Горячий Май - Айрин Лакс
— Говоришь так, как будто ты — наркоман со стажем, — выдыхаю я, стараясь лежать без движения, и не подмахивать бёдрами.
— Не баловался ничем, кроме травки, но сейчас такое ощущение, как будто плотно сижу на чём-то тяжёлом…
Май медленно вынимает палец. Всё-таки приподнимаю бёдра, желая продолжения. И через мгновение чувствую, как нежную кожу возле входа мгновенно обожгло чем-то прохладным, а потом скользнуло внутрь. Шиплю и утыкаюсь лицом в простыни.
— Неприятно? — обеспокоенно спрашивает Май.
— Нет, нормально всё. Просто немного прохладно и неожиданно.
Чувство наполненности немного непривычное, провожу рукой по ягодицам, касаясь выступающей части пробки.
— Да, давай пощупай себя, чтобы я сдох на этом самом месте! — язвительно отзывается Май и надавливает пальцами на пробку, цепляется за верхушку, медленно вытаскивая. Совсем немного и вновь толкает её внутрь.
— Прекрати, — стону, не в силах сдерживаться.
— Тогда одевайся. Нечего сверкать своей идеальной задницей и влажной киской.
Май отстраняется, садясь на самый край кровати. Я медленно переворачиваюсь на спину и пытаюсь сесть. При малейшем движении пробка задевает чувствительные точки и возбуждённое тело, не получившее разрядки, реагирует сжатием лона.
— Чёрт, Май! И как мне с этим ходить?
— Некомфортно? — оборачивается Май, жадно глядя на меня. Обводит взглядом, останавливаясь на сомкнутых бёдрах.
— Очень некомфортно, Май. Настолько, что я боюсь кончить от каждого неосторожного движения.
Прикрываю глаза, пытаясь унять возбуждение, плотно сжимая бёдра — не получается совсем.
— Запрещён только секс вдвоём? — спрашиваю и тянусь рукой к руке Мая, обхватывая за запястье.
— Секс — да…
— Тогда поцелуй меня, — прошу, глядя в глаза Мая, которые мечут молнии.
Он будто только и ждал действий от меня. Мгновенно лёг рядом, перекатившись на бок, и прижал меня к себе. Я проворно расстегнула его брюки, спустив немного, и нырнула рукой в плавки, потрогав пальчиками член. От конца до самого основания. Май дёрнулся, глухо застонав, толкнулся бёдрами в мои пальцы.
— Поцелуй? — хрипло спросил он, закрывая глаза, потому что я обхватила ствол его горячего члена и начала двигать по нему пальцами.
— Поцелуй. И прелюдия. Прелюдия — это не секс, так ведь? — шепчу, задыхаясь, потому что одной рукой Май касается разгорячённой плоти, текущей и жаждущей прикосновений, а вторую руку Май размещает на попке, надавливая на пробку.
— Да-да-да, — вторит моим словам Май, набрасываясь на мой рот.
Наши губы послушно раскрываются, мы сталкиваемся зубами, громко постанывая, плавясь от ярких ощущений на грани. Языки сплетаются и толкаются друг другу навстречу, множа приятные чувства. Это ещё не секс, но и уже не безобидные забавы. Это тонкий-тонкий канат, перекинутый над пропастью. И я, канатоходец-дилетант, ступаю по нему на трясущихся ногах, одновременно боясь упасть и желая этого.
Оргазм острый и яркий, как будто пронзило насквозь иголкой. Май кончает одновременно со мной, но всё ещё поглаживает меня, словно пытаясь успокоить. Надо вставать, приводить себя в порядок, уходить, делать хоть что-то. Но не хочется ничего. Качает на волнах удовольствия, и я едва не засыпаю, но потом вспоминаю, что Мария Львовна на сегодня записывалась в салон красоты, а отец обещал быть дома пораньше. Это мой шанс поговорить с ним открыто, развеяв ложную убеждённость в том, что я до сих пор встречаюсь с Гошей.
Глава 37
Несмотря на то, что с Маем мы так и не нарушили установленные правила, я чувствую себя почти воришкой, покусившейся на святое. И никак не могу отделаться от этого ощущения, в особенности, когда целую парня на прощение, легко коснувшись губами его губ.
Заставляю себя сосредоточиться на текущих проблемах. Дома на кухне я встречаю Марусю, с самым серьёзным видом выковыривающую ломтики авокадо из салата.
— Ты дома, Муся? — спрашиваю я, немного удивляясь.
— Репетитор заболел, — отзывается сестра. — А ещё я тебя жду.
Маруся откладывает вилку в сторону. Тёмные глаза блестят:
— Ты пойдёшь со мной в кино.
— Я?
— Просто одну меня предки точно не отпустят. А в кинотеатре будет трансляция о «BTS». Вечером, — и сестрёнка добавляет, — ты мне должна.
— Хорошо, когда?
— В пятницу.
— Не могу в пятницу. У подруги день рождения, я приглашена. Может быть, в другой день сходим? Трансляцию их концерта не один раз будут показывать.
— Нет, в пятницу!.. Я уже со своими подругами договорилась. Это первый день!.. — сразу заводится Маруся.
— Блин, Мусь!.. Давай на другой день? Хоть десять раз сходим?
— Нет. Пятница или забудь. Я не только не буду прикрывать тебя, но и расскажу, что ты меня заставляешь врать, что гуляешь ночью, что…
— Ах ты мелкая засранка! — злюсь я.
— Сама такая, — надувает губы Маруся, смотря на меня исподлобья, даже за вилку схватилась. Того и гляди, пырнёт меня ею.
— Блин… Долго твой концерт будет идти?
— Два с половиной часа, потом мы хотим в кафе сходить…
— Муся, не наглей. Кинотеатр — и хватит с тебя.
— То есть тебе на все выходные надо было, а мне и несколько часов жалко? Ненавижу тебя!.. Ты специально так делаешь!.. Потому что ты мне не родная!.. Родная сестра бы так не стала делать!
— Попроси мамочку, она родит тебе сестрёнку и будешь с ней дружить… Лет через десять. Только знаешь что, Муся, через десять лет тебе будет плевать на все её детские увлечения! — злюсь я, понимаю, что ни фига не умею общаться с подростками, и все острые углы наших отношений со сводной сестрой становятся ещё острее.
Маруся отворачивается и вскакивает, зашвыривая тарелку в мусорное ведро, и вихрем проносится мимо меня. Иду за ней, глядя, как она громко топает по лестнице, поднимаясь к себе наверх. Маруся громыхает дверью напоследок.
— Что ещё за апокалипсис в нашем доме? — слышится недовольный голос отца из коридора.
Он выглянул из кабинета, нахмурившись.
— Поспорили с Марусей, — вздыхаю я, — на какой сеанс пойти в кинотеатр.
— Определились? Или так ни к чему и не пришли?
— Определились, — выталкиваю из себя через силу. Понимаю, что придётся уступить сестре, она же меня честно прикрыла и даже помогла, хотя могла бы тихо сидеть у себя, делая вид, что не в курсе, куда ушла её сестра.
— Хорошо. Больше не будете орать? — спрашивает отец, явно желая вернуться к тому занятию, от которого его оторвал шум ссоры.
— Нет, не будем, а ты сильно занят?
— Заходи, если хочешь поговорить. Только минуту подожди, я договорюсь с риелтором о встрече…
Я сажусь в кресло в кабинете отца, пока тот, расхаживая по кабинету, обсуждает с риелтором какую-то недвижимость, договаривается о встрече на следующий день и прощается.
— Вы что-то планируете
