Во власти Дьявола
Ни жива ни мертва, сгорая от бесконечного, поглощающего ее чувства стыда, Дарина глупо переводила взгляд со старшего брата на младшего.
— Ты рылся в моих вещах? — выпалила девушка первое, что пришло в голову. Взор при этом был устремлен на широко улыбающегося и ничуть не тушующегося Марка.
И как же ее раздражала эта его улыбочка и глазки стреляющие. Сволочь! Все он понял и скрывать даже не пытался, а может и вовсе все знал, не зря ведь притащился с ее вещами.
И осознав сей факт, Дарина покраснела еще сильнее прежнего. Господи, ну как она так опростоволосилась? Как вообще допустила нечто подобное? Сцены — горячие, непристойные, неправильные, вихрем пронеслись в мыслях девушки. А парни совсем не пытались облегчить ее «страдания».
— Так не голой же тебе ходить, — рассмеялся Марк, чем вызвал улыбку на лице Демьяна.
Вот же сволочи. Гады. Предатель, еще один предатель!
Не выдержав, девушка было бросилась прочь, но почти сразу же была перехвачена Демой, в миг оказавшись в жестких, пленяющих объятиях своего Дьявола.
— Тихо, ну чего ты, — он улыбнулся ей самой обворожительной улыбкой, на какую только был способен, и совершенно не обращая внимания на наблюдающего за ними Марка, наклонился и поцеловал Дарю.
Вот так просто, совершенно не стыдясь, не скрываясь, не позволяя отстраниться, не позволяя думать, целовал нежно, мягко и так приятно, что Дарина невольно вспомнила о том, что еще каких-то несколько минут назад он делал с ней совершенно, просто до безобразя неприличные вещи, на кухонном столе вот этими самым губами. И, кажется, теперь она напоминала хороший, спелый помидор, потому что к такому жизнь ее явно не готовила.
— Ой ну все, давайте вы потом обменяетесь жидкостями, слишком приторно, — закатив глаза, Марк скрестил руки на груди, рассматривая «сладкую» парочку и Дарина тотчас же пришла в себя, словно обухом по голове треснули, сильно.
— Я тебе язык твой когда-нибудь вырву, — пригрозил Демьян, продолжая обнимать девушку, не давая ей ни единого шанса на побег.
— Ты только обещаешь.
Мазнув в последний раз взглядом по парочке, Марк развернулся и как ни в чем не бывало направился к плите.
— Уууу, блины с мясом, а ты романтик, все-таки вовремя я.
— Ешь давай и проваливай, — беззлобно бросил Демьян, не отрывая взгляда от Дарины.
— Вот так, встаешь ради них ни свет ни заря, едешь черт знает куда, а они… Верно говорят, люди твари неблагодарные.
— Я здесь только одну тварь вижу, очень прожорливую и надоедливую.
— Злые вы, — усмехнувшись, Марк отложил в тарелку порцию завтрака, и сел за стол, совершенно не стесняясь.
— Клоун, — бросил Демьян и неожиданно закинув на плечо сгорающую от стыда и чувства вины Дарю, второй рукой подхватил оставленную Марком на полу спортивную сумку, и понес свою ношу на второй этаж.
Дарина даже не пискнула, не говоря уже о том, чтобы оказать хоть какое-то сопротивление. Да какое сопротивление, ей исчезнуть хотелось, сквозь землю провалиться и никогда не возвращаться.
Потому что Марк — это полбеды. А если родители нагрянут? Как она им, черт возьми, в глаза будет смотреть. Они же все поймут, по глазам поймут. И не примут, ни за что не примут и…
Боже, да о чем она вообще думает! Они и не должны ничего принимать, потому что нет ничего и не будет, а то что случилось… Об это она забудет, обязательно забудет, как только придумает, как отсюда сбежать.
Девчонки, вас много, я буду рада вашей активности, не забудь поставить звездочку, если книга нравится))
Деме рано или поздно это надоест, она вообще слабо понимала, зачем все это. С чего вдруг его переклинило. Может он того, умом тронулся? Или переключиться решил, не просто так же вернулся, три года жил себе не тужил, а тут на тебе.
Мысль о том, что она всего лишь отвлекающий фактор больно резанула по сердцу. А что, красивая мордашка под боком. Он не мог, просто не мог тогда не понять, что ее истинных чувств к нему. Она не понимала, а он не мог.
Демьян тем временем внес ее в спальню. Свою спальню.
Почувствовав твердость пола под ногами, Дарина сделала шаг назад, опустив взгляд и едва сдерживая слезы. Это было слишком, для нее было слишком.
— Дарь…
— Не надо, — замотав головой, девушка прикрыла лицо ладонями. — Зачем ты это делаешь? Зачем, Дема?
— Потому что хочу, — он улыбнулся.
— А меня ты спросил? Спросил, чего я хочу? Чертов ты эгоист! — прошептала девушка — на большее ее просто не хватило — и снова оказалась в тисках.
— Я прекрасно вижу, чего ты хочешь, — подцепив пальцами подбородок девушки, Дема вынудил ее смотреть ему в глаза, — еще в то утро, два дня назад увидел, и дома в комнате тоже видел, и вчера на диване, и сегодня на столе, Даря, — жестко чеканил Демьян, а ей даже сказать нечего было. — Ты хочешь меня, Даря, всегда хотела, как и я тебя. И я сейчас вовсе не о сексе говорю.
— Что ты несешь, ты ненормальный!
— Может быть, но я прав.
— Нет.
— Тогда почему позволила? Почему не сопротивлялась даже?
— Это физиология и ты…
— Если ты сейчас скажешь, что я взял силой, я тебя придушу, Дарька, или отшлепаю.
— Ты не посмеешь!
— Хочешь проверить?
— Какой же ты гад!
— И ты меня любишь, — без тени сомнения выдал Демьян.
— Ничего подобного.
— Любишь и я тебя люблю, Даря.
— Что ты сейчас сказал? — переспросила девушка.
— Я тебя люблю, Дарина Воронцова, — все также серьезно ответил Демьян.
Дарина даже понять не успела, как так вышло, очнулась только, когда ладонь обожгло и боль пронзила запястье. Ударила? Дарина его ударила?
Отшатнувшись, словно ожидая ответного удара, и вжав голову в плечи, Дарина попятилась к стене, с ужасом взирая на потирающего покрасневшую от сильно удара щеку брата.
И стоило Демьяну оказаться в непосредственной близости от нее, Даря практически потеряла сознание, понимая, что парень сейчас безгранично зол, что она перешла все мыслимые и немыслимые границы, и если он сейчас ударит ее в ответ, то просто размажет по стене.
