Не борись со мной, малышка (СИ) - Коваленко Мария
Глава 61
До похода в душ я считал, что выдохся. Погоня, нервотрепка и работа способны доконать кого угодно. Однако под теплыми струями рядом с моей жрицей чувствую, как оживаю.
В отличие от верхней моей части, с извилинами и свежей порцией седых волос, нижняя часть оживает буквально!
В ласковых женских руках с бойцом творятся чудеса. Он встряхивает тяжелой головой, расправляет ствол и поджимает к себе мохнатые помидоры.
Будто не было сегодня ничего такого особенно. Словно весь день только и ждал своего звездного часа.
— Егор, ты на ногах еле держишься, а все равно как пионер. Всегда готов, — Аленка заботливо поглаживает бойца по макушке и загадочно улыбается.
— Я никакой. Да. А это… Это все твои фантастические пальцы. — Спускаюсь с ее поясницы на попку и сладко сжимаю любимые булочки.
— Мой отзывчивый мужчина… — кошкой мурлычет Алена, покрывая поцелуями мои плечи и грудь.
— Ага. Сивка-бурка.
Вздрагиваю, когда эта беспокойная женщина опускается на колени и обжигает губами живот.
— Снизу ты еще более внушительный, чем сверху.
Острые ноготки царапают мои ягодицы, а зеленые глаза горят таким огнем, что перехватывает дыхание.
Моя интеллигентная правильная девочка в образе соблазнительницы — просто пиздец! Яйца сводит от вида ее красных губ рядом с моим членом. В ушах шумит от возбуждения.
— Хочу пососать, — добивает она своей прямотой.
— Милая, ты у меня разрешения просишь?
Говорю вроде я, но голос незнакомый. Слишком глухой и низкий.
— Ты знаешь, я не большой специалист.
Она облизывает губы и приоткрывает их. Немного. Совсем не под мой размер.
— Я обожаю твой ротик. — Опускаю два пальца на ее губы. Заставляю раскрыть пошире. — Я на него молиться готов.
Обвожу подушечкой указательного по контуру. Глажу эти роскошные половинки. А другой рукой обхватываю ноющий ствол. Сжимаю его, чтобы хоть как-то заглушить боль.
— Знаешь, Егор, с тобой мне хочется всего.
Глаза моей красавицы затягивает поволокой, и губы легонько касаются головки.
— Со мной можно… — сиплю, стараясь дышать ровно. — Со мной что угодно… — героически мычу, чувствуя, как горячий язычок бесстрашно лижет уздечку.
— Такой сильный и чувствительный.
Словно решила добить, Аленка обхватывает ладонями мошонку и начинает медленно насаживаться губами на член.
Ничего общего с ласками опытных дамочек, которые были у меня раньше. Никаких выкрутасов и пошлых трюков.
Даже с членом во рту эта женщина искренняя и чистенькая. Самая нереальная и сладкая из всех, кого я знал. Моя девочка!
— Как ты смотришь на медовый месяц до свадьбы? — Не представляю, какая вожжа стреляет под хвост. Озаряет, блин. Сто баллов за своевременность!
— Эм… — Алена закашливается.
— Тридцать дней в тебе. Есть и трахаться. Трахаться и есть. — Чтобы не упасть, я расставляю ноги пошире и собираю белокурые волосы в один тугой хвост.
— Ты хочешь прямо сейчас обсудить медовый месяц?
Выпустив ствол, Алена растерянно машет ресницами.
— Завтра же возьму отпуск, найду няню нашим детям и закроюсь с тобой в спальне. — Аж боец дергается от этой мысли. — На четыре недели! Будем как кролики в бункере.
— Тебе лишь бы украсть меня и куда-нибудь затянуть.
Аленка так светится, будто перед ней не член, а микрофон, в который нужно сказать то самое заветное «Да».
— Ничего не могу с собой поделать.
Не представляю, откуда берутся силы, но я поднимаю жрицу с колен. Поворачиваю лицом к стене и заставляю прогнуться в пояснице.
— Не-воз-мож-ный… — хнычет она, когда проталкиваю головку между влажных лепестков.
— Еще какой возможный!
Шлепаю пятерней по розовым булкам.
— А-а-а! — отзывается моя музыкальная женщина.
