Samayel - Спаси меня
Рука скользнула под простыню, медленно прошлась по груди Драко, и всюду, где она касалась теплой кожи, его тело, казалось, начинало трепетать и гореть от нарастающего желания. Сосок мягко массировали указательным и большим пальцами, и юноша вздохнул, с трудом осознавая довольно очевидную реакцию своего тела.
Было много фрагментов, которые Драко не мог ясно вспомнить, они были затенены общим ощущением парения, усиленным искусными ласками, которые Рудольфус щедро дарил ему. Пальцы, руки, язык осторожно работали, чтобы доставить ему удовольствие такими способами, которые он и представить себе не мог. Он не боялся, и строгие слова отца исчезли из его сознания, вымываясь нарастающим приливом удовольствия. Драко не мог сосчитать, сколько раз и каким образом он достиг оргазма, но каждый ощущался исключительным и великолепным, словно его персональное подношение на алтарь чувственности.
- Такой отзывчивый. Мой дорогой Драко, мне не хотелось бы, чтобы твоя девственность была потеряна какой-то жалкой ночью в бессмысленном спаривании. Успокойся… я обещаю, что ты получишь незабываемое удовольствие.
Рудольфус не лгал. Вскоре Драко был дарован пропуск в наслаждение, он испробовал все, что только мог вообразить. В него осторожно вошли пальцы, их плавное продвижение в сочетании с правильным использованием нежного языка - и вот его член снова напрягся от желания, несмотря на то, что несколько раз уже был опустошен до капли. Драко во весь голос кричал от желания, когда чувствовал давление у входа в свое тело, и абсолютно расслаблялся, получив желаемое, позволяя быстро войти в себя. Ощущение было острым, усиленным его измененным мировосприятием и обостренным осязанием. Каждое движение внутри него сопровождалось следами вспыхивающих звезд под веками и волнами желания, охватывающими его сознание.
Он не мог вспомнить ни одного момента за всю свою жизнь, чтобы ему было так хорошо. Член внутри него заставлял задыхаться, бессвязно умоляя о большем, и Рудольфус откликался на эти просьбы. Тело мужчины было худым и хорошо сложенным, каждое его движение было подконтрольным и продуманным, нацеленным на то, чтобы Драко достиг наивысшей степени удовольствия. Прохладные струйки семени стекали по его животу и ребрам, смешиваясь со следами каждого последующего оргазма. Эрекции больше не было, но, несмотря на это, ощущения внутри побуждали юношу к семяизвержению, еще и еще, и каждый раз оно сопровождалось дрожью и крайне бурным опустошением.
Осознание реальности пришло к нему только потом, когда он, пресыщенный и расслабленный, дремал рядом с Рудольфусом. Блондин чувствовал спокойные и уверенные руки, поглаживающие его по груди, и внезапно открыл глаза, восхищаясь худым смуглым джентльменом, который доставил ему удовольствие, находящееся далеко за пределами даже самых его необузданных мечтаний.
- До чего же вы прекрасны, мой дорогой мистер Малфой. Совершенно не сын своего отца. Гораздо лучше.
Драко почувствовал, как его щеки залились румянцем. Хотя он почти не помнил, как все произошло, в сознании отложилось достаточно, чтобы знать, что он должен быть благодарен всякому, кто приложил так много усилий для его удовольствия… и к тому же так успешно.
- Спасибо. Это… это было… так невероятно. Это было великолепно.
Драко замолчал, не зная, что еще сказать, ненавидя себя за ощущение странной, жуткой неловкости. Рудольфус Лестрандж злобно улыбнулся.
- Твои похвалы приятны, но, к сожалению, неуместны, - он поднялся с постели, накинул длинный халат и взял со столика стакан вина. - Это было такое расточительство - применять все мои таланты к тебе, чтобы стать первым, давшим тебе представление о вершинах удовольствия. Без этого знания, какой бы смысл имели глубины мучений, существующих в реальности?
Рудольфус размахивал рукой, в то время как Драко сконфуженно моргал. Он все еще был одурманен наркотиком и чувствовал лишь приятную боль. В тот же момент его обездвижили, Лестрандж открыл дверь в их маленькую комнату, и в нее вошли МакНейр и Гайд-Прэтт с беспощадными улыбками на лицах.
- Джентльмены. Как я и ожидал, он восхитителен, даже более того. Теперь можете использовать его, как вам будет угодно. Когда закончите, отправьте его в подземелье. Я задумал несколько новых опытов, над которыми хотел бы начать работать завтра, прямо с утра. И, МакНейр, потрудитесь хотя бы залечить его. Я хочу, чтобы он выжил после того, как вы затолкнете в него свое чудовище, которые называете пенисом. Засим я должен оставить вас к вашему удовольствию. Приятного дня, мистер Малфой.
И Драко переступил порог ада.
Драко пронзительно закричал и вскочил с кровати, обливаясь потом. Он схватил в охапку одеяла, стащил их на пол и, забившись в угол, замотался в них и притаился. Юноше казалось, что он все еще был в камере, в которой находился почти год. Каждый вздох вырывался у него с резким паническим криком. Все заклинания, которые применяли к нему люди, вошедшие в его комнату, все зелья, которые они вливали в его горло, не могли притупить боль в его полусонном сознании.
Глава 17. Пожинание плодов.
Гарри ждал рассвета неподалеку от «Норы» Уизли. Он пытался обдумать сразу все проблемы, с которыми ему придется иметь дело по возвращении домой. На данный момент его работа была выполнена, а «Нора» всегда служила ему убежищем от тревог и волнений… до сих пор. Сейчас он должен подумать о Драко, и об отношении Молли к его поступкам тоже. Каждый раз, когда она читала в очередном номере «Ежедневного Пророка» еще одно сообщение об убийстве, напечатанное на первой полосе, ее мнение было однозначным. Скорее всего, по возвращении ему предстояло выслушать просьбу прекратить свою личную вендетту, а у него не было особого желания обсуждать все это прямо сейчас.
Ему также не очень понравилось поведение Драко, который внезапно решил проявить характер. Гарри был просто поражен, услышав назидание на тему «Как дурно убивать Пожирателей Смерти» от бывшего Пожирателя, который целый год был жертвой своих тоже бывших соратников. Невозможно было представить, что Драко не хотел отомстить. Неестественно, знаете ли. Чертовски неестественно.
Поттер смотрел на встающее над горизонтом солнце. Он всю ночь просидел на холме на окраине Оттери-Сент-Кэтчпул. Было дьявольски холодно. Юноша не обращал внимания на дискомфорт, отчасти благодаря своему крепкому телосложению, а отчасти - заклинанию, которое позволяло его вещам оставаться сухими, несмотря на холодный туман, недавно сгустившийся в воздухе. В течение нескольких часов он ни о чем не думал - просто позволил своему сознанию плыть по течению, унимая тем временем воспоминания о резких стремительных действиях, которыми сопровождался каждый предпринимаемый им рейд. Теперь у него было свободное время, чтобы спокойно все обдумать, и Драко занимал важнейшее место в его размышлениях.
