Дом Утех для сиротки
Обеденное солнце настойчиво било по глазам и девушка нехотя перевернулась на другой бок, накинув одеяло на голову. Не смотря на малое количество клиентов, ей пришлось достаточно много поработать этой ночью и теперь даже сытная еда, которая, должно быть уже поджидала в столовой, не прельщала ее к быстрому подъему.
Ее постель до сих пор хранила ароматы чужих тел, мешаясь с тошнотворным парфюмом, который, казалось, въелся в самые ноздри. Последний клиент ушел от Сэйлы в пятом часу утра, напившись до такой степени, что едва волочил свои ноги. Пришлось постараться, чтобы выгнать его вон, а ведь этот идиот планировал продолжить. Ей слишком осточертело прыгать на нем, пока тот периодически отключался на пятиминутный сон, но стоило ей замедлить темп или попытаться слезть с этого невменяемого тела, как он резко просыпался, до боли хватал ее за бедра и заставлял продолжать вплоть до следующих приступов сладкого сопения. Единственное, что ее действительно радовало - она смогла неплохо заработать.
Когда за дверью послышались чужие шаги, девушка сделала над собой усилие, чтобы наконец подняться. Остальные шлюхи уже спускаются вниз и если она пропустит обед, то вряд ли сумеет перехватить свою порцию до ужина. А учитывая то, как сильно постарались девочки этой ночью, есть они будут за двоих, если не за троих.
Скользнув с кровати и накинув на свои плечи легкий халат, она побрела в помывочную, располагающуюся в ее комнате за хлипкой дверью. Наверное, это одна из главных вещей, за которую можно было от всей души поблагодарить Эйласа. Он оборудовал каждую комнату, где девушки принимали клиентов, помывочной, в которой имелась своя небольшая чаша для купания и раковина. По правилам они должны были мыться после каждого ушедшего гостя, потому-что вид спермы на лице выбранной подружки от своего предшественника, мог вызвать ряд возмущений и отвращение. Сама Сэйла успевала мыться раз по пятнадцать за ночь, и это не потому, что ей хотелось кому-то угодить, а чисто для себя, чтобы смыть грязные прикосновения очередного козла, облобызавшего своим вонючим ртом ее задницу или того хуже - лицо.
Наскоро приведя себя в порядок и хорошо промыв рот, девушка облачилась в легкое, струящееся тюлевое платье, в каких они обычно расхаживали по дому вне приемных часов. Она уже и не помнила, когда ей приходилось одеваться во что-то теплое и непрозрачное, так как последний раз ей доводилось выходить наружу около пяти лет назад. И не потому, что хозяин запрещал. Там, в пределах города, ей просто некуда было идти, а позволять себе прогулки - не было никакого смысла, так как шлюху видно издалека и в лучшем случае, какой-нибудь уличный стражник заберет ее в свой штаб до тех пор, пока не приедет хозяин, в худшем - отымеет и выбросит в ближайшей канаве.
В обеденную комнату она входила под нестройный хор сонных зевков. Девушки, рассевшись по своим местам, устало потягивались, обменивались колкостями или хохотали над очередным забавным случаем, произошедшим этой ночью. Перед каждой стояла огромная тарелка жареного картофеля с размякшей, но очень сытной свининой, овощи и фрукты, напитки и легкие закуски. Наверное, самое приятное, что ей приходилось здесь видеть и пробовать - еда. Чувство сытости притупляло другое - чувство жалости к самой себе, и, может быть, поэтому каждая старалась набить свой живот, чтобы не чувствовать себя обделенной хотя бы в этом.
- Я думала, что меня насквозь пробьют… Нет, я серьезно! Впервые мне довелось видеть настолько конских размеров член! - громко уверяла кого-то Эльми, с другого конца стола. - Так он еще и сзади приказал, а я, когда выгнулась, ощутила его конец своим желудком!
- Уверена, что ощутила его желудком не тогда, когда сосала? - хихикнула другая девчонка.
- Очень смешно, - фыркнула все та же Эльми, убрав с лица надоевшую мышиного цвета прядку волос. - Лучше расскажи, как прошло у тебя!
- Никак. Тот сутулый облевал мне всю кровать, когда пыталась залезть сверху. Теперь этот запах до сих пор стоит в комнате, даже открытые окна не помогают.
- А кто вчера ходил к хозяину? Столкнулась с ним внизу, когда он кого-то искал. Ну же, признавайтесь, кому повезло этой ночью? - воскликнула грудастая Доли, подперев пухлой рукой свой подбородок.
Девушки вдруг затихли, начав озадаченно переглядываться, будто бы тем самым могли вычислить счастливицу по одному лишь выражению лица.
- Знаю только то, что Нэсси вчера получила хозяйскую пощечину за то, что не справилась с указаниями, - задиристо начала одна из девушек, за что тут же получила укрощающие тычки со стороны.
- Замолкни! - призывно шикнул кто-то в ответ. - Тебя это вообще не касается.
- Попасть в немилость хозяина легко, а вот выйти из нее - придется постараться, - фыркнула Юи, принявшись ковырять вилкой в недоеденном картофеле. - Видела, он вчера новенькую к себе на руках нес. Уверена, этой мелкой замарашке повезло куда больше… Кстати, кто нибудь знает, откуда ее притащили?
- Лучше вспомни, откуда притащили тебя и заткнись, - не выдержала Сэйла, которой эти разговоры уже порядком надоели. Презрительно сморщившись, на наконец принялась за еду.
Ее настроение и так оставляло желать лучшего, а ежедневное перемывание чужих костей уже порядком сидело в печенках. Порой казалось, что каждая из них, высокомерно смотрящих на остальных, совершенно забывали, какими путями сами попали в этот дом. Ни одна не могла похвастаться сладкой, счастливой жизнью, но никак не старались обойтись без того, чтобы не лезть в чужие горькие истории, словно пытались отыскать нечто более грязное, более омерзительное и страшное, чем то, через что прошли сами. - Сэйла, нам же всем интересно, кто она такая, - примирительно начала Ника, ободряюще ткнув девушку локтем под ребро. - Не злись, а лучше расскажи, что знаешь сама.
- Девчонка девственница, - тряхнув рыжими волосами, все еще влажными после водных процедур, Сэйла деловито сделала глоток сока из своего бокала. - Хозяин готовиться продать ее за хорошие деньги, а потому, чтобы не вляпаться в такую же историю как Нэсси, советую никому ее не трогать. Если бы гость вчера вставил этой девке, то плакали бы огромные денежки. Поэтому будьте умнее, девочки и приберегите свою ядовитую ревность на другой, более удобный случай…
