Поменяемся? (СИ) - Салах Алайна
— Значит, будем играть в карты, — заявляю я, помахав бутылкой.
— В карты? Не слишком интересно.
— Тогда можно играть на деньги.
Рафаэль отрицательно крутит головой.
— Не играю принципиально. Мой двоюродный брат — лудоман. Родители за него до сих пор долги отдают.
— М-м-м… Тогда давай на желания?
— Тоже сомнительно. На желания я в последний раз играл в третьем классе. Потом неделю сидеть не мог, потому что отец ремнем отпиздил за кражу булки.
— Кто-то пожелал, чтобы ты украл булку? — переспрашиваю я, сдерживая смех.
— Именно.
— Обещаю таких заданий не давать.
— Кукарекать я тоже не собираюсь, — предупреждает Рафаэль, выставив вперед указательный палец.
— Просто давай попробуем. С шампанским будет весело.
Мы выходим из такси, поднимаемся в номер. Пока я копаюсь в чемодане в поисках колоды, Рафаэль берет на себя обязанности официанта, разливая шампанское по фужерам.
Знаю, что планировала оставаться трезвой сегодня, но кто я такая, чтобы противиться щедрым подгонам судьбы? Бутылку «Дома Периньона» я видела только по телевизору, а сама бы на покупку никогда не решилась. Не потому, что недостаточно зарабатываю, а потому что нашла бы способ пристроить деньги получше: например, обновить дизайнерскую программу, купить абонемент в фитнес-клуб или новые туфли. Короче, вложиться в то, от чего на утро не будет трещать голова.
— Пахнет приятно, — замечаю я, принимая фужер с золотистым напитком. — Надеюсь, и вкус стоящий. Да погоди ты пить! — я с укоризной шлепаю Рафаэля по руке. — Прочувствуй момент. Вечер, горы, прекрасная компания в моем лице и «Дом». Ну, здорово же?
Сделав сосредоточенное лицо, Рафаэль выжидает пару секунд и делает большой глоток. Я закатываю глаза. Неандерталец. Точно так же он пьет пиво.
— Я чувствую вкус груши… и, кажется, мандарина… — я трогаю языком нёбо. — Или это апельсин…
— Да, кисляк какой-то присутствует, — подтверждает Рафаэль, начиная тасовать колоду. — Во что играем-то? В дурочку?
— В дурака, — фыркаю я.
Первый же глоток шампанского приятно расслабляет тело, заставляя каждую мышцу на лице обмякнуть. По возвращении домой непременно организую себе детокс. А то так и втянуться недолго.
— Что у тебя?
Я осматриваю карты и самодовольно усмехаюсь. Эту партию мы определённо играем в дурака.
Хотя нужно отдать должное Рафаэлю: даже с такими паршивыми картами он сражается достойно и заставляет меня понервничать.
— Так-так-так, — я плотоядно скольжу по нему взглядом. — Чтобы такого мне пожелать…
— Налью себе ещё на всякий случай, — ворчит он, потянувшись к бутылке. — Меня пугает твоя фантазия.
— Расскажи самый неловкий случай в твоей жизни.
Судя по облегчению, промелькнувшему во взгляде, Рафаэль рассчитывал на что-то похуже.
— Это помимо того, когда ты вломилась ко мне в душ?
Я розовею. Устойчивости его психики можно позавидовать. Будь я на его месте, постаралась бы поскорее обо всём забыть.
— Да, расскажи что-нибудь новенькое.
— Даже не знаю… Самый неловкий случай… Может быть, когда мне пришлось говорить тост на свадьбе.
— Тебя вынудили делать это спущенными штанами? — я хихикаю.
Рафаэль смотрит на меня с иронией.
— Считаешь, только спущенные штаны могут заставить меня смутиться? Нет, нужно было сказать тост молодожёнам, чего я, конечно, делать не хотел. А сука-ведущий вцепился в меня как бульдог, да ещё хлопать всех заставил. Как будто я Дед Мороз на детском утреннике, которого надо поуговаривать.
Представив, как сложно было интроверту-Рафе даже ненадолго быть в центре внимания, я испытываю прилив сочувствия.
— Бедный. И чем всё закончилось? Ты сказал тост?
— Сказал «поздравляю», но грёбаного тамаду это не устроило, и он продолжил до меня доёбываться. В итоге я его на хер послал и ушёл. Невеста с женихом со мной потом полгода не разговаривали.
— Ты глянь, какие ранимые, — фыркаю я, мысленно принимая сторону Рафаэля. — Тебе нужна подстраховка на таких мероприятиях. Где была Лиана?
