Ничья (СИ) - Лимова Александра
— Интересная формулировка. Коллега, так понимаю. — Приподнял бровь, мягко улыбнувшись, — развод, как победа в борьбе за собственную личность. Верно?
— Откуда ты такой умный? — усмехнулась, посмотрев на него
— Из Румынии. — Мягко высвободил свою руку из моей ладони, чтобы подушечками пальцев неторопливо пробегаться по моей спине. Глядя в глаза, негромко произнес, — мой дедушка был русским, бабушка молдаванка. Молдавский знаю, он похож с румынским. Немного знаю венгерский, чуть-чуть испанский. У меня румынское гражданство, но на румынском языке я говорю с русским акцентом. На английском с русским, я с этим борюсь, но все равно улавливается. На корейском, разумеется, тоже с русским акцентом. Я изучал корейский по английским учебникам из-за качества материала в них, и эта цепочка перевода корейского на английский, а потом на русский, чтобы понять о чем вообще речь, меня едва не доконала. В корейском еще пять диалектов, ассимиляция нагоняющая ужас, а в английском и русском правила грамматики различаются… — Фыркнул, немного склоняя голову и оглядывая мое лицо. — Болгарский язык примерно могу понять благодаря русскому, но отец и сам плохо знает болгарский. И для меня до сих пор загадка, почему при том факте, что я говорю на русском чище, чем на его родном, он посчитал меня своей собственностью и был уверен, что знает, как мне будет лучше. Вот такие дела. — Улыбнулся и карий бархат с поволокой вновь посмотрел мне в глаза, — это допинформация для уточнения, в каких моментах трактовки моего рукава ты ошиблась. Всего их два. Дедушка при моем рождении хотел назвать меня Филиппом, победила бабушка с ее Марином. Он ее любил до умопомрачения и во всем ей уступал. Но звал меня филином. У бабушки были часы, передающиеся по наследству еще со времен царя Гороха. Они выглядели действительно так, как у меня набито, но, естественно, латыни там не было. Бабушка пережила дедушку на три месяца и тоже ушла. Я очень по ним скучаю.
— Соболезную, Мар…
— …к, — слабая усмешка, в бархате отстраненная усталость.
— Нет, Мар, — улыбнулась, качнув головой, кончиками пальцев пробегаясь по его скуле.
Повернув лицо, коснулся губами пальцев, прикрывая глаза и очень тихо и действительно устало произнес то, от чего буквально дыхание сперло:
— Мне сложно без тебя, особенно в те моменты, когда ты рядом. Я все понимаю, так правильно, так необходимо, потому что потом будет тяжело, если сейчас в омут с головой…. — Рассеянная усмешка, приоткрыл глаза, глядя в сторону, — просто… мне сложно, когда ты рядом, но тебя нет. Не знаю, как объяснить.
— Мар, — повернув его лицо к себе за подбородок, коснулась ладонью щеки, очень тихо сказав правду, — я к тебе ближе, чем к кому бы то ни было.
Протяжно выдохнул, в поволоке карего бархата туман, утягивающий в бездну все мысли, когда тихо мне в губы шепнул:
— Займись со мной любовью.
Провал в груди, протестующе отвернула голову, чувствуя как влага орошает ресницы, при осознании, что мы оба проиграли, когда так тщательно избегали и победы и поражения. Обняла и подалась к нему.
Солоноватый привкус на губах, осушённых стонами от того насколько он делал хорошо, убирая локоны с лица, чтобы прикасаться губами к губам, пить стоны и поить ими…
***
Вечером пятницы мы возвращались ко мне домой, когда Марку, одной рукой ведущему машину, а правой крайне занятому процессом снимания с меня трусиков, позвонили. Он немного замешкался, не зная, что бросить — руль или меня. Пришлось оказать помощь. Приняла звонок и поднесла телефон к его уху приподнимая ноги, чтобы стянул белье с щиколоток.
— Да, Андрюх. — Сжал ткань и мое бедро, но последующих действий не последовало. Он нахмурился и серьезно спросил, — нет, а что случилось? Да ладно, блять… он один поехал? Сейчас перехвачу. Нет, не надо, я сам справлюсь. — Я не успела ничего спросить, когда Марк отпустил мое бедро, не заметив, как трусики едва не упали на пол и, перехватив телефон сам, завершив звонок тут же набрал другому абоненту и крайне зло спросил, — ты где? — и фактически рявкнул, — я спрашиваю, где ты находишься! Припаркуйся, я через пять минут буду. — Развернул Ламбу через две сплошные, зло выцедив сквозь зубы, — нет, никуда ты нахуй не поедешь! Припаркуйся и жди меня. Ты понял? Ты меня понял или нет? Я тебя догоню и ебало об капот разобью, если сейчас же не припаркуешься! Все, жди, я скоро.
