Не дразни меня (СИ) - Рузанова Ольга
- Позвони ему!
Я не узнаю отца. За то время, пока мы не виделись, он сильно сдал - похудел, постарел и пожелтел от злобы и алкоголя.
- Если я позвоню, это будет мой последний визит к вам. Ты этого хочешь?
- Нет, Яська! - шепчет мама и обращается к папе: - Женя, ну зачем ты так? Не ссорьтесь, пожалуйста! Хотя бы ради моего дня рождения!
- Что обо мне люди скажут?! - продолжает он орать, - Что ко мне дочь с охраной ездит?!
- А что о тебе люди говорили, когда ты дочь врагу отдал?... Тебе не важно было?
- У меня не было выбора! - ударяет кулаком в свою грудь.
- Был! Ты мог бы вернуться на Дальний Восток, но ты не захотел!
- И потерять здесь все?! С какой стати?
- Но выбор был! Независимо от того, какая была у него цена!... Был ведь?!...
С трудом сдерживая рыдания, я ужасаюсь тому, как много во мне обид, и какая дикая потребность их все выговорить.
Мама плачет, отойдя в сторону. Мы с отцом стоим друг напротив друга и нападаем по очереди, как два врага.
- Сделай так, чтобы их здесь не было, - шипит он, багровея.
- Тогда я уеду с ними.
Направляюсь в гостиную за своим телефоном, а затем начинаю одеваться. Родители, наблюдая за мной молчат. Меня же колотит от обиды, горечи и страха, что семьи у меня больше нет.
- Яся... пока дочка, - посылает мама в спину.
- Пока.
Глава 32
Адам
- Ярослава у себя? - спрашиваю, не скрывая удивления по поводу того, что она не встречает меня.
- Да, вот приехали они недавно, - отчитывается Иван, - Она сразу поднялась и больше не спускалась.
Я поминутно знаю весь их маршрут, и во сколько они от Турчатовых вернулись. Андрей, ехавший с ней в одной машине, говорит, она вышла из дома отца почти сразу после его возвращения и была не в настроении.
Захожу в кабинет, чтобы убрать документы в сейф, а затем сразу поднимаюсь в спальню. Яра там и она спит, свернувшись калачиком поверх одеяла прямо в платье. Подойдя ближе, присаживаюсь на корточки.
Плакала. Вижу по воспаленной коже щек и потекшей туши.
Сука. Ублюдочный папаша довел? Для этого так долго и усердно уговаривала отпустить?
Поднимаюсь на ноги и, стянув водолазку, избавляюсь от брюк и носков. Стараясь не шуметь, иду в душ и, чтобы не потревожил сон, забираю с собой телефон.
Он начинает вибрировать, когда я обтираюсь полотенцем. Паша на связи.
- Слушаю.
- Мне из Гибдд сейчас сигнал поступил. Пьяный Турок чуть на машине не перевернулся.
- Цел?
- Цел. Машина в говно, - проговаривает безопасник приглушенным голосом, - Чуешь чем пахнет, Адам Викторович?
- Там чисто все. Не о чем волноваться.
- Это мы с тобой знаем, а эта гнида протрезвеет и поднимет вой.
Тряхнув головой скидываю капли воды с волос и вытираю лицо полотенцем. Похуй по большому счету на ожидаемую истерику Турка. Мы договоренности выполняем, и нам верят.
Беспокоит реакция Яры. С этим могут быть проблемы.
- Яна предупреди. Я с ним завтра поговорю.
Отключаюсь и ещё какое-то время пялюсь в пустоту. Одному богу известно, как достал меня старый хрен. Как сложно соблюдать баланс, в душе мечтая удавить его раз и навсегда.
Сложнее стало. Ничёрта этот брак не решил, за исключением того, что по нам и нашим людям больше не палят без разбора. Но клянусь, эти перестрелки парили меньше, чем сейчас спящая в моей постели девчонка. Если бы не она, её папаня уже отправился бы вслед за сыном.
Выхожу из ванной, залезаю в трусы и вытягиваюсь на кровати рядом с Ярой. Она проснулась. Сонно моргая, смотрит на меня с полуулыбкой. Моё нутро плотным узлом завязывается.
- Что случилось? - спрашиваю, убирая прядь от ее лица.
- Ничего.
Молча жду, когда прорвет. Через секунду ее дыхание начинает учащаться, в глазах появляется влажный блеск.
- Я с папой поругалась, - проговаривает надломленным голосом.
- Из-за чего?
