Омский горячий твой (СИ) - Дюран Хельга

В этой вселенной встретились Мужчина и Женщина.

Он сидит напротив, ест салат. Пьет с утра бренди.

– Глеб, – хрипло, сглатывая,  зову я его. – Я тоже хочу бренди! Можно мне тоже?

Он смотрит на меня внимательно и бесконечно долго, как будто оценивает возможные последствия. Он же знает, что нельзя с малолетками бухать? Боится УКРФ?

Не боится. Не переставая жевать и не отводя взгляда, наливает мне полстакана. Я смотрю на него высокомерно и жадно одновременно, и выпиваю залпом, до дна.

О! Как меня торкает!

– Глеб, я хочу тебя!  – бесстыдно заявляю я. – Пойдем в душ? – Он не реагирует. Только смотрит на меня подозрительно. Думает, что я пьяная? – Гле-е-е-б? Да пойдем!  Ты же тоже хочешь Глеб?

Я начинаю гладить свою шею, потом засовываю руку под футболку и глажу свою грудь под ней.

Я слетела с катушек? Тронулась умом?  Все именно так!

– Прекрати! – рявкает на меня Глеб, но это только еще больше меня раззадоривает. – Хватит, Алена! – Глеб стучит по столу кулаком.

Его глаза уже бешено сверкают, а я завожусь сильнее и сильнее.  Глеб пьет бренди и тяжело дышит. 

В столовой мгновенно все пропитывается запахом секса. Он такой густой, что можно рукой потрогать. Я поднимаюсь с места, обхожу стол и сажусь на него верхом. Руки Глеба обхватывают мои ягодицы и забираются под шорты.

Он подхватывает меня и поднимается с места. Я обвиваю его шею руками, а талию ногами, чувствуя его твердый член под собой и горячее дыхание в шею. Глеб несет меня в спортзал – он ближе всего.

Я трусь щекой о его бороду и вдыхаю запах его разгоряченного тела в предвкушении грешного удовольствия, которое так умело может доставить мне Глеб. Он заносит меня в душ прямо в одежде. Прижимает меня к стене и дарит жадный, крышесносный поцелуй.

Я моментально трезвею, когда на нас обоих начинает литься ледяная вода. Я верещу и бьюсь в его руках, но он держит намертво. Так мы стоим, пока я обессилено не затихаю и не начинаю дрожать от холода, прижимаясь теснее к нему.

Глеб переключает воду на горячую и отпускает меня. Стаскивает с нас обоих мокрую одежду и прижимает меня к своей груди. Гладит по спине и целует в волосы, как бы извиняясь за то, чему подверг только что нас обоих.

Моя злость на него постепенно смывается горячими струями воды.

– Не надо меня провоцировать, Алена! – слышу я голос Глеба, который эхом отдается в его широкой груди. – Я и так едва держусь! Ты же осталась со мной не только чтобы поебаться. Я прав? – Я ничего не отвечаю, только вздыхаю тяжело. – Не делай так больше. У нас полно времени, так что не торопи события. Все случится само собой. Не напрашивайся! Я могу хоть сейчас тебя раком загнуть. Мне похрен на твои месячные, я крови не боюсь! Разве тебе не хочется, чтобы твой первый раз был особенным? Ты столько от меня вытерпела, что я просто обязан сделать его особенным. Я прав?

– Да, – сквозь зубы цежу я.

– Пойдем, малышка, пока все клевые елки не раскупили.

54. Глеб

Как я и предполагал, мелкая  теперь сама напрашивается на мой хер. Уверен, что она теперь с меня с живого не слезет, будет елозить на мне и хватать за член при каждом удобном случае. Сам виноват, развратил девчонку.

Боже, дай мне сил сдержаться! Чего мне эта ее выходка стоила? Холодный душ вернул разум нам обоим.

Я уже скатился ниже некуда – работу проебал, пью с утра. Где моя самодисциплина и целеустремленность?

Бедный Колесников сидит там себе потихоньку, а я хожу, елки и шарики новогодние выбираю. Знал бы он, чем я занимаюсь, пока он там чалится, пристрелил бы нахер меня вперед Алениного папаши. Скорее бы Валера вернулся, а то тут уже очередь на мою голову собирается.

Завтра займусь плотняком Колесниковым.  Его уже бы выпустили под залог, если бы я своей жопой пошевелил хоть немного в этом направлении. Сроки безжалостно поджимали. Завтра последний день для того, чтобы что-то предпринять.

