Можешь остаться (СИ) - "ruzzay"

Это оказалось гораздо проще, чем она думала.

Он всего лишь усмехнулся и ушёл. С того момента Гермиона больше не видела его в кофейне.

Зато она заинтересовалась вторым стаканчиком, оставшимся на столе. Он ведь принёс два.

Гермиона взяла его со стола, но поняла, что он пуст, однако, встряхнув, услышала, что внутри что-то есть. Медленно приоткрыв крышку, она прищурилась. На самом дне лежал маленький кусочек шоколада и записка.

Когда он только успел написать её. Что ж… Гермиона обернулась, чтобы удостовериться, что он точно ушёл, и прочитала.

«Подсластите свою жизнь, чёрный кофе — это ужасно.

Красный цвет очень идёт девушкам. Я надеюсь, ваши щёки покраснели от горячего кофе».

Без подписи.

Не зная зачем, она забрала шоколадку с собой и только дома поняла, что она тоже была без сахара.

Малфой повёл себя тогда как придурок, но Гермиону это безумно впечатлило. Жизнь была спасена, а душа впервые вкусила шоколадную отраву. Знала бы она тогда, сколько в её жизни станет этого сладкого безумия, прожевала и выплюнула бы ту записку прямо Драко в лоб.

Но, как говорится, жизнь — смешная шутка.

Неудивительно, что они стали друзьями.

Может, сама жизнь угорала над Гермионой Грейнджер, считая смешной шуткой?

Как же ей было стыдно, когда она узнала его. Моментально. Эти очки, сочетающиеся с его лицом, как кетчуп с майонезом, невозможно было с чем-либо спутать.

Как вообще можно было подружиться после такого?

На удивление, просто…

Грейнджер, во избежание конфликтов и завалов, решила лизнуть его задницу всего один раз, к тому же она была у него вполне ничего, поэтому после первой лекции Грейнджер подошла и очень миролюбиво начала:

— Профессор Малфой, прошу прощения…

Он глянул на неё и странно улыбнулся.

— Мы знакомы?

Гермиона еле-еле сдержалась, чтобы не закатить глаза.

Не узнал, значит…

— Нет, но мы однажды пересекались в кафе, и я на вас накричала. Приношу глубочайшие извинения.

Он пожал плечами.

— Я ничего не помню, значит, извиняться вам не за что.

Гермиона натянула самую милую улыбку и сказала:

— Очень рада. Тогда до встречи, профессор Малфой. Ваши лекции замечательные.

Фу, какая мерзость.

Он, вероятно, подумал точно так же, потому что его глаз показательно дёрнулся.

Спустя примерно месяц они уже бродили по коридорам, как неразлучные друзья.

Каких только слухов не ходило… Все говорили, что Грейнджер ведьма и околдовала нового преподавателя — подкупила, соблазнила, одурачила и ещё много подобных нелепиц, но всё было гораздо проще — им, правда, было интересно друг с другом. В учебном плане, конечно.

После пар у них находились увлекательные темы для разговоров. Они часто виделись и забавно дополняли друг друга, если речь шла о юморе. Ещё через месяц выяснилось, что они оба отшельники, вернее гордые одиночки, — никто был не нужен и их дружеская связь стала забавным исключением из правил вселенной.

Два абсолютно несоциальных человека. Два минуса. Два обиженных жизнью дурачка.

Так что да, они сблизились.

Как друзья.

Ничего больше.

Без высоких чувств, а уж тем более обязательств.

Но воспоминания не входили ни в какое сравнение с реальностью, потому что, когда Драко прижался пахом к её бедру, а затем звонко шлёпнул по ягодице, Гермиона уже готова была сойти с ума.

Ахнув, она выгнула спину и потянула Драко на себя, сводя ноги за его спиной. Пальцы машинально запутались в его волосах, и Гермиона почувствовала, как от поцелуев закружилась голова. Под прикрытыми веками сверкали узоры вспышек. Ей было стыдно даже представить, как они сейчас выглядели со стороны…

А если кто-то войдёт?

Дверь в аудиторию ведь не заперта.

Она лениво усмехнулась и подняла взгляд, понимая, что Драко не сводил с неё глаз, — целовал и смотрел, — в его расширенных зрачках так ярко плясали искорки, что Гермиона сама не заметила, как засмотрелась. Утонула. Драко был так близко, что она могла разглядеть собственное отражение в его глазах. Растрёпанное и запретное.

