Во власти Дьявола
— Дема, — Дарина облизнула пересохшие губы, а во взгляде девушки плескался страх перед неизведанным.
Она прекрасно понимала, к чему все идет и боялась, до чертиков боялась продолжения.
— Боишься? — улыбнулся Демьян, нависнув над девушкой, заглядывая в душу.
Он читал ее словно открытую книгу, угадывал каждую эмоцию и в этот момент Дарина поняла, что даже если бы хотела, не смогла бы сопротивляться. А она не хотела. Нет, она не простила его окончательно, но осознала простую истину — она все еще его любит, также, как любила раньше. И не хочет, не может просто противиться этому ненормальному, необузданному притяжению.
— Марк, — прошептала девушка, так невовремя вспомнив о младшем брате, уплетающим завтрак на кухне.
— Он уже большой мальчик, все понимает, — усмехнулся Дема, и не теряя времени, распахнул белоснежный халат, открывая своему взору обнаженное девичье тело.
Инстинктивно Дарина сделала попытку прикрыться, попытку, которая была неминуемо пресечена.
— Не прячься, не надо, я хочу смотреть, ты такая красивая, Дарька и только моя, — зашептал Демьян, покрывая обжигающими поцелуями тело девушки, сводя ее с ума, подводя к той грани, перешагнув которую, пути назад уже не будет.
А еще Дарина поняла, что она вовсе не против перешагнуть черту, что она очень даже «за». И плевать, совершенно плевать, как это будет выглядеть. Просто в какой-то момент в ее голове щелкнул переключатель, словно все встало на свои места, словно вот так правильно. С ним, только с ним одним на всем белом свете. И ни с кем не будет так.
Она не могла больше его ненавидеть, не могла больше противиться чувствам, рвущим ее на части. Сердце, глупое, любящее сердце тянулось к нему одному, к ее Деме, и даже если завтра он снова исчезнет из ее жизни, она не будет жалеть о содеянном.
— Моя маленькая, моя любимая девочка.
— Дема…
Дарина выгнулась в спине, во второй раз за утро отдаваясь откровенной ласке, сгорая от стыда и мысленно умоляя Дему не останавливаться. А он, словно чувствуя, словно точно зная, чего она хочет, выводил замысловатые узоры на разгоряченной, ставшей слишком чувствительно плоти девушки.
— Еще…
— Еще? — усмехнулся мужчина, внезапно остановившись.
Дарина сначала не поняла, о чем он спрашивает, а как только до нее дошел смысл его вопроса, покраснела от самой макушки до пят и дернулась в попытке отстраниться. Это что же, она вслух что ли произнесла?
— Тихо-тихо, малышка, ты чего засмущалась?
— Я…
— Не надо, Дарь, я хочу слышать, не сдерживайся.
И прежде, чем она успела ответить, прежде чем успела взглянуть на своего искусителя, он вновь коснулся языком самой чувствительно точки ее тела, и все мысли тотчас же покинули голову девушки. Она больше не сдерживалась, не могла просто, комкая в ладонях прокрывало, стонала в голос, извиваясь на широкой кровати и умоляя Демьяна не останавливаться. И теряясь в собственных ощущениях, Даря замерла в какой-то момент, задрожала всем телом, а после ее просто снесло необузданной волной удовольствия, такого, что в глазах потемнело.
Кажется, она даже потеряла сознание, а когда очнулась, увидела нависающего над ней, улыбающегося Демьяна. И столько обожания было в его взгляде, столько всего невысказанного, что, не пытаясь анализировать собственные действия, Дарина обвила руками шею мужчины и потянулась к его губам.
— Дарька, маленькая, остановись, я ведь не железный, — надсадно протянул Демьян, явно с большим трудом оторвавшись от губ девушки. А Дарина только и могла, что его выдержке удивляться.
— Я хочу.
— Чего?
— Тебя, — улыбнулась Даря, понимая, что действительно хочет. Только его и прямо сейчас.
— Дааарряяя.
Наверное, именно ее слова стали последней каплей. Словно одержимый, Демьян набросился на губы девушки, в процессе срывая с себя джинсы.
— Ты красивый, — зачем-то произнесла она очевидное.
А потом провела пальчиками по крепкому, рельефному торсу, задержавшись на кубиках, взгляд против воли скользнул ниже, и вытаращив глаза, Дарина откровенно уставилась на член сводного брата.
— Что-то не так? — поинтересовался Демьян.
— Нет, — покачав головой, девушка снова покрылась румянцем, — просто ты явно не среднестатистический, — выдала она и прикусила язык.
А Демьян, поняв, о чем она, громко рассмеялся, обнажая белый ряд зубов.
— Если боишься, ничего не будет, Даря.
— Нет, в смысле, я не боюсь.
Ей больше не нужно было говорить, наклонившись, Демьян накрыл губы девушки своими, заставляя ее забыть обо все на свете и только чувствовать его присутствие, его тепло, его желание. Касания, нежные, ласковые, шепот тихий, прерывистый, лишали Дарину последних остатков здравого смысла. А Демьян дразнил ее, гладил, целовал, подводил к черте и начинал сначала.
— Пожалуйста, Дема, я…
Не позволив ей договорить, Демьян впился в ее губы, и в следующую секунду острейшая боль пронзила тело девушки, вынуждая ее дергаться и вырываться из крепких объятий парня. Ей было больно, так больно, словно в нее раскаленный метал всадили, не меньше. Из глаз потоком хлынули слезы, с губ сорвался жалобный стон.
— Тише-тише, уже все, маленькая, уже все, сейчас станет легче, сейчас пройдет, — успокаивающе шептал Демьян, стиснув зубы и стараясь не шевелиться.
— Не проходит, больно, очень больно, — заскулила Даря, извиваясь под тяжелым телом сводного брата.
— Не дергайся, малыш, только хуже сделаешь.
— Почему так больно? — едва слышно спросила Даря.
— Это нормально, Дарь, в первый раз, так больно больше не будет, маленькая.
Его слова, на удивление, действовали успокаивающе, Дарина сама потянулась к его губам, боль начала уступать и лишь когда Демьян медленно задвигался, Даря поморщилась от неприятных, немного болезненных ощущений.
— Красивая моя, любимая девочка.
С каждым движением Демьяна Даря все больше расслаблялась, отдаваясь в умелые, опытные руки мужчины, отвечая на его поцелуи, поглаживая плечи, чувствуя, как сложно ему сдерживаться, как напряжено его тело. Он всегда был таким, всегда заботился о ней, и не выдержав, Дарина снова расплакалась, так глупо, но счастливо, под тихий, сдавленный стон брата. Еще несколько резких движений и Демьян со стоном излился в девушку, и лишь спустя долгие секунды заметил слезы на глазах Дарины.
