспомнился Алексей, которому я сдавала квартиру. Спасибо тебе, Лёша, ведь это идеальный вариант, чтобы не встречаться с тем человеком, с которым больше не хочется разговаривать.

— Не смеши меня! Куда ты поедешь? В однушку, которую сдаёшь? А на что потом жить будешь? Твои кексики — отвратительное месиво, которое и не покупают толком. Признайся, ты — так себе бизнес-вумен. Играть в важную персону ты можешь лишь за мой счёт. Я даже курсы тебе оплачиваю, — проходится по самому больному. Встаю с малышкой на руках и иду к окну, чтобы он не видел моего лица. — Вот и помни, кому ты всем обязана.

— Лиза уехала, — кое как совладав с комом в горле, обращаюсь к Диме.

— Что? — Он подходит к нам и, надеюсь, видит, как «вильнув хвостом» серая машина уезжает со двора. — Что за… — Он быстро идёт в прихожую и матерясь надевает обувь. — Я предлагаю тебе вернуть всё, как было. Я даже помогу тебе устроиться на нормальную работу, только ты должна с ним расстаться. Уяснила? — Оборачивается на меня и ждёт ответа.

Киваю ему, потому что спорить бесполезно. Крики пугают дочь. Он уходит, хлопнув вместо прощания дверью. Всегда думала, что он адекватный, но оказывается, в каждом из нас живут демоны, с которыми мы порой не можем совладать.

— Мам, — малышка наконец-то расслабляется в моих руках. — Я больше не буду папе асказывать о Масе, честно.

— Ты не виновата, милая. Давай ложиться спать. День был тяжёлый, вечер и ночь и того хуже, а завтра ещё и в садик рано вставать, — глажу рыжие кудряшки и целую веснушчатый носик.

— А можно я завта дома останусь?

— Можно, конечно, — вздыхаю от усталости. Тем лучше, может хоть выспимся.

Глава 56

Мы так и ложимся на кровать в домашней одежде, не переодеваясь. Видимо, Милану не смогли уговорить даже пижаму надеть. Ухмыляюсь про себя. А ведь Дима впервые за долгое время сталкивается лоб в лоб с детским упрямством. Раньше она не устраивала ему сцен, все истерики дарила только мне. Теперь же, которую неделю доводит его.

Сил ни у неё, ни у меня нет. Эмоции жутко выматывают, а внутреннее напряжение физически сковывает тело, словно цепями. Не знаю, кому сейчас больше нужна поддержка, но мы даже не думаем разойтись по комнатам, а укладываемся вместе на мою кровать.

Обнимаю свою малышку и глубоко вдыхаю её запах. Маленькие сладкие цепкие пальчики запутываются в моих волосах, дочка притягивает меня к себе и трётся носом о мой нос. Так я её успокаивала с рождения. Теперь же она старается успокоить меня. Прижимаю Милану к себе, пытаясь не разрыдаться.

— Мам, а давай завта за Маськой поедем? — Вымученно улыбаюсь на предложение малышки.

— Серёжа приедет в воскресенье утром. Мы встретим его и все вместе поедем за твоим псом, — успокаиваю дочь. — Денис Петрович обещал позвонить мне, если ему будет тяжело за ним присматривать. Раз не звонит, значит у них всё хорошо.

— Точно? — дует губки Милана.

— Конечно, — зевая отвечаю ей.

— Завта позвоним? — Прислоняется лбом к моему лбу и смотрит мне в глаза.

— Обязательно, — целую свою хулиганку. — А сейчас спи. Мне нужно прибраться на кухне. Завтра нам надо многое успеть. А вечером тётя Милана обещала заглянуть в гости. Может быть, и остальные приедут.

— А Настя и Ника будут? — Сонно потирает глазки.

— Обещали, — зацеловываю сладкие щёчки. — Теперь точно спи, родная.