— Давай еще! Покричи для меня. — Вынимаю член и снова толкаюсь.
— Егор… А-а-а… — вскрик переходит в протяжный стон.
— Крышу рвет от этих звуков.
Делаю еще один толчок. Пока медленный. Даю Алене время привыкнуть, подготовиться к тому, что мы оба любим.
— Да-а…
Жрица вздрагивает всем телом.
Всхлипывает.
Повернув голову вбок, кусает свои пухлые губы. С ума меня сводит этой отзывчивостью.
— Я тебя всегда буду хотеть. И трахать только тебя! — Не могу больше растягивать агонию. Терпению хана.
Делаю последний неспешный толчок и срываюсь на жесткий быстрый ритм.
Трахаю эту роскошную женщину как одержимый. Врезаюсь в тугую бархатную плоть. Натягиваю Алену на свой член и шизею от глубоких грудных стонов. Улетаю от жадной пульсации.
Ловлю губами последнее хриплое «Да» и закачиваю в любимую вагину всю сперму до последней капли.
Глава 62
Алена
До сегодняшнего утра я свято верила, что в день знакомства с Егором на моей улице перевернулся грузовик со счастьем. Этот фантастический мужчина вернул мне веру в мою женственность, показал, что такое настоящая мужская забота, и избавил он садиста-мужа.
Однако к концу завтрака становится понятно, что это был не грузовик!
В тот день на моей улице сошел с рельсов целый поезд.
— А можешь повторить, как для глухих, что ты сейчас сказал? — прошу я его после очень странного предложения.
— Что ж ты такая непонятливая? — ухмыляется этот гад, подкладывая в тарелку дочки ароматную творожно-банановую вафлю.
— Я буду над собой работать. — Вынимаю из вафельницы новую порцию. — Ты только повтори.
Я даже в теории не знаю, что такое кокетство, но ресницы как-то сами собой включают режим веера, а щеки загораются от румянца.
— К родителям твоим сегодня поедем. Вопросы у меня к ним. Много! И одна просьба. Приличная!
Сложив руки на столе, Егор пытливо наблюдает за моей реакцией. Точь-в-точь как соседский кот за птичкой на ближайшем дереве.
— А может, не надо?..
Сама не знаю, чего боюсь сильнее: того что Егор разочаруется в моих родителях, того что они — в нем, или неудобного разговора о Марате.
— Да не бледней ты так! — улыбается этот умник. — Не женщина, а цветомузыка. То красная, то белая.
Егор встает со своего места. Подходит ко мне и гладит по щекам.
— Они все еще надеются, что я одумаюсь и вернусь к му…
Осекаюсь на слове «муж». Нужно как-то привыкать, что наш брак и все ужасы в прошлом. Исключить Марата из картинки своей жизни и вычеркнуть его имя из лексикона.
Если не ради себя, то хотя бы ради Паши. Теперь рядом с ним есть отличный пример мужчины и сразу два дедушки.
— А ты и вернешься. — Егор кладет свои большие горячие ладони на мою талию и плавно притягивает к каменной груди. — К своему новому мужу! Ко мне.
— Майор Боровский, у меня от вас голова кругом.
Мы целую ночь спали в обнимку. Дважды за утро успели заняться любовью. И все равно… во рту пересыхает от потребности в поцелуях, а сердце колотится так быстро, словно вместо замужества Егор предлагает дружно прыгнуть со скалы.
— Говорят, второй раз не страшно. А мы с тобой, считай, бывалые. — Подмигивает этот голубоглазый бульдозер.
— После такого опыта нормальные люди ЗАГС по большой дуге до старости обходят.
Не могу сдержать улыбку.
— Будем рвать шаблоны.
— В клочья.
— Осталось лишь отвадить Ларису, чтобы не смела больше забирать Катю. И утрясти с твоими родными…
***Что именно «утрясти» так и остается для меня загадкой. Сама боюсь даже заикнуться. А Егор загадочно молчит.
Вместо расспросов после завтрака мы все дружно переодеваемся. Дети наряжаются в свои самые красивые костюмы: Паша — в синий с пингвином на свитере и такими же синими декоративными заплатками на штанах. А Катя — в оранжевый с зайцем и морковками.
Когда они вместе начинают надевать ботинки, я на миг замираю.
