Между семьей (ЛП) - Джинджелл Вэнди
Я не смогла удержаться от смеха.
— От старых привычек действительно трудно избавиться.
— Я пытаюсь, — сказал он и на этот раз посмотрел на меня как следует. — Я пытаюсь, поэтому, пожалуйста, наберись терпения.
— Хорошо, — сказала я, слегка потрясённая. Зеро не умел извиняться и уж точно не умел просить о помощи, а ведь он только что сделал и то, и другое. Это было очень важно. — Я буду иметь это в виду.
— Моя сестра была добрым человеком, — сказал он почти наугад. — Она бы тебе понравилась. Она облегчала жизнь всем — даже тем, кому она не нравилась.
— Так вот почему она снова оказалась в За?
— Подозреваю, что так, — сказал он. — Если бы мой отец угрожал её семье — а поскольку ты существуешь, у неё, должно быть, она была — она бы вернулась без сопротивления, если бы он предложил убить кого-нибудь вместо неё.
— Ага, — мрачно согласилась я. В этом был смысл истории, которую мама рассказала мне о прабабушке Энн — однажды она просто ушла и больше не вернулась. — Погодь, — добавила я, и мои глаза загорелись. — Это означает, что ты мой дядя, верно? Мы не просто родственники, ты мой дядя; у меня есть живая семья!
— Это… это не такое уж событие, чтобы праздновать! — сказал он, наполовину озадаченный, наполовину весёлый. — Это просто означает, что ты связана кровными узами с одним из людей, убивших родоначальницу твоей семьи.
— Нет, это значит, что мне можно любить тебя! — ликующе сказала я.
— Можно… можно… — Зеро замолчал, а затем сказал: — С каких это пор ты перестала любить тех, кого тебе можно любить или нет? Что касается объятий камикадзе и…
— Да, но это было до того, как я узнала, что ты мой дядя, — объяснила я, уклоняясь от истинного объяснения. Было слишком много такого, чего я не могла произнести вслух. Мне было можно любить его, потому что теперь, когда я узнала, что он любит меня не как женщину, а как племянницу, в моём сердце появились краски и жизнерадостность, которых я не ощущала уже некоторое время. — Теперь я знаю, что ты мой дядя, и мне всё это модно. Ты наполовину человек, ты должен понимать — это человеческая фишка.
Я навалилась на него всем своим весом, для пущей убедительности обхватив его за шею другой рукой и уткнувшись лицом ему в плечо.
Зеро, чуть менее напряжённый в плечах, чем был бы, если бы я сделала что-то подобное при нашей первой встрече, вздохнул.
— Что ты делаешь?
— Блин, ты уже должен был бы знать, что такое обнимашки! Ты что, не обращал внимания?
— Я не разрешал тебе обнимать меня.
— Мне можно обнять моего дядю; это то, что делают племянницы.
— Ты мне не племянница, ты моя пра-пра…
— Ну, тогда это ты должен меня обнимать, ты, старое ископаемое! Теперь мне можно любить тебя; ты мой единственный дядя!
— Нет никакой необходимости нарушать приличия в доме только потому, что ты узнала, что мы родственники!
— В этом доме никогда не соблюдались приличия, — сказала я ему, упрямо цепляясь за его шею. — И вообще, теперь это мой дом; ты здесь только потому, что ты семья, так что тебе следует вести себя прилично.
Я увидела, как он открыл рот, чтобы опровергнуть это утверждение, и мгновение спустя увидела смиренное выражение, промелькнувшее на его лице в профиль. Зеро забыл, что контракт, который он подписал со мной не так давно, больше не действовало для него, как и для Атиласа, хотя и по совсем другим причинам.
— Да, — сказала я. — Ты забыл, что теперь ты здесь всего лишь гость, не? Тебе лучше больше не кидать вампиров сквозь стены.
— Вампиров, — сказал Зеро, словно хватаясь за соломинку. — Кстати о вампирах! Мы должны поговорить о вампирах и свиданиях, а также о том, что ты слишком молода, чтобы быть…
— Нет, — поспешно ответила я, отпуская его. К моему большому облегчению, я услышала возню за дверью, которая, вероятно, означала, что кто-то был снаружи и неловко ждал подходящего момента, чтобы постучать в дверь. — Мы определённо не будем об этом говорить.