Да пошел он нахер! Пусть еще немного посидит и подумает о своей жизни.  У меня тут дела поприятнее. Аленка прыгает вокруг меня, как ребенок. Да она и есть ребенок.

Мы уже купили елку и игрушки, и гирлянды, и еще кучу всякой херни для украшения дома.

Я послушно ходил за ней по торговому центру, лишь бы ее хорошее настроение не исчезло.

– А ты даришь подарки своему персоналу? – спросила Алена.

– Нет. Просто выписываю чеки. Я не умею выбирать подарки персоналу. Только женщинам.

– Давай Вере и Инге что-нибудь. Они же женщины.    

– Ну, давай. Только сама выбери.

Про Софию даже не заикнулась. Секретарь останется в пролете? Мы снова отправились тратить мои деньги. Быть богатым заебись!

– А как Вера к тебе устроилась? – спросила Алена, когда мы неспеша прогуливались по магазину. – Я спросила у нее, а она ушла от темы, поэтому я поняла, что не по объявлению.

– Я был Вериным адвокатом. Давно. Еще в самом начале карьеры.

– Правда? А что случилось?

– Она убила человека. Сожителя своего. Он бил ее и издевался над ней. В один момент ей надоело, и она его зарезала. Нанесла ему 11 ножевых ранений.

– О, Господи! – только и смогла произнести Алена.

– Ты видела Веру? Сложно поверить, что эту добрую и милую женщину можно до такого довести. Представляешь, как он над ней издевался, раз у нее рука поднялась? Меня наняла ее подруга. Я сделал все, что смог, но ее все равно осудили на 3 года.

– Почему она не ушла от него, раз он был таким ужасным?

– Женщины, которые изначально связываются с такими уёбками, не уходят. Они терпят, мучаются, но не уходят, пока не случается беды. Хорошо, что это она его грохнула, а не он ее.

– Какие женщины? Такие, как  я, Глеб?

Блядь, зачем я рассказал Алене эту историю? Неприятно, но да. Я урод! Как ее угораздило в меня влюбиться?

– Да, Алена, такие, как ты, – обреченно признаю я. – Но я не абьюзер. Твои слезы и страдания не приносят мне удовольствия. Я, конечно, пытался подчинить твою волю, чтобы ты была более послушной, но... 

– И что было дальше? – перебивает меня Алена, намекая, что ей на хрен не упали мои оправдания.

– Я встретил Веру случайно в магазине каком-то, уже после отсидки. Она меня узнала и подошла ко мне еще раз поблагодарила за помощь. Дела у нее были не очень, поэтому я предложил ей работу.

– А Инга?

– Сидела вместе с Верой за кражу. Вера за нее попросила и поручилась.

– Глеб, это так благородно с твоей стороны! Ты не побоялся пустить убийцу и воровку в дом?

– Надо давать людям второй шанс. Я не пожалел. Работают они безупречно. Но ты лучше Вере не говори, если она  вдруг суп пересолит, а то мало ли что.

Я расхохотался и Алена тоже. Она остановилась и посмотрела на меня с восхищением. Я набираю дополнительные баллы?

– Глеб, ты открылся для меня с другой стороны, – призналась Алена и взяла меня за руки. – Но эта история не укладывается в моей голове. Я даже подумать не могла о них такого.

–  Это что-то меняет? Алена, не зарекайся от тюрьмы. В жизни всякое бывает. Посмотри вокруг. Видишь всех этих людей? Среди них есть тоже убийцы, воры, насильники, педофилы, наркодиллеры. Они повсюду. Они не живут в параллельной вселенной. – Алену пугают мои слова, и она начинает озираться по сторонам, крепче сжимая мои руки. – Я сам тебя чуть не изнасиловал.

– Но не изнасиловал же?

– Поверь, я был в шаге от безумия. Мир не идеален. Он делится на тех, кто уже отсидел и еще не сидел. А они в свою очередь, делятся на тех, кто сядет снова и не сядет никогда. И потом их можно еще раз поделить на тех, кто никогда не выйдет и тех, кого просто не поймают. Непогрешимых людей очень мало, а оступиться очень легко. Когда даешь человеку второй шанс, возможно и тебе кто-то его даст. Ты же мне дала?

– Не давала. Я скоро уеду.

– Дала. Иначе уже давно бы уехала.

– Может, я как Вера, жду беды?

– Не уезжай, Алена. Хочешь, я сам поговорю с твоими родителями? Давай им позвоним?