Отключил звонок и выматерившись, открыл список контактов.
— Что случилось? — обеспокоенно спросила я, оперативно надевая нижнее белье.
— Тёма с Андрюхой бухали у него и тут Тёму девушка бросила. По телефону. Он пьяный за рулем едет… девушка сейчас в Москве, этот дебил к ней сорвался. — Раздраженно пояснил Марк, прижимая телефон к уху и я снова стала свидетелем его удивительной способности кардинальной смены интонации, когда он заговорил с ответившим на звонок абонентом мягким и немного растерянным голосом, — Лика, это Мар, что случилось? Если бы я знал, я бы не позвонил тебе. Лик, не ругайся на меня, пожалуйста, я действительно не понимаю что происходит и волнуюсь, Тема напился в дрова, херню какую-то сказал, что вы расстались, вон у меня спит. Да куда-то собирался, я так и не понял куда, но он бухой в ноль, как я его такого отпущу. Что случилось?.. да ладно… — мрачная усмешка супротив изумлению и неверию в голосе, — ты в этом уверена? Там много народа всегда и… нет, я тебе зуб даю, он здесь ни с кем… Может быть, ты ошиблась и… — И зло прошипел, — охуенный маневр трубки бросать! — Едва не вылетел на красный, но вовремя спохватился и остановился, сквозь зубы пояснив, — она спалила его у какой-то девчонки в сториз с клуба, с кем-то там он сосался на заднем фоне. Господи, не умеешь — не блядуй, сколько раз говорить!.. — Марк на эмоциях забавное зрелище, которое, вновь запоздало спохватившись, прыснул и бросив на рассмеявшуюся меня взгляд, обозначил, — я не в плане, что я…
— За дорогой следи, — подавляя смех развернула его лицо за подбородок, а он перехватил кисть и поцеловал ладонь.
Тёма, который оказался таким же похуистом как и Марк, припарковал машину недалеко от исторического здания, где был офис знаменитой соцсеточки. Брошенный внук чекиста, сидящий на капоте, выдыхая дым и мрачно глядящий на плеск конъяка в бутылке во второй руке, совершенно не обращал внимания, на удивленные взгляды прохожих и проезжих.
Я, остановившись рядом с ним, хмуро мне кивнувшим, отказалась от протянутой бутылки и смотрела в профиль затягивающегося сигаретой Тёмы. Марк, наконец обошедший мигающий аварийками Брабус по кругу, пристально осмотрев машину, остановился рядом с Тёмой и, глядя на него, уточнил:
— Никого не задел?
— Нет. На красный два раза проехал и все. — Поморщился Артем, щелчком пальцев отбросив сигарету и посмотрел на сжавшего губы Марка. — Погнали в стрипушную?
— Может, на Рубинштейна? Рекорд в семь баров за ночь еще не побит.
— А, ну да… — фыркнул Тёма, оглянувшись на меня. Но как только я стала говорить, мол, да без вопросов погнали, и увидела как культивируется упадническое настроение русской русой борзой, тотчас изобразила растерянность, дескать, я только сейчас вспомнила, у меня заказ на съемку и езжайте вдвоем. Тёма, отпив коньяк, вновь поморщился и обрубил, — не хочу.
— Поехали к заливу, — усаживаясь рядом на капот и забирая у него бутылку, произнес Марк, похуистически глядя на заполненный проспект перед собой. — Это не Хэундэ, но вид тоже красивый.
— Не хочу. — Тёма оперся лопаткой о его плечо, отобрав у него бутылку. — Домой хочу. Просто отвезите меня домой.
Марк, глядя в его профиль на мгновение сжал челюсть. Ясно.
— А поехали ко мне? — царапнув ногтями колено Тёмы, привлекая его внимание, прищурилась, — ты когда-нибудь был в хрущовке?
— Э… нет. — Удивленно ответил он.
— Слабо? — приподняла бровь я.
— Пф… — закатил он глаза. — Не место красит… или что там… нет, оно не к этому…
— Ты готов побывать в Питерском гетто? — приподняла бровь, провокационно улыбаясь кинутому сына дипломата.