— Рядом, — Рафаэль залпом опрокидывает в себя шампанское. — Но она тоже ждала, что я блесну красноречием.
Я не нахожу, что на это ответить. Возможно, услышь я эту историю раньше, посчитала бы, что Рафаэлю поделом. Но так как теперь мы друзья, обида молодожёнов и отсутствие поддержки Лианы кажутся мне жутко несправедливыми. Ну не умеет человек говорить тосты. Зачем его прилюдно мучить?
— Ладно, давай следующую, — Рафаэль вновь берётся за карты.
Я с готовностью отпиваю ещё шампанское. Всё же этот «Дом» — стоящий напиток. Голова лёгкая без дурноты, и веселье приятное, искреннее.
А вот на когнитивные способности шампанское, судя по всему, влияет плохо, ибо я проигрываю в пух и прах.
— Это тебе на погоны, — заключает Рафаэль, скидывая на стол шестерки. — Кукарекать готова?
— Какие банальные у тебя желания, — язвлю я, со вздохом складывая свой толстенный веер из карт.
— Ладно, не кукарекай. Лучше спой.
— Спеть? — я смотрю на него в растерянности. — Здесь и без аккомпанемента?
— Да.
— Ну ладно. А какую песню?
— Какую хочешь. Можно Адель.
— Адель? — я изумлённо поднимаю брови. Ай да Рафаэль. Кто бы мог подумать?
— Не потому что я поклонник, — поясняет он. — Просто её песни тебе идут, как мне кажется.
— Ты бываешь очень милым, знаешь? — слегка порозовев, я улыбаюсь во весь рот. — Ладно, лови.
И затягиваю свою любимую:
В твоём сердце были все мои мечты, Ты мог держать их в своей руке, И с каждым твоим движением Я ощущала, как мы могли быть едины…
Закончив, я вопросительно смотрю на Рафаэля: ну что, ты удовлетворён исполненным желанием?
— Классно, — тихо произносит он, не отрывая взгляда от моего лица.
— Классно — это даже лучше, чем нормально?
Молча кивнув, он придвигает ко мне колоду.
Третью партию я тоже позорно сливаю, несмотря на рекордное количество козырей. Но расстроиться не получается — для этого у меня слишком приподнятое настроение.
— И что карточный король пожелает на этот раз? — я игриво играю бровями. — Ещё одну песню?
Взгляд Рафаэля задерживается на моём лице, спускается к шее и вновь возвращается.
— Нет, — медленно произносит он. — Не хочу повторяться.
В животе странно екает, вспыхивают кончики ушей. Заёрзав на кровати, я нащупываю бокал и торопливо вытряхиваю в себя остатки.
— Давай, я жду.
— Ты же в курсе, что ты моя должница, — низкий голос Рафаэля разносится под кожей вибрацией. — Я две ночи спал в кресле. Поэтому с тебя массаж.
Издав нервный смешок, я киваю. Ну ок. Массаж, так массаж.
— Эм-м-м… Тогда тебе нужно будет лечь.
— Без проблем. — Рывком стянув с себя толстовку, Рафаэль растягивается на покрывале.
Я в нерешительности оглядываю его широкую спину и, сглотнув, обхожу кровать с нужной стороны. У него на удивление чистая кожа. Без волос, прыщей и родинок. Гладкая и смуглая.
На всякий случай разогрев руки, я перекидываю ногу через его бедра и сажусь сверху. Волнение в груди нарастает, и я пытаюсь перебить его новой шуткой:
— Всё, попал ты, Рафа. Теперь я могу сделать с тобой всё, что угодно.
— Мне уже страшно, — хрипло звучит в ответ.
Тряхнув головой, я опускаю ладони ему на плечи и мягко надавливаю. В согнутом положении его бицепсы кажутся просто огромными. Будто Гулливер пришёл в СПА-салон к лилипутам.
Ощупав его позвоночник, я осторожно растираю всю спину и вновь возвращаюсь к плечам. В такой непосредственной близости я отчётливо чувствую запах его тела. Пахнет Рафаэль по-мужски пряно и приятно. Настолько, что на языке появляется сладковатый вкус.
— Так не больно? — я сдавливаю пальцы сильнее.
Он мотает головой.
— Нет. Приятно.
Воодушевившись похвалой, я массирую увереннее, копируя движения тайских массажисток: растираю, чтобы согреть, постукиваю, чтобы привести в тонус, поглаживаю, чтобы расслабить.