Когда после уборки возвращаюсь из кухни, Милана нежно обнимает своего дельфина, укутавшись в одеяло. Я даже не слышала, как она ходила за игрушкой. Аккуратно, чтобы не разбудить, устраиваюсь рядом с ней и глажу дочку по рыжим кудряшкам.

Как-то незаметно наступает утро. Кажется, только моргнула, а уже орёт будильник. Вспоминаю, что в садик нам сегодня не надо, пишу в чат воспитателям и перевожу будильник. Выдыхаю и расслабляюсь. Приятно знать, что можно ещё понежиться и досмотреть сны. Но…

— Добае ута, мамочка, — потягивается моё счастье рядом.

— У-ру-ру, — чему-то радуется дельфинчик.

— Какой кошмар, — говорю потолку, понимая, что только Марселя для полноты картины не хватает.

Вспоминаю, каково это гулять с ним ранним утром, собирая кроссовками каждую лужицу, а лицом — паутину с кустов. В такие моменты всегда кажется, что пока отплёвываюсь и пытаюсь выпутаться из липких сеток, пауки, сидя на ветках, угрожающе машут кулаками и матерятся мне в след. От таких мыслей волосы встают дыбом и самой хочется порычать. Нет уж, раньше воскресенья я Марселя забирать не буду. Гулять с ним — сплошное мучение.

Ничего хорошего из того, что я себя накручиваю не выходит, поэтому лучше постараться сделать так, как просил Сергей: решать все вопросы по мере их поступления и вместе. И чтобы не забивать голову дурацкими мыслями о собаке и бывшем муже, не переживать за Лизу, я берусь за то, что умею лучше всего — делаю украшения для тортов и капкейков. Один заказ нам сегодня везти в офис к обеду, пара тортиков по расписанию вечером, а самый последний забирает Вячеслав. Вот из-за него мне и нужна Мила старшая. Ни за что не останусь больше наедине с этим мужчиной. Он меня пугает! Пусть она его называет «безобидный мальчик», но мне так совсем не кажется.

День пролетает со скоростью Марселя после команды «апорт». Под вечер я готова ровно так же высунуть язык и ждать, когда кто-то меня пожалеет и погладит за ушком, а Серёжа сегодня занят. Печально вздыхаю, смотря на телефон. Пробки сегодня безумные, а люди на дороге, словно ужаленные, поэтому добираемся к дому уже практически с опозданием. Никого ещё нет, но я уже не успею украсить торт. Подгоняю Милашу и со стоянки мы быстрым шагом добираемся к парадной.

— Юля, значит, — подхватывает меня под локоть брюнетка в кожаной курточке.

Осматривает цепкими любопытными светло-карими глазами, а я смотрю в ответ. Чёрные ботфорты на тонкой шпильке и короткая кожаная юбочка, которая еле прикрывает, как говорит Косолапова, «лотерейку», тёмная водолазка и курточка. Всегда завидовала тем, кто может вот так красиво одеваться и не стучать зубами от каждого порыва ветра. Макияж просто кричит об агрессивности и наглости особы, стоящей передо мной.

— Юля, — подтверждаю догадку и убираю её ладонь со своей руки. — А вы?

— Полина. Не скажу, что приятно познакомиться, это вынужденная мера. Мне нужен Серёга, а он не отвечает. Думаю, ты должна знать, где он? — Голос у неё хрипловатый, словно бы она простудилась.

— Он на соревнованиях, а что? — Это не такой уж и секрет, но вот зачем ей нужен Волков узнать хочется.

— На соревнованиях значит, — расплывается она в улыбке. Мне иногда кажется, что все они на одно лицо. Пластический хирург у таких дамочек один на всех что ли? — Это хорошо.

— Что хорошо? — Переспрашиваю раздражаясь. Дочка, смотря на тётю, прячется за меня, но нет-нет, да высовывает свой курносый носик, чтобы посмотреть на живую куклу.