Зачем он так на неё смотрел?

Словно хотел.

Но чего?.. Тела?

Нет.

Такой голодный взгляд мог быть лишь у человека, готового добраться до нутра человеческой души. Несмотря на преграды, несогласия и отрицание. Но Гермиона ни за что его не пустит, — её душа гнилая, а жизнь обречена.

Ей было достаточно того, что он давал ей. На большее она сама была не способна, а значит, и не смела что-либо просить…

В голове набатом гремел пульс и их приговор: остался всего лишь один день.

Что бы она не чувствовала, — а чувства эти казались хоть инородными, но совершенно ничего платонического за собою не имели, — их связи суждено было остаться в прошлом. Драко не было нужды цепляться за Гермиону…

Она уедет, и он найдёт себе другую симпатичную и, наверно, до ужаса милую девчонку. Может, даже такую же сладкаежку, как он…

К такому привлекательному очкарику точно выстроится очередь воздыхательниц, когда Грейнджер исчезнет из его жизни. А она исчезнет. Как бы ей не хотелось остаться, этому не бывать.

Не подозревая о её мыслях, Драко стал медленно спускаться вниз, оставляя мягкие касания губ на её животе.

И вот этого ей и было достаточно.

Приподняв её юбку, Драко поцеловал внутреннюю сторону бедра и остановился, ожидая её реакции.

Что он хотел?..

Неужели… О нет!

Боже, нет!

— Драко, ты?! Нет… Не нужно!

Он закатил глаза и провёл ребром ладони по её трусикам, слегка надавливая через ткань. Гермиона всхлипнула и зажмурилась.

— Тебе не нравится, да? — спросил с насмешкой, прекрасно понимая её реакцию.

И это было ахуенно! Гермиона упивалась Драко, стараясь распробовать и запомнить в нём всё самое лучшее. Особенно язвительные нотки в его голосе, которые возбуждали даже посильнее очков.

Но…

Это ведь был их последний раз…

— Грейнджер, если ты сейчас заплачешь из-за того, что я хочу тебе отлизать, то я не знаю что думать. Разве что это будут слёзы счастья…

Она еле заметно улыбнулась. Хотелось провалиться под стол от стыда.

— Я не узнаю тебя… — Драко медленно потянул её бельё вниз. — Расслабься и получай то, зачем пришла. Удовольствие на первом месте, Грейнджер. Перестань думать.

Она хотела что-то сказать, но с губ сорвался лишь оборванный стон, когда Драко собрал ладонью её влагу и мягко растянул наверх. Гермиона запрокинула макушку и непроизвольно чуть свела ноги, но он удержал их и с самодовольной улыбкой опустился вниз.

Чёрт.

— Драко я… — снова сконфузилась и попыталась остановить его.

— Грейнджер, заткнись.

Он влажно мазнул по ней широким движением языка, не отрывая пристального взгляда от её лица так же, как и с его Гермиона, которая не могла поверить в происходящее, сплюнул на её клитор и стал губами размазывать слюну.

Гермиона прикусила нижнюю губу, причём не только от непривычных ощущений, но и чтобы скрыть неконтролируемую улыбку, в которой стали растягиваться её непослушные губы. Говорить ей действительно больше не хотелось.

Могла ли она когда-то подумать, что Драко способен на такое? Нет.

Она даже боялась предположить, какой у него был опыт до неё…

Но вопрос отпал сам собой, когда он с причмокивающим звуком лишь на секунду оторвался от неё и произнёс:

— Я никогда раньше этого не делал.

Но он не дал ей и шанса разобрать так много слов подряд, когда лизнул пальцы на руках и добавил их. Сразу два.

Её резкий вдох перекликнулся с приятным спазмом внизу живота. Хотелось вскрикнуть, но оставшаяся доля разумного напоминала ей, что лучше быть потише. Хотя в таком состоянии Гермионе было плевать на всё и всех.

Внутри даже появилось противоречивое желание, чтобы на них кто-то посмотрел…

— Как тебе? Нравится? — шепнул Драко, не останавливаясь.

Гермиона не могла понять — она сошла с ума или его голос на самом деле звучал взволновано… словно он интересовался не просто так.