Эммануэль Арсан - Эммануэль. Римские каникулы
Эммануэль вынимает пальцы из лона Гизы, и та делает то же самое. Теперь они страстно целуются, смешивая языки и слюну, в то время как мужчина по очереди проникает в них… Сначала он входит в задний проход Эммануэль, а потом уже Гиза приветствует огненный член своего хозяина, который после серии ударов в ярости начинает бешеную скачку, вновь войдя в Эммануэль… Эммануэль задыхается, у нее начинается оргазм. Но Орест снова выходит из нее и торжествующе входит в мокрое влагалище своей жены.
– Отдай его мне! – хрипло кричит Гиза.
Но Орест снова овладевает Эммануэль, и его сперма, наконец, бьет прямо в нее. Эммануэль чувствует тепло струи, заполняющей ее матку; спермы так много, что кажется, ее количество намного превосходит общее количество спермы всех мужчин, которые владели ею до сих пор. В забытьи она чувствует, что член уходит, чтобы войти во влагалище Гизы, она видит ее возбуждающие вздрагивания. Оргазм овладевает Эммануэль, она чувствует себя одновременно распахнутой и заполненной. И она кричит, как в бреду, крутясь, целуя губы своей подруги, крича вместе с ней. Их переполняет радость, они заключают в объятия своего любовника.
* * *Кто-то настойчиво стучит в дверь. Орест со сладострастной вялостью потягивается и выпрыгивает из кровати, перебравшись через распростертые переплетенные тела Гизы и Эммануэль. Он открывает ставни. Два крепких крестьянина громко кричат:
– Эй, сукин сын! Вот уже час, как мы тебя ищем. Князь требует тебя: предстоит поединок.
– Я не его слуга, – отвечает Орест, – пусть он идет к черту! Я сплю.
– Еще он хочет, чтобы ты привел иностранку.
– Почему он отдает мне приказы?
– Потому что мы не можем нигде ее найти. Говорят, что ее увел с собой один из принцев, но он был найден один, мертвецки пьяный, в лесу, и он не знает, где она.
– Какое мне дело! – восклицает Орест, закрывая ставни.
Но крестьяне продолжают настаивать:
– Ее римская подруга устроит скандал, если мы ее не приведем. Именно она отправила нас сюда.
– Ладно, ладно, – рычит Орест, – я приду. Скажите ей, что иностранка здесь и мы скоро будем.
Он теребит Эммануэль и без церемоний сталкивает Гизу с кровати.
– Сожалею, но мы должны вернуться на вечеринку, черт бы ее побрал! Вставайте! Стакан горячего вина сделает вас еще более лихими, чем раньше.
VII
Все сидят в глубине большого помещения, освобожденного от всех лишних предметов. Скамейки расположены полукругом, и большой дубовый стол отодвинут к стене: таким образом образуется некое подобие амфитеатра. Еды никакой нет, но вокруг двух больших бочек суетятся пастухи, постоянно наливая вино в чашки или стаканы, которые затем передают из рук в руки.
Князь Маджоре сидит в кресле в центре стола. Лицо его потемнело, вид рассеянный, он потирает подбородок кулаком. Князь положил ноги на плечи мальчика, которого, кажется, вовсе не смущает такая тяжесть.
Справа и слева от князя есть свободные места. Позади Маджоре, неподвижная и надменная, стоит Сильвана. Она не сводит взгляда с Эммануэль с того момента, как она вошла в помещение в сопровождении Ореста и Гизы, одетая в длинную шифоновую рубашку, ниспадающую до лодыжек. Эта одежда заменила ей платье, безжалостно порванное и испачканное Людовико. Без извинений, сопровождаемая повелительным взглядом Сильваны, она садится рядом с героем праздника. Менее церемонно, прокладывая себе путь коленями, Орест и его жена садятся слева от князя, который обращает на них свой мрачный взгляд, смягчающийся под развязной улыбкой Гизы. Князь с нежностью запускает руку в густые волосы своей дочери-любовницы.
Эммануэль, со своей стороны, принимает вид послушной школьницы. Терпеливой и внимательной. Но вдруг под жалобные звуки волынки сцена оживает. От поильного устройства выходят вперед, построившись в два ряда, двенадцать молодых обнаженных людей, удивительно красивых. Эммануэль узнает в них эскорт Марсии из первой половины ночи. Самому старшему не больше восемнадцати лет… Их животы плоские, бедра узкие, ягодицы поджарые, а члены – еще не возбужденные, однако они уже набухли и имеют очень правильную форму. Странное сходство между их подростковыми лицами поражает Эммануэль…
В амфитеатре поднимается сконфуженный шум. Княгиня Марсия медленно входит через дверь и движется по направлению к центру помещения, словно идет по театральной сцене. Она хватает кнут, прикрепленный к ее запястью металлическим кольцом.
Она направляется к группе молодых людей, осматривает их, проверяя взглядом члены, бедра, ягодицы. Член одного из них, более эмоционального, чем другие, эрегирует. Марсия ударяет по земле коротким ударом кнута.
– Еще рано, – говорит она.
Потом она нетерпеливо поворачивается к загородке, за которой, вырисовываясь в отсветах огня, виден гордый силуэт цыганки.
– Что это значит? – тихо спрашивает князя Эммануэль.
– Они будут сражаться. Моя жена любит подобные представления.
– А вы?
– Мне они не отвратительны. Но я устал от того, что моя жена всегда побеждает.
– А какой приз ожидает победителя?
– Тот, кто выиграет, сможет делать то, что он захочет. И самое главное – сделать с другими людьми, что захочет.
– Соблазнительная программа! – говорит Эммануэль, забавляясь. – Но если Марсия проиграет?
– Она не проиграет.
– Заключим пари?
Князь бросает на нее острый взгляд.
– И что бы вы хотели в качестве ставки?
– Здесь нет ничего, чем я не могла бы обладать, если бы даже и захотела. За исключением вашего скипетра.
– А я, что получу я, если выиграю пари?
– То, что вы могли бы взять только силой. Но вы слишком галантный, чтобы привязывать меня к поилке.
– Договорились, – говорит князь, улыбаясь.
Любопытство вынуждает Эммануэль вновь посмотреть на сцену. Цыганка стоит перед княгиней, а молодые люди за нею образуют живую изгородь. Княгиню сопровождает карлик в красных штанах и зеленой куртке, который вдруг прыгает, как дикий зверь, как ужасное чудовище: ростом он всего лишь с метр, но у него длинные руки, узловатые вены, огромные кисти. Мышцы его коротких ног вибрируют. Он больше походит на обезьяну, чем на человека. Но под выдающимся вперед бугристым лбом его глаза блестят лазурным оттенком.
Эммануэль вздрагивает. Она шепчет князю:
– Разве это не ужасно?
– Да, – отвечает он. – Это он посеял панику среди фермеров, кидаясь камнями, когда девушка украла лошадь. Мне любопытно знать, что за впечатление он произведет на мою супругу.
При виде карлика Марсия отступает назад, но вскоре берет себя в руки. Она посылает презрительную усмешку своей сопернице, бросает властный взгляд на молодых людей из своего эскорта и лениво встает сбоку.