— Пэт…
Затем раздался стук. Это был неохотный, неуверенный стук, и когда Зеро нетерпеливо спросил:
— Чегось? — кто-то откашлялся.
— Не знаю, хотите вы знать или нет, — извиняющимся голосом произнёс ликантроп, — но этот вампир снова пялится на всех через окно, и мы бы предпочли, чтобы Пэт вышла и остановила его, пожалуйста.
Я сбежала из прачечной до того, как Зеро успел позвать меня обратно. Конечно, было время и место для обсуждения отношений, но я не думала, что прачечная в полночь перед походом в За — подходящее время. Более того, я не хотела быть в положении, когда мне приходится отстаивать своё право встречаться с Джин Ёном, когда я даже не была уверена, что хочу этого.
Глава 9
На следующий день я проснулась с улыбкой на лице и тёплом от осознания того, что у меня есть дядя. Настоящая семья. Живая семья. Семья, которая была слишком склонна защищать меня вопреки моим желаниям, но, несмотря на это, которая всегда была рядом.
Приятное тепло от этого воспоминания сохранялось до тех пор, пока не стало очевидно, что Джин Ён не появится в окне до того, как нам придётся отправиться на поиски родителей Сары. Я уже получила быстрый звонок от Туату, который, как я надеялась, сообщит нам, что они с Северным нашли Палмеров целыми и невредимыми возле дома, но вместо этого он сообщил мне, что их нигде не было. Ни Северный, ни Туату тоже пока не смогли проникнуть в дом.
Сара ничуть не побледнела, но выглядела напряжённой. Полагаю, именно это и происходит, когда вы пробиваетесь из За, чтобы вернуться к своим родителям, отбиваетесь от фейри, которые хотят использовать вас как пешку в своих попытках заполучить корону и используют ваших родителей в качестве залога, а затем в конечном итоге обнаруживаете, что ни вы, ни ваши родители не смогли сбежать от них.
— Не волнуйся, — сказала я. — Мы их найдём. Может, на этот раз у нас и нет носов ликантропа, но я умею пробираться сквозь изгороди и выяснять, что происходит с Между. Драться я тоже умею.
— Знаю, — сказала Сара и удивила меня своей улыбкой. — О тебе ходит много историй, ты знала? Когда я только приехала сюда, другие эрлинги, которые пытались вторгнуться в дом, уже говорили о Питомце.
— Блин, этого ещё не хватало, — мрачно сказала я. — Людей, которые знают, кто я такая.
— По крайней мере, они знают только о твоей работе, — сказала она и вздрогнула. — Хуже, когда они знают твоё имя, даже если ты человек. Они не могут точно заставить тебя что-то сделать, но из-за них действительно трудно чего-то не делать, если ты устала или невнимательна.
— Как получилось, что твой дом не защитил тебя? — спросила я, моё внимание всё ещё было приковано к предыдущей части её разговора. — Обычно у домов с эрлингами всё в порядке. Первое время мы думали, что ты можешь быть Предвестником, но ты можешь выкидывать такие же штуки как и я, так что…
— Это новостройка, — сказала она. — Между в нём не так уж много — на самом деле, его-то мои родители очень старались избежать. Они потратили много времени, пытаясь оградить себя от всего нечеловеческого. У нас даже есть настоящая человеческая комната безопасности, которая сделана из железа, а не из стали.
— Блин, — серьёзно сказала я. Она не ошиблась насчёт того, что дом был устроен как кошмарная ловушка для фейри. Однажды ночью я ненадолго заглянула в дом Сары, когда пыталась убедиться, что Вышестоящие не наложили на неё лапу, и я увидела полосы из железной стружки, которые чрезвычайно усложнили бы жизнь любому фейри, попытавшемуся проникнуть на территорию, по крайней мере. Это была та ночь, когда Зеро проявил себя как враг, а Джин Ён дрался почти до смерти, чтобы я смогла уйти.
Это воспоминание защемило маленький нерв где-то в районе моего сердца и заставило меня оглянуться на окно, но Джин Ёна нигде не было видно. Я заставила себя отвести взгляд от окна и спросила Сару:
— Возможно ли, что твои родители всё равно были спрятаны в доме?