Яська двигается ближе и прижимается щекой к моему плечу.
- Мама говорит, он в последнее время сильно раздражен. Какие-то неприятности в бизнесе. И ещё ему кажется, что с... нашим браком он ничего не выиграл.
- Чего он от него ожидал?
Был бы умнее, постарался бы найти с нами общий язык, глядишь, и в делах все не так плохо было бы. Но злоба и ненависть мешают шевелить мозгами.
- Я не знаю, Адам, но... мне его даже жалко.
- Что он тебе сказал? Почему вы поругались?
- Из-за ерунды... - шепчет Яра, - Разозлился, что я с сопровождением приехала. Сказал, врагов в дом привела.
- Серьёзно?
Обхватив обеими руками мое предплечье, с отчаянием впечатывается в меня всем телом.
- Это временно... я верю! Со временем он успокоится. У него сейчас кризис! И мама так говорит!
Перекатываю ее на спину и нависаю сверху. Не хочу, чтобы она переживала за него. Блядь! Ревность это или нет - не знаю и знать не хочу. Но если она ещё раз заплачет из-за него - урою.
- Поцелуй меня.
Обвивает шею тонкими руками и тянется к моим губам. Ощупывает их своими и пытается пробиться в мой рот языком. Чеку срывает в тот же момент. Придавив собой, вгрызаюсь до жалобных стонов.
Целую, вспоминая вдруг, что нежно хотел. Не получается, не умею я.
Посасывая сладкий язычок, задираю подол платья и обнаруживаю, что она в капроновых колголках.
- Сука!... - шиплю несдержанно, - Яра!...
Поддев прозрачную синтетику средним пальцем между ее ног, вспарываю одним движением.
- Адам! - взвизгивает тонко, - Ты!... С ума сошел?!
- Да.
Спускаюсь ниже, разрываю колготки до самого пояса и так же варварски поступаю со стрингами. Открывшаяся моему взору розовая плоть блестит от смазки.
Делаю то, о чем давно думаю. Подцепляю каплю подушечкой пальца и слизываю языком. Во рту растекается пряный солоноватый вкус.
Яська, спрятавшись за своими ладошками тихонько всхлипывает. Я же пробую снова, ловя в этом первобытный животный кайф.
- Не надо-о-о... умоляю....
Развожу её бёдра максимально широко и прижимаюсь ртом к сомкнутым пухлым губкам. Собираю смазку и, отбив вялую атаку рук Яры, углубляюсь языком в складки.
Занимался этим в последний раз в ранней молодости, когда жаждал попробовать все, что возможно. Тогда не зашло, и больше к этому занятию никогда не возвращался.
Сейчас вставляет жестко.
Нырнув вниз одной рукой, сжимаю член у основания - банально боюсь спустить на покрывало.
Лижу неторопливо и со смаком, чувствуя отдачу в виде мелкой дрожи в бёдрах и сдавленных хриплых стонов. Нахожу крохотный ярко-розовый клитор и, помня, какой он у Яры чувствительный, принимаюсь его массировать.
- Нравится так? М?...
- Не останавливайся!... Ещё хочу!...
Грудак током прошивает. Ствол болезненно пульсирует.
Моя девчонка. Моя!... Похуй, что Турчатова. Для меня создана!
Мягко обхватив узелок губами, бью по нёму кончиком языка, пока она не хватается за мои волосы и не встает в дугу. Кончает долго, содрогаясь и трясясь всем телом. Потом обмякает с блаженной улыбкой и прижимается губами к моей шее, когда я проталкиваюсь в её спазмирующее лоно. Двигаюсь, дурея от жара и тесноты, быстро переключаясь на бешеный ритм. Долблю, как люблю - жестко, часто, резко. На периферии влажные поцелуи Яси и нежный шепот:
- Люблю тебя.... Адам, люблю...
Кончаю в неё. Придавив собой к матрасу, наполняю до краев.
- А ты?...
- Ммм?...
- Любишь?
- Я собираюсь с тобой детей растить и старость встретить. Разумеется, люблю.
- Боже!... - гладит мои плечи и спину ладошками, наверняка, не представляя, что это значит для меня, - Я уже не жалею об этом браке, Адам! Правда!... И то, что я писала про тебя Лене, ты же видел, да?
- Видел.
- Это неправда. Ты самый лучший для меня!
Глава 33
Ярослава
Улицы города покрыты серой слякотью. Двигающиеся параллельно с нами машины заляпаны грязью, и на лицах прохожих радости от нагрянувшей весны не видно.
